Председатель 2

— Просто знайте, что если вдруг что-то случилось или случится, вы всегда можете ко мне обратиться. Причём по любому поводу, даже если проблема никак не связана с работой, а имеет житейский характер. В лепёшку расшибусь, но вам помогу, Мария Никаноровна! На меня вы можете рассчитывать всегда.

Она вновь посмотрела на меня, но как-то иначе. Её взгляд смягчился, а взгляд был наполнен теплом.

— Спасибо вам, товарищ председатель, вы очень добры ко мне. В колхозе я встретила много хороших людей. Одни помогали мне в первые дни пребывания здесь, другие предоставили жилье. Много всего было, но знаете... — в этот момент девушка решительно посмотрела на меня, — вы самый замечательный человек из тех, кого я когда-либо встречала.

Тут я и сам почти смутился, глядя в её ясные зелёные глаза.

— Я рад, что вы такого высокого обо мне мнения. Честно признаться, и я считаю вас прекрасным специалистом и не менее чудесным человеком. Впервые за эти дни на её лице появилась улыбка.

— Вот это настрой! — радостно подметил я, — надеюсь теперь я буду чаще видеть ваше счастливое лицо. Вот только... позвольте совет?

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Ваша стеснительность иногда вам вредит. Вы здесь уже так много времени, но до сих пор практически ни с кем не общаетесь. Да и взять хотя бы вчерашние танцы. Вы и с места не сдвинулись с тех пор как туда зашли. Иногда нужно делать шаг людям навстречу, чтобы они поняли, что вы тоже хотите с ними веселиться, — я на секунду замолчал и увидел, что на красивое лицо Марии снова легла тень, и добавил не удержавшись, — а хотите в следующий раз станцуем вместе? Обязательно приходите снова, и я вас приглашу.

Щёки девушки покрылись милым румянцем, и она ответила:

— Буду рада, — а потом словно осознав, что сказала, смутилась ещё больше и быстро добавила, — извините мне надо работать, — и упорхнула.

Вспоминая её застенчивый побег, я ещё долго улыбался в этот день.

А ближе к вечеру в колхоз вернулся Андрей, чему я оказался неслыханно рад. Уж больно привык я к этому парню, да и нам удалось прекрасно сработаться. За долгие месяцы лечения его тело успело полностью восстановиться, и от последствий былого происшествия не осталось и следа. За это время его отношения с Аллочкой стали ещё крепче, девушка словно переосмыслила некоторые вещи и теперь старалась окружить парня заботой и любовью, которая так была ему необходима. Оно и правильно, отношения не могут быть игрой в одни ворота.

* * *

На следующий день, я снова вспоминал вчерашнюю стрижку. После всех этих проблем с овцами, я испытал огромное облегчение, когда мы нормально справились сначала с первой стрижкой, а теперь и со второй ещё лучше, чем с первой. Возможно, даже слишком хорошо. Потому что мы существенно перевыполнили план, пока что у меня не было точных цифр, но точно процентов на двадцать.

И со всем этим надо что-то делать. Самое простое сдать государству по тогда мы существенно потеряем в цене. Следовательно нужно найти другого покупателя. Наверное, стоит в Калугу съездить или в Ульяново, там поискать ткацкие фабрики.

Пока я думал, ко мне в кабинет ворвался Васнецов с товарищами. Научные работники казались более чем довольными, а вот корреспондент после той истории с Верой изрядно приуныл. Бедняга не знал с кем связывается. Мне даже стало его немного жаль, Вера просто его использовала, надеясь досадить мне.

— Ну вот, Сан Саныч, мы здесь закончили и возвращаемся в Москву. Ещё созвонимся.

Я попрощался с гостями и вернулся к работе. А ещё через час, как это часто и бывает, меня снова отвлекли.

— Товарищ председатель, можно к вам? — осторожно постучалась и заглянула в кабинет невысокая сухонькая женщина лет сорока пяти. Приглядевшись, я её узнал. Кудрявцева София Филимоновна, наш ветеринарный фельдшер. Однажды она, можно сказать, спасла наш колхоз тем, что рассказала мне про болезнь новых овец, благодаря чему мы сумели купировать проблему практически в зародыше.

