Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ильич Ленин

Нет, ничего в Ленине не было необычного по тем временам: в меру интеллектуален и образован – экстерном окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Начитан, но односторонне, запоями поглощал публицистику на русском, немецком, английском и французском языках. На многих языках свободно писал и изъяснялся. Бурно реагировал на полемику в своих и зарубежных партийных рядах социалистов. Подражая К. Марксу, вдумчиво знакомился со статистическими и народно-хозяйственными сборниками разных стран, а однажды обратился к серьезной философской литературе и написал толстую ученую книгу в защиту, как он считал, материализма. Но главным его умственным занятием было освоение и популяризация марксистских доктрин, доказательство их применимости к российской действительности и истории, нетерпеливое ожидание социалистической революции во всем мире. Не понимал и не ценил поэзии и художественной литературы, не любил театра и балета, но зато ценил классическую музыку. Он был не только партийным публицистом, но еще и профессиональным революционером, т. е. не зарабатывал себе на жизнь, практически нигде никогда не работал, если не считать работой то, что всеми доступными средствами (пером и типографским станком) боролся с политическим режимом.

Вместе с небольшой группой единомышленников в 90-х годах ХIХ века Ленин организовал нелегальную антиправительственную социал-демократическую партию и возглавил одну из ее группировок – фракцию большевиков. Лидеры большевиков, как и представители других небольших партийных фракций, вели бесконечную полемику с лидерами других группировок: с меньшевиками-мартовцами, богдановцами, плехановцами, троцкистами, отзовистами, легальными марксистами, махистами, богоискателями и богостроителями и т. д. и т. п. Как многие интеллигенты, рожденные и выросшие в России при отсутствии свободы слова, Ленин был яростным полемистом. Он с одинаковой злостью и ненавистью писал не только о «царских сатрапах», но и о лидерах иных политических партий и общественных движений, даже если они, как и он, находились в оппозиции к существующему режиму, даже если это были однопартийцы, с которыми он незначительно расходился во взглядах. С необыкновенной страстью и злостью Ленин полемизировал с членами своей собственной фракции, если ему казалось, что они вступили на путь вероотступничества и «соглашательства». Даже с близким и любимым человеком Ленин мог спорить почти теми же словами и выражениями, что и с давними партийными врагами.

Ленин был человеком великих страстей, о которых он сам до времени не подозревал, но которые он открывал в себе одну за другой на протяжении звездных часов и коротких лет постреволюционной жизни. Ленин бы удачливым человеком, но он был и человеком роковых ошибок, большую часть которых он никогда не признавал.

В России его имя до сих пор на слуху у многих, памятники ему и сейчас стоят во всех крупных городах, поселках и даже на заросших травой площадях полузаброшенных деревень. Только в современной России насчитывают 1800 полновесных памятников и не менее 20 тысяч ленинских бюстов. Как правило, однотипные и уродливые, редко когда сделанные из благородного мрамора или бронзы, а по большей части отлитые из железобетона, покрашенного серебряной краской, они кое-где сохранились и в других странах СНГ. Мрачные символы – мумия, гранит и железобетон – это, на первый взгляд, почти все, что осталось от его личности, ленинизма, мировой социалистической революции, РСФСР, коммуны, интернационала… Ах да, остались еще названия улиц: заезжай в любой захолустный город современной России и сразу найдешь центральную улицу с именем Ленина. От его тела осталась пустая оболочка, на его памятниках не задерживается взгляд даже его припоздалого приверженца, так они замылили глаза. Его мысли, опубликованные в почти полном 55-томном собрании сочинений (5-е издание) и в других многотомных и миллионнотиражных изданиях, давно окоченели в вечной мерзлоте социальной памяти России. Его жизнь по дням и часам расписана в 5 томах «Биографической хроники».

В год окончания гимназии. Симбирск, 1887 г.

Скоро исполнится сто пятьдесят лет как родился (22 апреля 1870 г.) и сто лет как умер (24 января 1924 г.) человек необычной судьбы, необычных замыслов и действий. Даже посмертная судьба Владимира Ильича Ульянова-Ленина до сих пор влияет на многих людей, родившихся в СССР и все еще живущих на его развалинах. Но только четыре года (с 25 октября 1917 и до марта 1922 года) он пребывал на вершине власти, и еще около двух лет (с весны 1922 по январь 1924 года) он прозябал рядом с ней, мучительно умирая в страхе и тоске. Кто он, Ленин, кем он, Ленин, был тогда, сто лет назад, и кем он стал теперь для нас? Действительно ли Ленин заложил основы государства принципиально нового типа?

