Предвестники апокалипсиса

— Разумеется, я готов…

— Что вы узнали?

Сконев с силой сжал кулаки.

— Ничего определенного. В голове Рома присутствовал неопознанный барьер. После снятия барьера…

— Капитан, вы что, не слышите меня?! — голос координатора хлестал подобно плети. — Я спросил: что вы узнали?

— Видения. Они касаются реликвии Домината.

— По–вашему они стоят смерти человека?

— Нет, господин координатор. Я должен был…

— Должен. Никто не спорит. Значит так, поскольку вы оказались не способны позаботиться о собственных людях… — голос координатора сделался ровным и бесстрастным. — Высылаю вам помощь. Вскоре на борт «Серого Кардинала» прибудет человек. Зовут его Ямато Такава. Передадите ему командование кораблем и окажете всяческое содействие. Уж на это-то вы, надеюсь, способны?

— Да, господин координатор.

— Вы меня очень сильно расстроили, капитан…

Связь прервалась неожиданно. Сконев так и остался с открытым ртом. Он знал, что виновен, что не справился с заданием, но полностью осознание этого пришло только теперь. Почему же все пошло наперекосяк? Почему каждый шаг, на который он решался, в итоге оказывался неверным? Все задание – цепь из ошибочных шагов. Тогда почему нет сожаления? Да, смерть Александра, без сомнения, трагична и невосполнима. Но кто мог предположить подобное? Никогда, насколько знал Константин, биосканирование не приводило к подобному результату. У контактеров случались нервные срывы, головные боли, были даже смерти. Но смерти быстрые, не имеющие ничего общего с физическими изменениями организма.

«Мутация, быстрый и неконтролируемый процесс мутации», — пришло ему в голову.

Это ли не повод для повторного изучения процесса обмена информацией между свиршами и представителями иных рас? Это ли не повод задуматься о потенциале самого человека?

Вопросы, вопросы…

Будут ли на них ответы? Судя по настрою координатора – если и будут, то не для опального капитана.

Сконев тяжело отошел от терминала, взглянул на пилотов.

— Мы ожидаем гостей. Похоже, придется задержаться здесь еще на некоторое время…

— Капитан, только что выходил на связь Чарльз Бишоп. Просил передать: проснулась Светлана Кривошей. Она очень просит о личном разговоре.

— Со мной? Зачем?

— Не могу знать.

— Ладно. Вы пока расслабьтесь, но держите руку на старте.

— Да, капитан.

* * *

— Я буду говорить в вашем присутствии, — просила Светлана Кривошей. — Скажу, что жива, — и все. Он наверняка с ума сходит.

— И тут же примчится на помощь? Поднимет на ноги половину высших чинов? Мы тут все с ума сходим. И не только мы.

Разговор состоялся в каюте Сконева. Девушка хоть и выглядела сонной, но говорила четко и быстро.

— Да нет же! — Светлана бессильно заламывала руки. — Вы зашифруете сигнал так, чтобы отец не смог отследить наше местоположение. Я скажу, что жива. Вы же знаете, у меня почти нет шансов выбраться с Нибиру, — ее голос снизился до шепота, плечи поникли. — Я бы хотела никогда не ступать на борт того злосчастного шаттла, но ничего не могу изменить. Я готова идти на сотрудничество с Триумвиратом, готова помочь в расследовании, как только смогу. И для этого мне надо совсем немного – всего один звонок. Разве это так много?

Первое раздражение от повторной просьбы девушки ушло. Сконев не любил просить дважды и не терпел подобного от других. Но за последние часы столько всего произошло. Будь у него самого семья, разве не желал бы он связаться с ней, зная, что вскоре предстанет перед трибуналом? Да – это идет вразрез с инструкциями, но что он теряет? Разговор с координатором окончательно выбил почву из-под ног.

— У вас будет всего минута и всего одна попытка. Если линия занята, никто не ответит или канал забит помехами – значит, не повезло.

— Я согласна, — горько усмехнулась Светлана. — Спасибо. Вам не придется жалеть о принятом решении.

Глава 26

Солнечная система. Фактическая принадлежность – Триумвират человечества. Спутник планеты Земля Луна. Стартовая площадка грузовых и торговых судов.

Последняя команда отдана, последние распоряжения сделаны. «Артемида» – корабль, по классу близкий к среднему транспортнику, но куда более комфортный и технически оснащенный – величественно покинул доки Лунного космопорта. Ирвинд Николаевич проводил его задумчивым взглядом.

Вот и все! Все, что от него требовалось, он сделал – послушно, почти с рабской прилежностью. Теперь оставалось сидеть и тупо ждать. За ним не следили, не держали у виска пистолет, не пытали. Чтобы все уяснить, хватило единственного урока. Кривошей не находил себе места, в голове возникали и тут же отметались десятки планов, как обхитрить таинственных шантажистов и при этом получить дочь живой и невредимой. Даже во сне мозг продолжал лихорадочно искать пути выхода из тупиковой, казалось, ситуации. Веры в честность нанимателей нет. И если сам Ирвинд Николаевич еще мог надеяться на благополучное завершения самого неприятного в его жизни сотрудничества, мог скрыться, окружить себя толстыми стенами и охраной, то сделать то же самое для собственного ребенка – не в силах. Это угнетало, вводило в состояние постоянного стресса.

На рабочем столе ожил коммуникатор внутренней связи. Секретарша? Но что ей нужно? Неужели очередной визит «нанимателей»? Впрочем, все предыдущие случаи их появления проходили тихо, без какого-либо оповещения. Кривошей прикинул в голове – какие еще дела он на сегодня запланировал? Нет, не должно быть дел. Он специально постарался освободить весь день, зная о старте «Артемиды». Тогда кто?

Нехотя и очень медленно Кривошей коснулся пальцами сенсоров.

— Ирвинд Николаевич, примете вызов? — послышался приятный женский голос.

Очень хотелось сказать, чтобы все катились куда подальше и на ближайшие дни забыли о его существовании.

— Кто это? — спросил чуть слышно.

— Я могу ошибаться, но, по–моему, это ваша дочь…

Кривошей аж подпрыгнул в кресле.

— Быстро соединяйте! — заорал он.

Руки дрожали, внутри все похолодело. Неужели это действительно она?! Что это? Знак доброй воли нанимателей или нечто иное? Секунды текли невыносимо медленно. Но наконец, в динамиках послышался знакомый голос:

— Папа, ты меня слышишь? Это Света.

— Слышу! — в горле неожиданно разросся душный ком, глаза защипало. Голос дрогнул, надломился. — Где ты? С тобой все в порядке?!

Кривошей отчаянно жалел, что может лишь слышать дочь, но не в состоянии ее видеть. По какой-то причине она не пожелала воспользоваться видеосвязью. Но даже один голос – это уже огромное счастье и облегчение.

— Со мной все хорошо, — голос Светланы дрожал. — У меня совсем мало времени. Я хочу, чтобы ты знал, я тебя очень люблю. Извини, что я у тебя такая бестолковая. Мне очень жаль, что все так получилось.