Прекрасная мечта

Эва оставила в покое его волосы и обняла его за шею.

– Да, наверняка не позволила бы. – Она снова прикусила его нижнюю губу и даже застонала от удовольствия.

Он пошарил рукой позади себя и задвинул засов на входной двери дома мисс Рэйчел, а потом бросил взгляд на лестницу.

– Удержишься, если мы поднимемся наверх?

– Я танцовщица, мистер Кэссиди. Я еще и не на такое способна.

Чейз понес ее наверх, подождав, пока Эва покажет дорогу в ее спальню. Оказавшись внутри, он закрыл дверь ногой и понес драгоценную ношу к постели.

Он осторожно опустил ее на край кровати. Потом наклонился и стянул с нее халат. Пышный подол ночной сорочки сбился в кучу вокруг ее бедер. Чейз потянулся к ней и нежно, почти робко провел ладонями по гладкому бархату кожи ее бедер. Его пальцы обхватили ее колени и развели их в стороны. А потом его рука нырнула в образовавшееся углубление.

Эва придвинулась ближе, обхватила его лицо ладонями и впилась в его рот губами. Чейз прижал руку в ее влажному лону и начал нежно поглаживать его. Эва застонала от вожделения.

– Ты ведь не думаешь, – шепнул он, – что девственница позволила бы мне такие вольности?

– Только если бы она не намерена была дольше хранить девственность, – выдохнула она, когда он мучил ее своими пальцами, исследуя ее горячую влажную плоть. Постепенно его движения стали боле уверенными, он увеличивал темп и продолжал эту сладкую пытку до тех пор, пока Эва не начала извиваться на кровати под его руками.

– О Чейз! – закричала Эва и забилась в руках Чейза. Он накрыл ее своим телом. Он гладил и успокаивал ее, пока она не перестала дрожать и затихла.

Он был не в силах оторваться от нее. Его желание разгоралось все жарче. Чейз поцеловал ее в ушко, легонько прикусил мочку и спустился губами к шее. Эва отвечала ему, начав медленно водить рукой вверх-вниз по его спине.

Она никогда раньше не испытывала такого блаженства. Она лежала под ним, в гостеприимном кольце его рук и наслаждалась благословенным теплом, которое растекалось по ее телу.

Она закрыла глаза и прошептала:

– Мистер Кэссиди, на вас слишком много одежды. Я хочу вас чувствовать.

Она потянулась к Чейзу и выдернула полы его льняной сорочки из полосатых суконных брюк. Он немного отстранился от нее, давая ей возможность расстегнуть на нем одежду. Эва боролась с пуговицами, пока не одолела все до единой. Она стянула ткань с его плеч, а он выскользнул из рукавов, и Эва швырнула сорочку на край кровати.

Пальчики Эвы пробежали по густой поросли волос на его широкой, мускулистой груди. Она потянулась к нему и прикусила его сосок, и ей немало удовольствия доставил хриплый гортанный звук, вырвавшийся из его горла, когда он почувствовал прикосновение ее губ.

Отчаянно желая почувствовать его внутри себя, она начала возиться с пуговицами на его штанах. Он начал помогать ей управиться с ремнем и засмеялся. Этот звук наполнил радостью ее сердце. Он через голову снял с нее ночную сорочку и отшвырнул в сторону.

Чейз знал, что она уже готова принять его. Не в состоянии больше продолжать эту сладкую пытку, он встал на колени, раздвинул ее бедра и прижал ее к себе.

Эва вскрикнула. Раскинув руки, она вцепилась пальцами в покрывало. На фоне белой ткани ее медные волосы казались просто огненными. На его вторжение она ответила глухим воплем, который вырвался из глубины ее существа. Она изгибалась на кровати, раздвигала ноги, вытягивала ступни, а он, навалившись сверху, входил в нее снова и снова.

Она прильнула к нему. Под его мощными ударами она сжимала, обвивала, захватывала в плен его тело. Она застонала, когда он попытался отодвинуться, она могла только плакать от безумного, дикого наслаждения. Она умоляла его снова взять ее, она просила еще и еще, пока кровать опять не начала раскачиваться в такт бешеному ритму его движений.

Он наклонился над ней, вдавил в кровать, а сам лег сверху. Так они лежали: грудь к груди, бедро к бедру. Они были вместе. Она выкрикивала его имя снова и снова, когда он изливал в нее свое семя, отдавая вместе с ним и свою душу. Тихие слезы радости катились по ее щекам, когда она приникла к нему.

Эва прислушивалась к звуку их дыхания. Оно было бурным, прерывистым. Теплый летний ветер казался прохладным, когда скользил по их разгоряченной коже.

Чейз поднял руку и убрал завиток волос с ее лица. Его пальцы дрожали. Он сжал ладонь в кулак и провел косточками пальцев по ее щеке. Она инстинктивно поймала его руку и поцеловала ее.

– Я очень рад, что ты не была девственницей, – прошептал он, надеясь, что это изгонит из ее сердца обиду, которая еще могла там остаться.

– От этого только одни проблемы, насколько я знаю, – пробурчала она в ответ.

– Слишком много проблем. – Он перевернулся на бок и повернул ее лицом к себе. Все было хорошо. Естественно. Он хотел, чтобы так было всегда. Чейз ловил себя на мысли, что впервые за всю его жизнь ему кажется, что у него все в порядке. Так все и должно быть. Теперь вся горечь прошлых лет отступила. Он готов был начать все заново. С Эвой.

– О чем ты думаешь? – Эва внимательно смотрела на него. Под его глазами больше не было обычных темных теней. Она просто лежала и изучала его, и самым для нее удивительным открытием была надежда, которой светились его темные глаза.

– Я думаю о том, что мы пережили. О нас с тобой.

– И что ты о нас с тобой думаешь?

– Мне просто нравится, как это звучит. – Он улыбнулся. О нас. – Я думаю о том, какой же я счастливчик, что у меня есть ты. А что если бы газета не пришла в Вайоминг и ты бы никогда не увидела мое объявление?

Она рассмеялась.

– А что если бы я не взбрыкнула и не оставила свою работу во «Дворце»? Я бы никогда тебя не нашла.

Он сразу посерьезнел.

– Я бы тебя все равно нашел, Эва.

– Мы бы все равно нашли друг друга. – Ее сердце готово было петь от любви и гордости. Она почувствовала, что краснеет, и быстро поцеловала его в губы. – Думаю, нам стоит одеться, пока Рэйчел не вернулась домой.

Не в состоянии расстаться с ней даже на минуту, Чейз, однако, сказал:

– Она дала понять, что вернется еще очень нескоро, но мне кажется, что представать перед ней в таком виде не стоит. Ее девичья стыдливость этого не переживет.

– Я тоже так считаю.

Он взял ее за руку и поднес ее к своим губам. 4Потом поцеловал кончики ее пальцев и смотрел на золотые блики на ее ресницах.