Предвидение
Шрифт:
— Ладно, если вы уверены. Как я уже сказала, я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы с родителями. И уж точно не хочу, чтобы родители переживали за вас. Нет ничего ужаснее, чем не знать, где твой ребенок.
— Не волнуйтесь, мисс Готье, — Коди улыбнулась. — Мы приглядим за Ником дома. А вам отличного ужина. Ни о чем не переживайте.
— Народ, я не щенок. Я умею ходить, завязывать шнурки и все такое.
— Я в этом не уверен, — тихонько пробормотал Калеб. — У тебя шнурки развязаны весь день.
— Это называется модой.
— Это называется сломанной ногой, но
Бабба рассмеялся.
Его мама лишь покачала головой и заговорила с Баббой.
— Дашь мне часок собраться, прежде чем заедешь?
— Если хочешь, можем пойти сейчас.
Она мило улыбнулась.
— Майкл, я бы с удовольствием приняла душ, смыла запах прогорклого масла с волос и сменила рабочую одежду.
— Зачем? Я считаю, что ты пахнешь очень хорошо, а выглядишь еще лучше.
Ник застонал.
— Эй? Полегче, а? Тут вообще-то сын, и он захлебывается своей желчью! Фу! Старики, вы такие гадкие!
Его мать посмотрела на него.
— Ешь свой пудинг молча… Не такая уж я старая! Мне чуть за тридцать. И тебе исполнится, не успеешь заметить! — она повернулась к Баббе. — Увидимся через час, — когда она потянулась, чтобы поцеловать его, Бабба увернулся.
Она пораженно уставилась на него.
Тот мотнул головой в сторону Ника.
— Пытаюсь не злить самого важного мужчину в твоей жизни.
— Я не смотрю, — проворчал Ник. — Меня уже итак стошнило. И ма, не хочу никакой трагедии, когда ты в следующий раз войдешь в комнату, а я невинно прижимаюсь к Коди. Потому что мы ничем не занимаемся, и я не хочу знать занимаетесь ли вы, так что не начинай ничего. Это все, что я прошу.
Она покачала головой и вздохнула.
— Я вырастила испорченного ребенка.
Бабба широко улыбнулся.
— Неа, он хороший. Именно поэтому я позволил ему прожить так долго. Хотя если будет слишком умничать, всегда можно утопить. Я знаю, как спрятать тело в болотах и его никто не найдет… нужно же аллигаторам питаться.
Она остановилась у двери, смеясь.
— Пойдешь со мной домой, Страшилка?
— А можно мне доесть?
— Ты же вроде приболел?
— Приболел. Но говорят же: голод — жара, сытость — холод. Так что я подкармливаю его пудингом, пока он еще теплый.
Она прижала руку к его лбу.
— Слава Богу я работаю в ресторане, где добрый босс разрешает брать еду домой, иначе я бы не смогла прокормить этого мальчика. Клянусь, у него бездонный желудок.
— Моя мама так же говорит обо мне. А еще, что в другой жизни я был солитером. Но это все из-за футбольных тренировок, Чирайз. Нужно подпитывать этот метаболизм.
— Напоминай мне приносить ему объедки на ужин.
Ник застонал.
— Мама, да я не щенок. Мне не нужен собачий корм.
— Сказал мальчик, который снова проголодается, когда мы вернемся вечером, — она потрепала Баббу по щеке. — Скоро увидимся… Ник, веди себя хорошо!
— Ты тоже.
Как только она ушла, Бабба замялся и почесал челюсть.
— Уверен, что
не против?Ник колебался. Если честно, он сам был не уверен насчет этого. Его мать была святой для него, и он не любил делиться ею с другими. Никогда. Да и не приходилось. Даже в детстве ему было неприятно, когда она держала другого ребенка, даже в церкви.
Но он уже достаточно повзрослел, чтобы оценить то, что его мать никогда ни с кем не встречалась, и что он эгоистично занял всю ее жизнь с момента своего рождения. Как она сказала, она не была старой. Но он отнял каждый день ее юности.
Она заслужила счастье, найти достойного парня, который будет относиться к ней, как к королеве, коей она и была.
И раз уж все решено, то он не мог придумать никого лучше Баббы. Ну, может только Кириан. Но от Амброуза Ник узнал, что Кириана ожидает иная судьба.
Он предназначен другой женщине.
И Бабба заслужил еще один шанс найти женщину, которая его полюбит. Он тоже ни с кем не встречался с того дня, как потерял жену и сына. Он погрузился в свой бизнес и охоту на зомби с Марком. Одинокая, потерянная душа. Но когда Бабба был рядом с его мамой, в его глазах зажигался свет. Его самоуверенный друг терял свое самообладание. Хрупкому эго Ника доставляло удовольствие видеть, что он не единственный огромный мужик, которого пугала и сбивала с толку его крошечная мама. Кроме того, он обожал Баббу.
— Ага. Живи уже, Втройне Опасный.
Бабба широко улыбнулся, услышав его футбольное прозвище, которое сейчас использовал только Ник.
— Ладно. Я говорил серьезно, Ник. Вы оба для меня важны. И ты точно важнее всего для Чирайз. Мне совсем не хочется нагнетать между вами обстановку. Скажешь хоть слово, и мы вернемся к прошлым отношениям.
— Все нормально, правда. Иди уже одевайся. Не заставляй ее ждать, она это терпеть не может. Уж поверь мне, на моей заднице все еще отпечатаны ее ладони в доказательство.
Тот фыркнул.
— Твоя мама никогда и пальцем тебя не трогала, и мы оба это знаем.
— Не правда, — захныкал он наигранно. — Ее жестокие слова ранят мою душу.
— Ладно, — проговорил Бабба со смешком, — Хорошо. Сегодня за магазином смотрит Марк. Если что-то понадобится, он тебе это принесет. Мой отец ушел с друзьями, но он скоро вернется. И если тебе что-то понадобится, всегда можешь позвонить мне или маме.
— Да, сэр. Но проблем вроде не ожидается, если только Калеб не решит порезвиться с духовкой.
— Порезвиться с духовкой? — Калеб нахмурился. — Это еще что за ерунда?
— Я видел кухню в твоем доме. Выглядит так, будто там Марк прошелся со своим огнеметом.
— Так Марк и прошелся там со своим огнеметом, преследуя демонов! — раздраженно ответил Калеб. — Да он чуть ее не сжег дотла. Помнишь?
— О да. Забыли, — Ник улыбнулся Баббе. — Думаю, нам будет лучше без Марка.
— Учитывая то, что парень чуть себя к чертям не зажарил из-за телефонного кабеля и полностью сжег свой джип, то, наверное, ты прав. Не зови Марка, хорошенько не подумав. — Он мотнул головой в сторону спальни. — Пойду, переоденусь. Если понадобимся, то мы с твоей мамой в «Бренанне».