Глобально мысля о глобальном мире

Как все революции и перевороты в России, Февральская революция 1917 года совершилась внезапно и для всех неожиданно. Не было заговора, который редко когда заканчивался в России благополучно для заговорщиков. Не было внезапного яростного бунта, который редко завершался в России малой кровью. Не было тайных заграничных агентов, не было инородцев, суетящихся вокруг трона, не было ни еврейских, ни немецких, ни масонских происков. Даже члены императорской фамилии накануне Февраля интриговали против своего сюзерена ничуть не больше, чем они это делали все триста лет существования Дома Романовых. Может, из всего этого что-то и делалось яростнее и серьезнее обычного, но все оно десятилетиями жило своей фрондой, нанося иногда тяжелые, но не смертельные удары по царизму. И вдруг старый, столетиями укоренявшийся мир распался в течение нескольких часов.

В феврале 1917 г. в Петроград в очередной раз не подвезли вовремя хлеба. Начался голодный бунт: убили нескольких полицейских и казаков, пытавшихся покарать зачинщиков. Часть петроградского гарнизона, гордость режима – гвардейские полки перешли на сторону народа. Царь Николай II на своем штабном поезде покинул ставку в Могилеве и двинулся с карательными войсками к Петрограду. Мощный профсоюз железнодорожников (ВИКЖЕЛЬ) заблокировал царя, и тот под давлением двух прибывших депутатов Государственной Думы и своего генералитета подписал акт об отречении. Никто не предвидел ни хода этих событий, ни его результата. А результат зависел от действий слабовольного человека, спасшего (и то до времени) свою семью и своим неумелым самодержавным правлением ввергнувшего страну в пучину мировой войны, в хаос революций и войны гражданской. Надо честно признать, что при отсутствии подлинного политического таланта царь всеми своими решениями, включая последнее, положил начало гибели империи и подвел ее народы к порогу гражданской войны. Если бы не это, если бы он не держался за давно окостеневшие традиции, если бы он вовремя провел последовательные и глубокие реформы, не было бы решения, принятого 15 марта 1917 г. (по новому стилю). Не было бы ни Керенского, ни Ленина, ни тем более Сталина, не было бы десятилетий советской власти. Дело, конечно, не в самом акте отречения (это скорее вынужденный жест отчаяния), а в том, что государство требует от руководителя ежедневного, ежечасного строительства и обновления.

Итак, в начале ХХ века Ленин – малоприметный политический деятель, обычный российский революционер-эмигрант, один среди многих радикалов, но сам о себе он, конечно, так не думал. Он мыслил глобально.

Первая мировая война застала Ленина в Польше, точнее, на той ее части, которая принадлежала Австро-Венгрии. Подданный Российской империи, незаметно живущий в провинциальном польском городке, вызывал подозрения. Он был арестован и первый раз за всю свою жизнь в Европе был посажен в тюрьму, но менее чем через две недели освобожден и вместе с женой Надеждой Константиновной Крупской перебрался в тихую нейтральную Швейцарию. Практически всю войну чета Ульяновых и несколько близких товарищей по партии – Г. Зиновьев, К. Радек, Г. Сафаров, И. Арманд и др. провели в Берне, в Цюрихе и в ближайших к ним деревнях. Жизнь в Швейцарии была скудная и скучная: еле сводили концы с концами, вести и газеты из России приходили редко и окольными путями, никаких признаков революционной ситуации ни в России, ни в других воюющих странах не было заметно. Война с ее шовинистическим угаром год за годом шла своим чередом где-то далеко за альпийскими лугами и вершинами. Ленин так никогда и не увидел своими глазами ни ужасов войны в Европе, ни разрухи, которую она приносила цветущим городам, где он когда-то бывал и подолгу жил. Ленин ни разу не был под обстрелом или бомбежкой, не шагал в рядах отступающей через болота и выжженные поля армии, не бежал в противогазе с пудовой трехлинейной винтовкой наперевес в последнюю штыковую атаку. Он не испытал страданий за близких людей, убитых или покалеченных на фронте. Единственной личной трагедией, которую он пережил за эти годы, была смерть матери, М. А. Ульяновой, в июле 1916 г. Она умерла в России, на восемьдесят втором году жизни; на ее похороны он не мог поехать, даже если бы захотел – границы были закрыты. Он ее очень любил, был с ней в постоянной переписке, до последнего дня получал небольшую, но стабильную материальную поддержку. С ее смертью все источники существования для профессионального революционера из России были практически исчерпаны. Оставалась только очень оскудевшая партийная касса, которой ведала умная и красивая Инесса Арманд – близкий и доверенный человек. В начале 1917 г. Ленину шел сорок седьмой год.