— Конечно, проходите, садитесь. Что-то случилось?

Она осторожно закрыла за собой дверь и села за стол, напротив меня.

— Случилось. Но я даже не знаю, сможете ли вы мне помочь... но не прийти не могла.

Она то и дело потирала пальцами запястья, видно очень нервничала. Я улыбнулся, надеясь её подбодрить.

— Вот и узнаем. Рассказывайте.

Вы, возможно знаете, что я вдова. Да и вообще из всех родни у меня есть только сын. Хороший умный парень. Так все родители говорят, но мой Иван и правда такой. Любую работу делает на совесть. И вредных привычек ни одной нет!

Она замолчала, и я подтолкнул её к дальнейшему рассказу:

— С ним что-то случилось?

София покачала головой.

— Нет. Ничего такого. Точнее, я понимаю, что это только моя проблема. Но вот... уехать он хочет из деревни, а я никак не могу его остановить.

Она снова замолчала, как будто не решаясь что-то добавить. Я же не совсем понимал, что она хочет от меня.

— Думаете я сумею его переубедить? — предположил я.

— Нет. Не знаю. Дело не в этом. Знаете, вы очень много сделали уже для нашего колхоза, поэтому мне немного неудобно это всё говорить, как будто я вас в чём-то обвиняю. Это не так.

— Да не переживайте вы так, София Филимоновна, я не думаю, что вы пришли меня обидеть. Говорите прямо.

И она решилась.

— В общем Иван мой категорически не хочет работать в колхозе. На полях или с животными. Говорит не его это совсем. Хочет на производство какое-нибудь. На завод или ещё какую-то другую работу, не связанную с сельским хозяйством. А здесь у нас ничего такого нет. Он бы остался, говорит, если бы что-то было... и вот я подумала... может быть вы найдёте для него какое-то занятие? Я не знаю, как без него здесь буду, — в глазах женщины заблестели слёзы, но она пыталась всеми силами сдерживаться и не плакать, — хотелось бы, чтобы он здесь невесту нашёл, внуки... а так уедет и всё. Я знаю как оно бывает. Потом раз в год максимум в гости, а я тут одна... — она шмыгнула носом, — простите, товарищ председатель. Может это нагло с моей стороны. Но если вдруг что-то можно придумать, то вы уж имейте в виду.

— Да, — согласился я, — пока действительно большого разнообразия в выборе деятельности у нас нет. Обещаю подумать.

— Спасибо большое, товарищ председатель, что выслушали.

Кудрявцева быстро встала и, попрощавшись, практически убежала из моего кабинета. Видимо, и впрямь стеснялась своей просьбы. Хотя на самом деле, я не видел в этом ничего наглого. Да и одна мысль у меня появилась ещё во время разговора, поэтому я и пообещал ей подумать.

Мне всё не давали покоя излишки шерсти. По сути то, что мы произвели сверх плана — принадлежит колхозу и реализовывать мы это можем как хотим. А значит не обязательно продавать именно сырьё. Я уже давно подумывал о том, чтобы наладить какое-то производство у нас в колхозе, так почему бы не открыть маленькую ткацкую фабрику? Нужны только станки. И идея. Что-то что будет выделять нашу продукцию среди остальных. Потому что простой серый свитер может связать любая бабушка, и я уже молчу про большие ткацкие фабрики и заводы с налаженным производством. Нет. Если уж браться, то надо придумать что-то особенное.

За последнее время я перечитал много книг и журналов про механику и электронику, так что вполне представлял с чем сейчас работают люди. Станки с ЧПУ, числовым программным управлением, уже появились, но пока что они были ещё довольно примитивными, к тому же в основном токарными.

А вот среди ткацких станков на помощь, конечно, всегда мог прийти жаккардовый, практически предтеча всех подобных технологий, в котором ещё в прошлом веке использовались перфокарты. Хорошая вещь, его и в моём будущем пока не забыли. Но вот для работы с шерстью он не слишком подходит. Недостаточно быстрый и, что важнее, недостаточно точный. По крайней мере для той идеи, что начала зарождаться в моей голове. Для неё желательно подготовить не просто ткацкий станок с ЧПУ, а с электронным управлением.