Предел невозможного
Шрифт:
— Говорят, уже формируется центральное правительство… И оно выдвинет ультиматум Орду-улемскому и Харальскому каганатам. И если они его не примут — будет нанесен ракетный удар по столицам и воинским частям.
«Таким образом, с датлайцами будет покончено. Планета очищена. И что делать тогда тебе, Артур?..»
— … И война закончится! А ты думал, что будешь делать потом, Артур?
Оба вопроса пересеклись в моей голове, и от неожиданности я даже вздрогнул. Поднял взгляд на Милену. Она ласково смотрела на меня, чуть склонив голову набок. И ждала ответа.
— Мы… сначала мы отметим это
Милена улыбнулась уголком губ, положила свою руку поверх моей. Потом глянула в зал.
— Я на секунду отойду. Закажи, пожалуйста, апельсиновый сок.
— Хорошо.
Она успела скрыться в коридоре, когда в кармане куртки загудел инком.
— Артур, ты где?
— Бар «Белый камень». Я со своей подружкой. Что у вас?
— Все отлично. Мы подъедем минут… через сорок пять. Жди.
— Ясно. Осложнения были?
— Никаких. Остальное при встрече!
Я вздохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла. Все! Датлайцы потеряли последний, пусть и призрачный шанс на восстановление контакта с родиной. Теперь они отрезаны окончательно. Теперь поимка трех подгрупп — дело времени.
В приподнятом настроении я опустошил бокал вина и с легким пристуком поставил его на стол. Через пару минут появилась Милена. Села напротив, посмотрела на меня и удивленно вскинула брови.
— Что с тобой?
— В смысле?
— Ну… ты светишься, словно новая монета.
— У меня хорошее настроение, Милена.
— Это с чего?
— Ты рядом со мной, дела идут отлично. Война скоро закончится…
Она с легким удивлением смотрела на меня, теребя ремешок маленькой сумочки.
— Да… это хорошо…
Я тут же увел разговор в сторону, спросил о работе, об отце. Милена отвечала охотно, даже о родителе говорила вполне спокойно. Видимо, успела остыть и, может, даже простила его. Так мы проговорили еще полчаса.
Потом принесли вторую очередь заказа. И мы с жадностью набросились на еду, так как оба днем просто не успели толком поесть. Потом некий тип в форме с погонами лейтенанта попробовал пригласить Милену на танец. Причем разрешение у меня спросил с таким пренебрежением, будто я был кем-то вроде сутенера.
Милена не успела высказать свое мнение по этому по воду. Я перевел свой взгляд на офицера и мысленно сказал: «Или свалишь сам, или не доживешь до десерта…» И лейтенант, смотревший с превосходством и пренебрежением: вдруг вздрогнул, глянул за спину, потом на меня и быстро-быстро, бочком отчалил. На его лице проступило выражение такого страха, что я невольно подумал, будто он каким-то образом услышал мое послание.
«А почему бы и нет?.. Двойник мог провернуть такой фокус, ему раз плюнуть. Бедный офицерик! Услышать в своей голове чужой голос, да еще такой, как мой! Как в обморок не упал?..»
Лейтенант вернулся за свой стол, где сидели два других офицера и две женщины. Видимо, его вид произвел на них сильное впечатление. Взгляды мужчин красноречиво скрестились на мне. За своего друга они готовы были выступить дружной командой. На фронте бы так! А то кто-то
ползает по земле под свист пуль, а кто-то по плитке бара, не в силах принять вертикальное положение.Я подлил Милене еще вина, поднял свой бокал и сказал:
— За тебя! За мое счастье, обретенное так далеко от дома! За твое здоровье и красоту!
Милена, чуточку смущенная словами, легонько стукнула краем своего бокала по моему и сделала глоток.
— Спасибо, милый. Мне очень приятно… Я тоже рада, что нашла тебя. И тоже вдали от дома…
Я хотел было ответить, но в этот момент подошел официант.
— Это вам, — сказал он, протягивая небольшое серебряное ведерко со льдом. В нем были две бутылки шампанского.
— От кого? — спросил я, кося взглядом на столик офицеров.
— Просили не говорить. Сюрприз.
Милена, тоже решившая, что дар был от незадачливого кавалера, недовольно посмотрела на официанта.
— Не надо…
— Да нет, ставьте! — перебил я ее. — На стол. Принесите фужеры и откройте одну бутылку.
Официант, показывая сообразительность и расторопность, молча выставил на стол два высоких фужера на тонких ножках, профессионально ловким движением вскрыл бутылку, так что раздался хлопок, но шампанское не ударило фонтаном. Наполнил фужеры, поставил бутылку на стол и с легким поклоном отошел на два шага. Свои чаевые он, несомненно, заслужил.
— Артур, — косясь на официанта, прошептала Милена. — Может, не стоило принимать подарок?
— Да все нормально, — растягивая губы в улыбке, ответил я, подавая фужер девушке. — Давай выпьем за нас с тобой. И за хороших людей…
Она, недоверчиво глядя на меня, ударила своим фужером по моему, поднесла его к губам. Мое странное согласие и непонятное веселье вызывали у нее тревогу.
Я загадочно улыбнулся и промолчал. Странный дар больше не вызывал вопросов. Потому что я разглядел этикетки бутылок. Да, и в этом мире было хорошее французское шампанское. И в этом мире оно было дефицитом и доступно немногим. То-то у официанта глаза едва из орбит не выскакивали.
Но! В этом мире никто и никогда не мог приклеить к этикетке маленькую, едва заметную голограмму со знаком акциза Российской Федерации. Парни, не знаю как умудрившись, слетали на Землю, где-то раскопали шампанское и доставили сюда. И это за сорок минут!..
И после этого я не буду улыбаться? Мои друзья где-то близко! Где-то в баре! И сейчас подойдут сюда…
Милена осторожно отпила шампанское, прислушалась к ощущениям. Посмотрела на меня.
— Изумительно. Как давно я не пила настоящего шампанского! Даже не верится.
— Ну вот. А ты не хотела брать…
— Чо… Артур, это ведь от этих…
— Да что ты? Не думаю.
Я с трудом сдерживал улыбку, краем глаза кося в зал. И первым заметил четыре фигуры, медленно идущие от входа в нашем направлении. А заметив, едва не присвистнул от изумления.
Парни сумели удивить меня второй раз подряд в течение пяти минут!..
Они не только нашли шампанское. Они успели еще переодеться. И как! На них были костюмы. Модного покроя, отлично сшитые. Белоснежные рубашки, золотые с крохотными бриллиантами запонки и заколки к галстукам. Черные туфли, отливавшие лаком. Аккуратные прически.