Предел воображения

– Северная Евразия сейчас делится на три части.
– Раздался слегка не разборчивый мужской голос из мешка.
– Орден Тамплиеров, Урал и Восточная сибирь. Одни живут, как в девятнадцатом веке, вторые, нашим настоящим, и третие, пока недоступным будущим. Население не учувствует в этом безумии. Вы знаете, что это большая игра сверху. И, на самом деле, УЭ - просто очередной проект ИПО. Да. Пожалуй, это отвлекающий манёвр, самого главного проекта ИПО. Округ Хамунаптры, в Потерянном Оазисе.

– Что вы имеете ввиду?
– вмешался женский голос из зрительской части зала.

– Реальность Газавата.
– быстро ответил совсем другим, еле внятным голосом мужчина. В студии резко потух свет. От куда-то раздался громкий, ужасный смех. Зрители запаниковали, создав громкий гул. Через мгновение, свет опять появился.

– Тишина!!
– хлопнув в ладоши крикнула ведущая.

– По случаю судьбы, я стал свидетелем многих безбожных деяний.
– Как ни в чём не бывало продолжил мужчина с закрытой головой.
– Я открыто заявляю на весь мир, что на них работают американские программисты. Это безжалостные убийцы. Хладнокровные ублюдки, которых надо убивать так же, как убивают они. Они не достойны даже смертной казни. Аллах каждому воздаст всё по заслугам. Они всего лишь прикрываются богом. Они не принадлежат не одной религии. Они уже открыто призирают всё прекрасное и святое на Земле, в том числе и всевышнего. Пока я жив, я сделаю всё, чтобы каждый из этих выродков понёс наказание!
– Зал начал скандировать. В студию входит женщина в очках с круглой чёрной оправой.

– К нам присоединяется очередной эксперт, прямиком из пекла Южно-Африканской республики.
– Почему-то она не стала её представлять. Люди хлопали в ладоши и широко улыбались. Может быть, из-за этого шума было не слышно.

– Я уже семь лет работаю корреспондентом в самых горячих точках.
– начала она, встав рядом с ведущей.
– Но такого безжалостного, и бесчеловечного отношения, как в Африке, невозможно даже представить в кошмарах. На экранах такое показывать нельзя, ни в коем случае. Эти отморозки, ведут реальную большую зачистку. Они публично плюют нам в душу, заявляя, что будет правильно избавиться от большинства людей. Представляете? Просто потому, что у нас, видите ли, нет никаких желаний, целей и интересов. Разве это так?!
– Заходила она по студии. По всюду раздался недовольный гул.
– Мы хотим кушать.
– глубоко вздохнула она.
– Какать. Сикать. Спать.
– С выдержанными паузами снова заняла она место в центре.
– Кушать, какать, сикать, спать.
– пальцем одной руки, дирижирует она в одну часть зала.
– Кушать, какать, сикать, спать.
– теперь в другую сторону.
– Кушать, какать, сикать, спать.
– Повторяют за ней все остальные.
– Кушать, какать, сикать, спать.
– Ведущая показывает уточку, сжимая пальцы рук. А та прогнула спину, замахала локтями, и прижимая их к туловищу крутится на месте.
– Кушать, какать, сикать, спать. Ёу! Кушать, какать, сикать, спать. Е-е!
– продолжают хором все присутствующие.
– Куга-а-А!! ко-ко-ко, кугА!
– В странном танце стала издавать птичьи звуки женщина в очках. Соединив вместе колени, она наклоняет их в один бок, выпрямляет и тут же наклоняет в другой, поднимая руки, и куда-то указывая.

– Эй, а как же пить?
– возмутился голос из зала.
– С чего мы сикать-то будем?

– Ну, знаете ли!
– рассердилась на него женщина в очках.
– Не все наши зрители столь требовательны, как вы.

– Мы будем есть жидкую пюрешку!
– наехала на него ведущая, и начала аплодировать сама себе.

– Грёбаный балаган. Это уже слишком - возмущается, покачав головой, Даймок. Во что вы превратили мою любимую передачу?

– Это мы ещё молодцы!
– будто она услышала, обращаясь к нему.
– Хотите увидеть будничный день российского телевидения?

– Ну давай.
– буркнул он в экран.

Неприметный парень из студии вышел на сцену, начав щёлкать пальцами и притопывать ногой. "Трамп, Украина, Украина Путин Трамп, Трам-Трамп, Украина, Украина Путин Трамп. Сириёу, Сирия, кто чей муж, кто чья женаа-а-а, выясним нааа тес-те днкаа" Ему начали подыгрывать на электрогитаре. Ведущая и странный мужчина с мешком на голове, громко хлопали ему без остановок. Они хлопали всё быстрее и быстрее. Остальные с улыбкой подхватили их. Люди улыбались всё шире и шире. Их лица, стали какие-то жуткие, не естественные. Глаза ведущей повернулись на нос. Глаза всех в студии повернулись на нос.

