Предсвадебный любовник

— Настен? — он ласково зовет и забрасывает что-то тяжелое на тумбу. — Ты дома?

— Да, — я киваю, хотя он меня не видит, а потом выхожу ему навстречу. — Мне звонили из клиники…

— Да-да, до меня лечащий дозвонился.

— А мне не ответил.

— Черт, милая, да на тебе лица нет.

Он подходит ко мне и крепко обнимает, придавливая высотой баскетбольного роста. Я утыкаюсь лицом в его белую рубашку и чувствую согревающее тепло, которое все-таки работает. Мне становится легче, когда рядом кто-то есть и хочет позаботиться.

— Мне ничего толком не сказали.

— Нужна операция, — выдыхает Леша, задевая горячим потоком мои волосы. — Серьезная… Может быть, даже заграницей.

— Но они же говорили, что всё хорошо.

— Я всё улажу, не бойся, — он растирает мою спину широкими ладонями и прижимает к себе еще ближе. — Я могу решить любую проблему.

Мне за неуловимое мгновение становится слишком много его. Раз и всё, мне хочется отойти в сторону. Но Леша наклоняется и целует меня в макушку, трется лицом, закапываясь в моих волосах и, кажется, глубоко вдыхает мой аромат. Он наклоняется еще ниже, наваливаясь на меня всем массивным весом, и подгибает под себя как куклу.

Подстраивает на свой вкус.

— Я позвонил своему приятелю в Москву. Я кидал тебе его контакты, он один из лучших специалистов в стране. И он прилетит завтра и посмотрит карту твоей мамы.

— Спасибо, — у меня выходит формальная неживая благодарность, потому что мне так жарко в его руках, что я не знаю, где найти хотя бы один глоток воздуха. — Леша, не сейчас…

— Тебе нужно расслабиться.

Он не слышит меня и не реагирует на мою ледяную скованность. Ему как будто плевать, что каждый сантиметр моего тела говорит “нет”. Он тянется к моим губам, и я замираю, но не отворачиваюсь, хотя не хочу этого поцелуя. Ничего не хочу… Леша же касается губами моих губ и сразу же заполняет языком, винчиваясь глубоко и по-настоящему грубо.

— А где мой подарок? — он игриво усмехается, насытившись, и проводит рукой по моей спине.

Он уводит ладонь в самый низ и по-хозяйски сжимает мою задницу, смотря прямо в глаза. Его взгляд становится пьяным и таким пошлым, что мне от него хуже, чем от его жадных пальцев. Я не понимаю, когда он успел так завестись, мы ведь только что разговаривали… И разговаривали о грустном.

— Не помню, — я опускаю лицо и на рефлексах поднимаю правую руку, чтобы хоть немного закрыться от него.

— Найди.

— Леша, мне правда нехорошо.

— Я сделаю хорошо, — он улыбается так, будто придумал удачную шутку, а в следующее мгновение ловит мой подбородок жестким захватом и заставляет посмотреть на себя. — Будь послушной девочкой, крошка. Я люблю послушных.

Глава 19

Я вижу перед собой другого человека, чужого до оторопи и совершенно мне незнакомого. Я как будто впервые смотрю в его глаза по-настоящему и замечаю там палитру, о которой даже не догадывалась. Да, у меня были нехорошие мысли на его счет, но не такие. Я все же думала, что дело во мне — что он просто не мой человек или что Леша уж слишком высокого мнения о себе, а мой характер остро реагирует на каждую его эгоистичную привычку.

Я пыталась прислушаться к Алисе, но глубоко в себе считала ее доводы раздражающим шумом. Ведь я не хотела так плохо думать о Леше, было намного приятнее перечислять в уме всё то хорошее, что он сделал для моей мамы. Связи и деньги, которых у нас никогда не было. Ее счастливая улыбка и надежда на выздоровление. Это так много, что не вместишь ни в один чек. И я не могу придумать, что нужно бросить на другую чашу весов, чтобы та перевесила…

Что, Настя? Что ты ему позволишь?

Сейчас, смотря в его потемневшие глаза, мне кажется, что хорошее — это как раз залог. И он внес его, чтобы получить ту самую послушную девочку.

Или мне мерещится? Может, я на нервах и поэтому вижу дурные сны наяву...

— Леша, ты говоришь странные вещи, — я с трудом выталкиваю из себя честные слова и все же не удерживаюсь и слабо улыбаюсь, чтобы хоть немного сгладить их эффект.

Я боюсь серьезного разговора, который может случиться между нами. А вдруг не мерещится? И он покончит с мягкими намеками и огласит весь список требований ко мне? Пункт за пунктом. Жестко и по-деловому, как бывает, когда сделка уже проведена и деньги поступили на счет исполнителя. Вот сейчас Леша обговорит, что я должна делать и давать ему, под какие его вкусы обновить свой гардероб, особенно домашний, и с какой фразой встречать на пороге.

В эту секунду я верю, что он способен на это. В его глазах поверх влажного желания горит нетерпение избалованного клиента. Леша сдерживается, но его явно раздражает, что его не обслужили в ту же секунду, а затеяли бессмысленный разговор.

— Разве? — он поднимает одну бровь и чуть отодвигается, чтобы рассмотреть мое лицо получше. — Что не так?

Он переносит стальные ладони на мои плечи, а потом уверенно уводит их вверх, обнимая шею.

— Я хочу свою жену. Что здесь странного? — спрашивает он, выводя жаркие круги пальцами на моей коже.

— Невесту.

— Есть разница?

— Нет, — я качаю головой, проигрывая его взгляду, который вдруг заостряется и бросает мне откровенную подсказку, что я хожу по краешку. — Я говорила о другом… Леш, я не могу так. Я думаю о маме и ни о чем больше… Господи, неужели я должна оправдываться?

— Я противен тебе?

Его прямой вопрос застает меня врасплох. Я нервно схватываю воздух губами и на мгновение отвожу взгляд, чтобы прийти в себя.

— Нет, — я отвечаю после паузы, которую он выдерживает с молчаливым терпением. — Конечно, нет.

Я говорю то, что он хочет услышать.

— Я всё понимаю, — его голос вновь становится шелковым и сладким, — ты нервничаешь, это естественно.

— Да, мне тяжело, — я киваю, подхватывая его мысль. — Я поверила, что всё обойдется, а теперь…

— И кому будет легче, если ты будешь гонять мрачные мысли по кругу? Маме? Тебе? Или твоему мужу?

Он специально? Как будто хочет сделать засечку в моем мозгу, что он уже муж. А юридические формальности не имеют значения.

— Ты быстро загонишься, если будешь продолжать в том же духе, и меня заодно загонишь.

Леша подвешивает небольшую паузу, медленно переводя взгляд с моих глаз на мои губы. И обратно.

— Надо уметь переключаться, крошка. И знаешь что? — он вдруг улыбается и подмигивает мне. — Я как раз знаю один стопроцентный рабочий способ. Если ты перестанешь капризничать, я проведу незабываемый мастер-класс. Обещаю, ты имя свое забудешь, не то, что о проблемах.

Я потерянно смотрю на него, не веря своим ушам. И попутно понимая, что все мои слова ударились об глухую кирпичную стенку. Рассыпались об нее, как хрупкое дешевое стекло. Мы проделали небольшую дугу, куда он смог впихнуть пару сострадательных фраз, но вернулись назад. Туда, где он хочет получить свое и точка.