Предвестник

– Дамы и господа, финита ля комедия. В смысле, пора отправляться баиньки!

– А куда? — не без труда сфокусировав на мне взгляд, спросила Завьялова.

– В ваш гостевой домик, к которому можно пройти во-он по той тропинке.

– Я провожу! — помотав головой, чтобы взбодриться, пообещал Костя и мигом оказался на ногах. После чего нахмурился и повернулся ко мне: — Ты забыл сказать, в котором часу подъем.

– Утренняя тренировка отменяется, а завтрак будет в десять ноль-ноль. Дальше думайте сами.

– Тогда всем приятных снов. А экипажу «Гольфстрима» строиться в начале тропинки!

Завьялова отрицательно помотала головой и заявила, что задержится. Чтобы помочь девчонкам убрать со стола и помыть посуду. Голикова, явно дожидавшаяся именно этих слов, поманила ее к себе, попросила ткнуть пальцем в иконку на экране телефона, дождалась касания и ухмыльнулась:

– Все, помогла! А остальное сделает автоматика.

– Обалдеть!!! — восхищенно выдохнула Александра, потом посмотрела вслед поводырю, уже выдвинувшемуся в сторону тропинки, и изобразила испуг: — Ребят, а может, я переночую тут, на бортике?

– Че это вдруг?

– Ну-у-у, если моя кровать вдруг окажется с такими же прибабахами и вдруг провалится в пол, то я рвану с острова по воде, аки посуху. А мне этого страсть как не хочется…

На этой веселой ноте народ ломанулся к местам постоянной дислокации. Я тоже прошел метра три в сторону особняка, но телефон ожил снова и дал возможность полюбоваться на фотографию Карсанова. Я поднес трубку к уху, услышал голос осетина и многоголосый гомон на заднем плане, обреченно поднял глаза к ночному небу и серией жестов отправил девчонок спать.

Вопреки моим опасениям, этот разговор не затянулся — выяснив, что у нас все в порядке, Тимур, тренера и ассистенты хором извинились за поздний звонок и пообещали набрать нас часов после десяти утра. Я, естественно, обрадовался, снова качнулся в сторону дома и снова тормознул. На этот раз секунд на десять и по просьбе Триггера, попросившего уделить ему несколько минут.

– У нас появился временно исполняющий обязанности куратора… — сообщил он сразу после того, как мы с ним зашли в фойе и расположились в соседних креслах. — Мужик, мягко выражаясь, своеобразный: еще не успев избавиться от приставки ВРИО и не разобравшись в специализации нашего подразделения, он стал хвататься за любую возможность, чтобы пробиться в руководство ССО Объединенной Земли. Не знаю, как это смотрится сверху, а нам уже не по себе: он пихает нас во все дыры, нещадно режет время планирования операций и экономит даже на том, на чем экономить нельзя! Но и это еще не все. В день знакомства с «Яровитом» этот придурок толкнул речь в лучших традициях Генеральных Секретарей ЦК КПСС. И в процессе описания невероятных перспектив, которые нас ждут в ближайшем будущем, дал понять, что любые мысли об увольнении со службы можно задвинуть куда подальше, ибо это — предательство. Причем не Родины, а всего Человечества.

– Круто! — «восхитился» я.

– В тот же вечер он неслабо наорал на Валета. Сначала заявил, что командировка Росянки как-то уж слишком затянулась, и потребовал вернуть ее обратно в течение суток. А когда узнал, что она ушла на гражданку, и у командира нет ни единой возможности заставить ее подписать новый контракт, перешел на визг…

– Фотка этого урода есть? — жестом попросив его прерваться, спросил я.

Снайпер влез в память своего «Амика», отправил мне нужный файл и продолжил говорить:

– Позавчера он откуда-то узнал о том, что за два дня до его назначения мы с Кречетом летали в Москву, к Дорохову, и во время продолжительной беседы с ним и кем-то из правительства согласились уйти к тебе в охрану. Сначала убеждал передумать, упирая на патриотизм. Потом начал гнать пургу на тему зажравшихся бизнесменов от спорта и бабочек-однодневок, которым рано или поздно опалят крылья. А когда понял, что мы не поведемся и на этот бред, переключился на завуалированные угрозы. Ничего конкретного, конечно, не сказал, но нам это очень не понравилось. Ведь под ним не только «Яровит».

Память услужливо напомнила рассказ Мадонны о законспирированной группе, занимающейся ликвидацией лиц, само существование которых чем-то угрожает государству, и у меня резко испортилось настроение, а желание лечь спать как отрезало. Впрочем, последнее помогло включить голову, поэтому я мотнул головой в сторону левого запястья Триггера:

– Блин, «Амик» надо было снять!

– Свои мы сдали. А это — списанная пустышка, которая заменяет отсутствующие часы.

– Понял. Тогда расскажи о «продолжительной беседе с Дороховым и кем-то из правительства». Хотя бы тезисно. А то я про нее ничего не знаю.

Как я понял из следующих слов Михаила, большую часть времени встречи солировал Еремеев. Вопросов обо мне и моих девчонках не задавал вообще. И не запрещал рассказывать нам об этом разговоре. Зато вывернул парней наизнанку, чтобы как следует разобраться во всех нюансах их отношения к нам и к Проекту.

Всему услышанному, реакциям «Яровитов» на неожиданные вопросы и напрашивающимся выводам однозначно обрадовался. После чего заявил, что нам требуется личная охрана. Но не классические мальчики в строгих костюмах, привыкшие к работе в условиях города, а волчары, прошедшие огонь, воду и медные трубы, способные работать в любых условиях и, что самое главное, не признающие никаких авторитетов, кроме охраняемого лица!

Последняя фраза, сорвавшаяся с уст не кого-нибудь, а пресс-секретаря президента, заставила Триггера выпасть в осадок. А Кречет практически потребовал объяснений. И получил. Причем предельно понятные:

«Команда Дениса Владимировича Чубарова абсолютно самодостаточна, влияет на своих подписчиков в том самом ключе, который требуется для объединения планеты, уже сделала для этого процесса намного больше, чем ожидалось, и заслужила безусловное доверие. Поэтому мы хотим оградить этих ребят от любого стороннего влияния, включая наше, и избавить вас от ряда уязвимостей, надавливая на которые манипуляторы добиваются своих целей…»

– И как, избавили? — спросил я.

Миша как-то странно усмехнулся, вытащил из кармана телефон, влез в папку с изображениями и показал фотографию какой-то смутно знакомой многоэтажки:

– Нам передали в собственность по трешке в элитной высотке, расположенной в пяти минутах езды от вашего дома, по парковочному месту, по «Крузаку» с форсированным движком и по миллиону долларов. Младшую сестру Кости устроили на высокооплачиваемую работу, моим родителям купили дом в Подмосковье и так далее. А для того, чтобы мы не цеплялись за своих гарнизонных баб, познакомили с той частью личной жизни этих тварей, о которой противно вспоминать.

– Жестковато, однако… — представив себя на его месте, буркнул я.

– Лучше так, чем жениться по любви на «честной девушке», которая не спала разве что с собственной матерью!

От той мути, которая появилась в его эмофоне, поплохело даже мне. Но Миша достаточно быстро взял себя в руки и махнул рукой:

– Ладно, плевать. Зато теперь мы с Костяном молодые, достаточно состоятельные и совершенно свободные волчары, которые готовы вырвать глотку любому твоему врагу…