Предварительные решения

Товарищ Сталин снова сконцентрировался на словах наркома.

– Во время очередной вылазки одна из групп Самойлова наткнулась на штаб финского батальона, в перестрелке погиб комбат майор Вальве Аарне-Юхан. Это стало последней каплей, и финны устроили на «призраков» настоящую облавную охоту. Снимали даже подразделения, блокирующие 44-ю дивизию, чем, в общем-то, значительно облегчили ей выход из окружения.

– Облегчили? Если я правильно помню, дивизия потеряла все тяжелое вооружение!

Сталин быстро подавил вспышку раздражения, понимая, что Самойлов тут точно не виноват.

– Продолжай, Лаврентий.

– Закономерно в итоге финны Самойлова подловили. Причем как раз тогда, когда он сам пошел в рейд. Вышли чудом через какие-то болота. Потеряли двух бойцов, а еще трое, включая командира, вернулись обмороженными. В итоге, боясь гангрены, ему ампутировали все пальцы на левой ноге. Я поднял рапорты уцелевших бойцов той группы и проверил все очень пристрастно: маршрут, скорость движения, места боестолкновений – все сходится. Нашлись гильзы и пулевые отметины на деревьях. Мы даже труп финского солдата вытащили из болота.

Иосиф Виссарионович недоуменно посмотрел на Берию, прося разъяснений.

– Согласно рапорту, сержант Котов где-то там утопил винтовку. Винтовку не нашли, а рядового Коскинена со всеми документами вот нашли.

– Значит, говоришь, всё сходится?

– Да, товарищ Сталин, считаю, возможность предательства со стороны Самойлова во время рейдов по финским тылам можно исключить.

– Что ж, это хорошо. Что-то еще было необычное, на что ты обратил внимание?

– Не очень приятное совпадение. В тот день, когда Самойлову ампутировали пальцы в Москве, умерла его жена Екатерина, про которую я уже говорил.

– От чего?

– Какая-то инфекция, поднялась температура, и сгорела буквально за несколько суток.

– Жаль девушку. И как у Самойлова сейчас на личном фронте?

– Есть у него актриса в Москве, то ли невеста, то ли гражданская жена, не очень ясно. Но видятся они, ввиду бешеной загруженности майора, не часто. Еще у него двое приемных детей-подростков.

Лаврентий Павлович улыбнулся, сверкнув линзой пенсне.

«Когда успел-то? – Не успел Иосиф Виссарионович удивиться, как его посетила внезапная догадка: – Китаянки!»

– Ты про этих китаянок? Кажется, их в детдом в Казани определили?

– Да, туда. Документы на усыновление он сразу подал, и жена была не против. А после госпиталя Самойлов практически сразу поехал в интернат и добился, чтобы их ему отдали. Там в это время как раз какая-то странная история с поножовщиной произошла. В общем, сейчас они живут на базе самойловской бригады, и я думаю, это оптимальный вариант.

– Что ж, это правильно. Мало ли что они могут сказать по малолетству. Сейчас нам никак нельзя обострять отношения с Германией. Что дальше?

– Дальше. В июле прошлого года батальон развернули в бригаду, и Самойлов вплотную занялся строительством базы. Чуть позже, когда появилось немного свободного времени, параллельно начал мотаться по стране, исполняя обязанности консультанта коллегии наркомата вооружений.

Берия вытащил из своей папки стопку сброшюрованных листов и положил ее на стол.

– Заводы, КБ, контакты, рацпредложения, стенограммы выступлений перед рабочими коллективами. В общем, всё.

Иосиф Виссарионович на глазок прикинул толщину лежащей перед ним стопки листов (по объему выходил если не роман, то повесть точно), хмыкнул и пододвинул брошюру к себе.

– Потом ознакомлюсь. Что-то еще?

– Все это время Самойлов продолжает собирать «экспертов». Кроме актера, он нашел казака-пластуна, врача-алкоголика, немецкую баронессу – преподавателя немецкого, сыщика из Москвы и еще нескольких «спецов». Но самая интересная находка, по-моему, художник Валерий Романов.

– Это не он ли написал картину «Тяжелый ракетный крейсер “Киров”», которая сейчас висит в кабинете Кузнецова?

– Он самый.

– Я видел его работы. Тебе не кажется, Лаврентий, что юноша опередил свое время?

– Определенно, товарищ Сталин. Недавно Романов и майор Самойлов ездили в Одессу. В частности, побывали они и на киностудии художественных фильмов. А там, на свою беду или к счастью, с ними познакомился режиссер Павел Владимирович Клушанцев [32] , который как раз собирался снять фантастический фильм «Ракетоплан на Венере». Так вот, Павел Владимирович, впечатленный картинами Романова, решил похвастаться своим творчеством. И не придумал ничего лучше, чем поинтересоваться мнением художника относительно реалистичности декораций, показывающих внутреннее устройство межпланетного корабля.

32

П. В. Клушанцев – в РИ в 1961 году поставил советский научно-фантастический художественный фильм «Планета бурь».

Сталин усмехнулся, подозревая, чем это могло кончиться, но перебивать своего наркома не стал.

– Попал, в общем, режиссер. Эти гаврики, Самойлов с Романовым, уже обсуждали между собой, как будет выглядеть космический корабль изнутри. И, думаю, не один раз. У Романова тема межпланетных полетов довольно часто встречается в творчестве и очень тщательно проработана. Раскритиковали всё. Начали с названия – «Ракетоплан». Заявили, что космический корабль, способный доставить тридцать человек на другую планету, а потом вернуться обратно (так по сценарию), будет строиться обязательно на орбите из отдельных модулей. Форма модулей будет шарообразной или цилиндрической. Спуск на планету тоже будет производиться посредством челноков. Так зачем ему крылья? Где он собирается планировать, если в космосе воздуха нет? А вот грузовые челноки будут или сигарообразные и остроносые, или самолетоподобного вида. Даже несмотря на то, что космический корабль будет размером порядка пяти тысяч кубических метров.

– Откуда такая цифра?

– Она весьма условна. Они просто в десять раз увеличили объем подводной лодки типа «Щука».

– В этом есть рациональное зерно, – товарищ Сталин кивнул, – продолжай.

– Так… Несмотря на размеры, это будет не шикарный океанский лайнер для туристов, а скорее законопаченная бочка. Тесная и функциональная. И если уважаемый Павел Владимирович хочет узнать, как будут выглядеть первые космические корабли изнутри, ему нужно найти того, кто устроит ему экскурсию на подводную лодку.

– Пять тысяч тонн, и он называет это бочкой… Если я не ошибаюсь, у Романова на картинах есть огромные, просто исполинские космические корабли. И космические линкоры, и целые города, построенные в открытом космосе.

– Те картины из разряда «когда-нибудь через тысячу лет». А в фильме показаны первые шаги по освоению космоса. Самойлов считает, что до Марса мы доберемся лет через пятьдесят.

– Пятьдесят лет. Мы с тобой не доживем, Лаврентий.

– Дети доживут. На нашем веку появились автомобили и аэропланы, синематограф и телеграф, а вот они полетят к звездам.