За все годы последней эмиграции в Швейцарии с именем Ленина связано всего два относительно заметных события. Заметных не своей значимостью для мировой или российской истории, а для понимания человеческих качеств Ленина. В начале сентября 1915 года в деревне Циммервальд близ Берна прошла первая Международная социалистическая конференция, созванная по инициативе руководства Итальянской социалистической партии. Присутствовало 38 делегатов-социалистов из воюющих и нейтральных стран, поставивших вопрос о бесчеловечности и ненужности год за годом продолжающейся мировой бойни. Резолюция, принятая единогласно, была, по сути, пацифистской и выражала надежду на то, что война каким-то образом освободит угнетенные народы и приведет к миру и социализму. Но Ленин пошел дальше и высказался жестче и радикальнее других. В коротком манифесте, который подписало всего восемь делегатов (левая группа), он провозгласил: «Не гражданский мир между классами, а гражданская война!» Тогда же он внес предложение о создании третьего Интернационала, но оно не прошло. Одно это говорит о его честолюбии, поскольку I Интернационал был основан Марксом и Энгельсом, II Интернационал был организован их прямыми идейными наследниками, за годы войны предавшими, по мысли Ленина, идеалы интернационализма и революционной боевитости. По этому поводу он даже написал одну из самых язвительных статей того времени «Крах II Интернационала».

Если большинство его коллег-циммервальдцев призвало к миру с последующей борьбой за социализм, что в условиях шовинистического угара само по себе было достаточно смелым и неординарным шагом, то Ленин заговорил о качественно новом переходе от немедленного мира между народами к немедленной гражданской войне между классами этих народов. Уже не первый раз Ленину удалось «диалектически» совместить несовместимое в своей голове, в головах все еще малочисленных сторонников, в текстах своих работ: призыв к миру и следом – призыв к самой страшной из известных войн, к войне гражданской. Еще раньше, когда в очередной раз обсуждался вопрос о единстве партии, расколовшейся на большевиков-ленинцев и меньшевиков-мартовцев, он в том же духе заявлял: «Прежде чем объединиться, нужно разъединиться». В советское время это называлось «диалектикой» по-ленински. Слово «диалектика» было любимым, оно прикрывало невероятную верткость в публичных речах и делах.

Несмотря на то, что Ленин в то время нигде конкретно не служил, работоспособности ему было не занимать. За годы войны он, помимо сотен писем, многих десятков статей и заметок, написанных на злободневные вопросы международной и партийной политики, подготовил две большие брошюры, которые ему удалось опубликовать только после Октябрьской революции. Но, даже не будучи опубликованными, они стали теоретическим обоснованием Октябрьского переворота. В советское время обе работы получили фантастическую известность и также забалтывались. Первую брошюру автор назвал «Империализм, как высшая стадия капитализма», вторую – «Государство и революция». Обе стоят того, чтобы остановиться на них подробнее.

В 1902 году вышла книга английского экономиста Дж. Г. Гобсона «Империализм. Исследование». В ней говорилось, что рядом с современным капитализмом, который сам по себе служит двигателем прогресса, выросло новое явление – империализм. В отличие от империализма Древней Римской империи, которая представляла собой интернациональное объединение множества народов под господством римлян, современный империализм предстает в виде совместной экспансии колониализма и международного монополистического финансового капитала. Гобсон уже в 1902 году предрек мировую войну за передел рынков сбыта империалистических государств, в котором капитализм, как он считал, совершенно не нуждался. Классическому капитализму новые рынки ничего не дают, т. к. капитализм развивается за счет совершенствования средств производства и расширения внутреннего потребления. В колониальных империалистических войнах нуждается паразитирующая на капиталистическом обществе часть эксплуататорских классов, избыточно потребляющих общественный продукт и тем самым искусственно ведущих к обнищанию большинства населения и безработице как в метрополии, так и в колониях.