– Что за чертовщина!?
– Даймок выключил экран, нажав на сенсорную кнопку своего дистанционно связанного гаджета, похожего на планшет, только совершенно плоского, будто двухмерное изображение. Диван громко загудел, словно под ним были винтиляторы. Вместе с ним, он резко взлетел вверх, легко пройдя сквозь крыши, будто её и не было. Теперь он уже не дома, а высоко в небе. Рядом, с двух сторон, сидели Глэйсон и Сэм. Они так же улыбались во всё лицо и хлопали в ладоши. Их глаза направились к носу, и они резко повернули свои головы на Даймока. Его пробрала дрожь по всему телу. Он соскочил с дивана и с большой высоты полетел на землю. Не успев открыть глаза, мужчина дёрнулся в своей постели, откинув одеяло к ногам.

– Что с тобой?
– спросила его, сушащая феном волосы жена.

– Приснился дебильный сон. Сколько сейчас время?
– он сам посмотрел в своё мобильное устройство. Чёрт, я просмотрел сегодняшний выпуск Джины Байнс...
– Он не на долго о чём-то задумался, засмотревшись в одну точку.
– А может это и к лучшему.
– неразборчиво проворчал Даймок. Торопливо одевшись он ушёл за своим завтраком. Женщина посмотрела ему в след. Подняв брови, она покачала головой и глубоко вздохнула.

Жёлтая сухая трава ломалась под ногами. Она не имела никакого запаха. Дышать становилось всё труднее. Быстрое сердцебиение - единственное, что было слышно. Стоял полный штиль. Погода тёплая, сухая. Голова начала кружиться, но не из-за жары. В глазах всё блекло. Всё двигалось. Постоянно терялось равновесие. Каждый шаг был, как последний. Связь с реальностью, то терялась, то восстанавливалась обратно. Это не могло долго продолжаться. Ноги подкосились сами собой. Тело, словно парализованное, рухнуло на землю. Зрение пропало. Маленькие серые крапинки, изредка появлялись, и тут же гасли. Он гладил холодную, твёрдую каменную поверхность.

– Невероятно... Что здесь происходит?

В глазах Глэйсона полная темнота. Где-то далеко, медленно зазвучали взрывы, больше похожие на лёгкие постукивания, хлопки в ладоши или слегка трясущуюся посуду на столе. Помимо хлопков, звуки дополнялись скрежетом и лёгким шорохом. Постепенно, они усилились, но уже не казались громкими. На их фоне, внезапно раздались неразборчивые, голоса, которые были то совсем близко, то вдруг отдалялись. Они довольно спокойные и, даже приятные. Это был женский шёпот. Мужская, еле слышная песня, и просто, какие-то рассуждения, между басистыми раздающимися со всех сторон, совсем близкими голосами.

– Не унывай приятель, сейчас я подойду - Еле разборчиво сказал один из них. Недолго думая, Глэйсон понял, что физически чувствует себя в порядке. Ощупав землю руками, он решил встать. Вытянув руки вперёд, не решительно наступав на землю, Глэйсон соблюдал полное спокойствие. Он не знал, где находится, безопасно ли вообще здесь быть. У него даже не возникало идеи, спросить, хоть что-то у окружающих его голосов. Он пытался понять кто он или что из себя представляет. И одновременно, ему казалось, что всё в порядке. На столько в порядке, что так и должно быть. Это состояние, чем-то походило на сон. Находясь в необъяснимом, месте, где явно, происходит что-то странное, он не желает изучить, понять своё окружение, так, как понимает его любой другой адекватный человек. Он словно был уверен в своей безопасности. Словно он где-то среди своих. Постепенно, перед глазами появилось ясное ночное небо. Оно красиво усыпано яркими звёздами и желтоватым туманом звёздной пыли. В дали, у самого горизонта, виднелись, еле заметные, тусклые, розовые и красные вспышки. Вдруг кто-то схватил его за руку в области локтя и немного в грубой форме повёл в право от того пути, куда он шёл изначально. В глазах снова полная темнота.
– Почему я ничего не вижу?
– спросил Глэйсон.

– Всё ты видишь, придурок.
– последовал чёткий ответ. На него сразу нашла обида. Голос при этом продолжал говорить, но всё неразборчивее, его громкость была той же, однако Глэйсон не понимал уже о чём речь. Вдруг обида его сменилась на гнев, и громко крикнув он выдернул свою руку со словами:

– Дай поспать.
– Появился яркий свет. Всё вокруг окрасилось, обрело свои формы. Глэйсон моментально всё увидел перед собой, как будто он просто открыл глаза. При этом он понимал, что глаза не закрывал, однако не посчитал это странным.