Предок
Шрифт:
Лола жевала без интереса, то и дело поглядывая в сторону подземелья, откуда мог появиться Бияш. Уж с ним-то Тина ее отпустит.
Уауа некоторое время отсутствовал, потом заявился с охапкой листьев и присоединился к завтраку. Как ни старались дети угостить его кусочком мяса или хотя бы грибами, великанчик предпочитал привычную пищу.
Все говорили о Томасе, строили разные предположения о том, как он может навредить. В основном, говорились глупости: якобы полковник будет стучать камнями по скалам, выдавая степняков смертоносцам, или глубокой ночью прокрадется через пчелиное гнездо… Лола пробежалась по головам женщин и зазевала. Бияш появился неожиданно, опять с охапкой веток. Ему тут
– Я заберу девочку, Тина, не беспокойся за нее, - сказал он наконец, и все успокоились. Если Бияш не ожидает от сбежавшего пленника никаких пакостей - значит, так оно и есть.
Тине пришлось согласиться, несмотря даже на то, что с ними напросился Стэфи. Это мутант предоставил им убежище, это он их спрятал. Он погибнет вместе с ними, если сюда ворвутся смертоносцы, как же ему не доверять? В бессмертие Бияша женщины Пожирателей Гусениц не верили, просто не понимали. А Лола знала, что мутант боится не этого. Понимала девочка также, что он на грани гибели, но еще больше боится опоздать.
– Бияш, а это больно - умирать?
– спросила Лола по дороге к Пчелиному ущелью.
– Смотря как, - скривился Бияш.
– Со скалы спрыгнуть - это просто. А рыбы в подземной реке убивают долго… Но оживать куда больнее, поверь мне. Это долго, особенно если рядом нет Зеленого Огня.
– А его нет с тобой?
– удивился Стэфи.
– Элоиз забирала его из Вечного Моста, я видел!
– Вот, где его прятали… Что ж, значит, Элоиз его и унесла. Он теперь далеко, или его вовсе нет. Я не знаю, что случилось с вашими друзьями.
– Ты прыгнешь в реку!
– ужаснулась Лола, опять забираясь в голову к Бияшу.
– Через подземные водопады, с ужасными рыбами… Как страшно. Это обязательно делать?
– Если сюда придут смертоносцы - обязательно. А они рядом, разбирают завалы. Я обрушил зал карликов.
– Теперь надо обрушить свод над рекой, - посоветовал Стэфи.
– Река найдет дорогу, ее не завалишь. Она сделает работу за пауков. Сегодня утром было два взрыва, смертоносцы рядом… Если бы не Лола, меня уже не было бы с вами. Постарайся, девочка.
Они остановились на том же месте, что и прежде, глядя на темнеющее впереди Пчелиное ущелье. Бияш сгреб в охапку хнычущего Уауа, и Лола отправилась к полосатикам. Рой ждал ее. Каждая пчела теперь приносила ему весточку: есть добрая девочка или нет.
Рой обрадовался ее появлению, пчелы закружились рядом. Лола положила угощение и отступила в сторону.
Дождавшись, пока до сознания роя дошел вкус сладкого, она осторожно продолжила разговор. Надо было о чем-то его попросить, о чем-то простом…
"Найди человека!" - попросила Лола, нарисовав картинку краснолицего Томаса. Опять потянулось время. Рой понял, но не ответил. Он просто нашел сбежавшего пленника, и скоро эта картинка появилась в его памяти: Томас жевал какие-то корешки, выкапывая их из земли. Он был никакой - не злой и не добрый. Лола хотела попробовать покрасить его в злой цвет, но потом пожалела полковника. Где он находится, понять было невозможно.
– Дай мне его!
– попросила Лола.
– Я его не вижу, где он?
Снова пришлось ждать. А потом она услышала крик. Три пчелы, подхватив полковника, несли его низко, над самой травой. Томас был жив и здоров, но до полусмерти напуган и кричал, простирая руки к мутанту, когда его несли мимо троих зрителей.
Бияш не изменился в лице, зато Стэфи запрыгал на здоровой ноге от восторга, а Уауа свернулся калачиком и закрыл лицо от ужаса. Пчелы поднесли пленника к девочке и мягко опустили на траву.
