Предсказание богини

Карадок посмотрел на Алекс долгим, задумчивым взглядом и ответил:

– Я предоставляю Повелительнице душ ответить нашей королеве.

– Не лги! – быстро сказала мать Карадока. – Ложь рождает негативную энергию.

Алекс почувствовала дрожь во всем теле при словах духа. Она была права, глубоко внутри Алекс чувствовала, что слова и клятвы, правда и ложь имели здесь другую силу, чем в современном мире.

– Я не могу… – Она помедлила, тщательно выбирая слова. – Извини меня, Боудикка, но я прошу тебя не принуждать меня говорить о Моне.

Зеленые глаза королевы были полны сострадания.

– Да, я понимаю, как тяжело говорить о потере тем, кто там не был и не пережил ее вместе с тобой. Это как будто пережить все заново. Возможно, позже, когда память будет не так свежа, мы поговорим. – Она перевела взгляд с Алекс на Карадока. – Я думаю, вам обоим есть что сказать друг другу. Блонвен, я разрешаю тебе ехать рядом с Карадоком, когда мы отправимся в Лондиниум. Но есть еще кое-что. Я прошу тебя, перед тем как мы отправимся в путь, сделать Андрасте приношение из возлияний и получить ее благословение под рябиной. – Боудикка наклонила голову в направлении изогнутого дерева, стоявшего поодаль от остальных. Оно выглядело очень старым. Кора его была неровная, многочисленные ветви изогнуты и искривлены, но оно было усеяно нежными белыми цветами, отчего было похоже на принарядившуюся старую женщину.

Алекс любовалась деревом и улыбалась самой себе, когда вдруг поняла, о чем попросила ее Боудикка.

Предполагалось, что она произведет какой-то ритуал, здесь, на виду у всех.

– Блонвен, что-то не так? – спросила ее Боудикка.

Алекс снова почувствовала, что все взгляды устремлены на нее. Она собралась с духом и подняла подбородок. Она ведь жрица! Она никак не может отказаться вызвать благословение богини – это входило в ее прямые обязанности.

– Нет-нет, все в порядке, – заявила она. – Кроме того, что у меня нет возлияний. – «Возлияния… Возлияния… И что с ними делать?»

– А, конечно. Принесите мед и вино, – приказала Боудикка.

Не успела Алекс перевести дух, как появилась женщина, которая с реверансом и улыбкой протянула ей два кувшина.

– Мы последуем за тобой, жрица, – сказала Боудикка, кивая Алекс на старое дерево.

Не чувствуя под собой ног, Алекс пошла к рябине. Из множества любопытных взглядов, обращенных к ней, она чувствовала, как глаза Карадока впиваются ей в спину, ожидая, что она выдаст себя.

И конечно, она все испортит. Она и понятия не имела, что делать с этими возлияниями и деревом и как получить благословение богини. Сейчас она опозорится, и – что еще хуже – раскроется ее обман. Алекс сейчас думала о том, что в любой момент может упасть в обморок, когда ее беспорядочные мысли прервал голос привидения:

– У тебя все получится. Успокойся и делай так, как подскажет тебе сердце.

Призрак матери Карадока стоял, прислонившись к грубой коре старого дерева. Она улыбалась, глядя на Алекс.

– Успокойся, – повторила она, – доверься себе, дитя.

У Алекс не было выбора, и она послушала женщину. Она подошла к дереву и поставила оба кувшина у своих ног. Потом закрыла глаза, глубоко вздохнула и собрала все силы, чтобы успокоить нервы и бешено бьющееся в груди сердце.

Алекс открыла глаза и посмотрела на дерево. «Рябина – священное дерево у древних кельтов. Оно предоставляет защиту. Совершать возлияния – окроплять медом, вином или молоком землю в священных местах в качестве приношения богам». Мысли каким-то образом возникли в ее голове. Взглянув на дерево по-новому, Алекс подняла голову и увидела толстые ветви и полог мягкой листвы, украшенной белыми цветами. Утреннее солнце осветило их, и она была уверена, что они блеснули.

Вдруг она протянула руки и положила ладони на кору, чувствуя странный импульс, передавшийся ей от дерева. Она словно ощутила, как дышит дерево, и через рябину соединилась с миром, окружавшим ее. Алекс чувствовала жизнь, ее движение и рост, и она точно знала, что она призвана быть частью той энергии, которую сейчас получала. Энергии, пронизывающей это время, эту землю, этот мир.

В первый раз в своей жизни Алекс подумала, что она дома. С чувством невообразимой радости она подняла кувшины с медом и вином и, медленно двигаясь вокруг рябины, вылила оба кувшина на корни дерева.

Слова благословения возникли в ее голове сами собой, как эхо. Без колебаний Алекс произнесла:

– Сегодня мы поднимаемся на борьбу с силой Андрасте и ее земли – свет солнца, сияние луны, блеск огня, скорость молнии, быстрота ветра, глубина моря, твердость скалы. Я, жрица богини Андрасте, прошу благословения и защиты для нашей королевы и ее народа. Пусть помыслы Боудикки, чистые и справедливые, будут видны всем, как цветы этой священной рябины.

Алекс вылила последние капли и закончила молитву. Затем она поклонилась дереву, вздохнула, довольная собой, и обернулась к Боудикке.

Улыбка королевы была светлой, как солнечное утро.

– С благословением Андрасте мы выступаем на Лондиниум! – крикнула она, и люди вокруг нее подхватили ее клич, одобряя королеву.

Алекс украдкой посмотрела на Карадока и не была удивлена тому, что он тоже смотрит на нее, но все же немного смутилась, когда он медленно и почти незаметно поклонился ей.

Глава 8

Алекс была очень рада тому, что уже знала, как обращаться с лошадью. У нее был опыт: до отдаленных мест в прерии можно было добраться только верхом. И вообще она всегда предпочитала лошадь раздражающему жужжанию мотора и резким звукам вездеходов. Конечно, конные прогулки по два часа не больше чем два раза в неделю не идут ни в какое сравнение с дальним походом, в который она отправилась с армией Боудикки. Но, во всяком случае, она знала, как заставить лошадь идти вперед, остановиться или повернуть в нужном направлении.

И вот они уже целый день продвигаются по девственному лесу.

И все же ей было о чем беспокоиться – Карадок. Друид не отходил от нее ни на шаг. При обычных обстоятельствах Алекс была бы не против, если бы за ней увивался эффектный мужчина, но то, что она сейчас находится в армии Боудикки и к тому же в должности жрицы богини Андрасте, вряд ли можно назвать обычными обстоятельствами.

Карадок заставлял ее нервничать. И еще как!

Все было бы не так сложно, если бы им удалось побыть вдвоем. Но в центре марширующей армии совершенно невозможно было уединиться, хотя Боудикка распорядилась не беспокоить друида и жрицу. Она хотела, чтобы у них была возможность поговорить о том горе, которое их постигло.

Так они ехали, перед всей армией, в пределах видимости Боудикки и ее окружения, но все же вне их слышимости.

– Ты не с Моны, – так Карадок начал разговор, когда стало очевидным, что их наконец оставили наедине.

– Нет, – сказала Алекс. Не только совет ее матери заставил ее не говорить неправду. Она и сама чувствовала, что правда – это единственный вариант для нее, и полностью доверилась своей интуиции.

Карадок бросил на нее удивленный взгляд:

– И ты даже не пытаешься отрицать это?