– Спасибо, Рой! Я принесу тебе еще ягод! Пчелы остались довольны.
–
Работай!– Лаанс навис над Орно и орал как только мог, его голос многократно отражался от стен.
– Ты жрать вечером хочешь?! Работай!
– А я что?
– раскинул бровями Пожиратель Гусениц.
– Я работаю.
– Так работай быстрее!
– Слуга бомбардиров беспомощно посмотрел на Лени, который наблюдал за этой сценой, опираясь на кирку.
– Вот прислали раскоряки помощничков. Что с ними делать?..
– Да ладно тебе, - отмахнулся Лени.
– Пусть копошатся как могут, лишь бы не мешали.
– Так работа же из-за них стоит! Они каждый камень таскают втроем, да еще отдыхают на полдороги!
Первый зал подземелья, куда им удалось прорваться за счет нескольких взрывов, был целиком завален обрушившимся сводом. Кое-как пробившись по лестнице, бомбардиры теперь разбирали камень за камнем и медленно, боясь обвалов, продвигались вперед.
– А стоит ли спешить?
– Лени почесал бороду.
– Работа-то не для нас… Не бомбардирская это работа.
– Вот я и хочу закончить побыстрей, и домой! А раскоряки не отпустят жуков, пока не вытащат из гор этого мутанта.
– Только ли мутанта? Может быть, и Эль где-то там сидит? Может такое быть, степняки?
– Запросто!
– сказал Орно, радуясь перемене темы.
– Запросто мог там спрятаться, и с шаманом, и с бабами нашими! Откопаем, не волнуйтесь!
– Паукам скормлю… - проворчал Лаанс, прихватил пару больших камней и отправился наверх, чтобы передохнуть.
Здесь, на горе извлеченных из подземелья камней сидел Флоор и мирно беседовал с другими слугами бомбардиров. Лаанс только сплюнул. Ему надоели эти горы, и он не верил, что Эль будет торчать где-то под землей, где только мутант без воздуха и выживет. Наверняка, удрал - уж Элоиз-то придумает, как.
– Слышал, что рассказывают-то?
– спросил его Флоор.
– Мост, какой к Монастырю вел, через пропасть, где еще пауки пройти не могли, - он исчез.
– Как это?
– Лаанс набрал воды ковшиком из стоявшей здесь же широкой лохани, прикрытой листьями.
– Да вот так, - развел руками бомбардир.
– Латники рассказывали, сами все перепуганные. У них третьей когорты половина там осталась, половина по эту сторону. Смертоносцы, говорят, на шарах полетят - забирать их оттуда. Странный был мост, тонюсенький, я все на него посмотреть собирался… А не судьба. Вчера с вечера был, а как рассвело - нету. Караульные чуть умом не тронулись, думали, повесят их за пропажу. А они и не заметили: ни звука, говорят, не было. Доложили Тратанусу, так он никого наказывать не велел. Они теперь молятся на старую раскоряку. А в самом-то Монастыре, за пропастью - змеи. Укусили кого-то. Как они туда попали, если по эту сторону их не водится - непонятно. А еще я тут, слушай, - Флоор пригнулся и понизил голос, хотя рядом были только свои, - я тут бражки на фитили выменял. Дрянь бражка, но…
– Да успеем с бражкой!
– воскликнул Лаанс.
– Ты про мост договори! Как это - был и исчез? Обвалился?
– Да нет, никаких следов не осталось. А мост тот, говорят, по всему - работа предков. Только они такие штуки делать и умели. И вот - не стало его. Вся когорта - ну, те, что на этой стороне -пьет, и говорят, что предки, значит, где-то рядом. Спустятся, говорят, со звезд, да всыпят нам, чтобы по их местам не ходили. А пуще всего достанется раскорякам!
– Флоор хохотнул.
– Это до чего ж городских напугать надо, что б они так заговорили, про своих-то хозяев? А еще там, в Монастыре, костей всяких много нашли в подвалах. Страшные, говорят, кости. Такие люди, что всякого паука страшнее.