Прекрасная спасительница

Решив, что узнал достаточно, Рейф направился обратно к выходу… и наткнулся на Бакстера.

— Какого черта вы здесь делаете! — воскликнул тот. — Или не знаете, что неопытному человеку опасно одному спускаться в шахту? Я не люблю любопытных, Гентри. Если вас что-то интересует, спросите у меня.

— Мне не нравятся ваши ответы, — спокойно возразил Рейф.

— А мне не нравится ваше поведение. Знаете, что я вам скажу, ковбой? Держитесь подальше от разработок. Шахта ничего не дает; я подумываю забросить ее. Сегодня я собираюсь уволить людей.

Рейф уставился на Бакстера, раздумывая, чем тот может пожертвовать для достижения своих целей. Он готов потерять деньги, лишь бы доказать, что шахта выработана. Конечно, если Анджела решит продать ему свою долю, он неплохо на этом заработает. Рейф сдержал усмешку. Бакстера ждет потрясение. Его Ангел слишком упрям, чтобы так легко сдаться.

— Неужели? — протянул Рейф. — Себе навредить, чтоб другому досадить, а?

— Вовсе нет, я же сказал вам, что золото иссякло. Передайте жене, что она получит больше, продав мне свою долю, чем пытаясь добыть золото из выработанной жилы.

— Это нехорошо попахивает, — поморщился Рейф. — Если прииск не дает прибыли, зачем вам покупать долю Анджелы?

— Хотите верьте, хотите нет, — развел руками Бакстер, — я делаю это только ради памяти Саймона Эббота. Он был моим старым товарищем, и я решил помочь его дочери, предложив хорошие деньги за никчемный клочок земли. Назовите это сентиментальностью, если хотите, но я стою на страже интересов мисс Эббот… то есть миссис Гентри.

— Если это так, то я — президент Соединенных Штатов, — пробормотал Рейф себе под нос. Он не поверил ни единому слову Бакстера.

— Что вы сказали?

— Ничего особенного. Вы извините, но у меня есть еще кое-какие дела.

— Только не слишком любопытствуйте, — предупредил Бакстер. — Я не стану отвечать, если с вами вдруг случится какое-нибудь несчастье. То же касается и вашей жены.

— Не беспокойтесь насчет меня, Бакстер, я могу сам о себе позаботиться. Но если начнете угрожать Ангелу, вам придется иметь дело со мной.

Не дожидаясь ответа, Рейф круто повернулся и ушел. Ему вдруг нестерпимо захотелось увидеть Ангела. После разговора с Бакстером ему требовалось посмотреть на нее, прикоснуться к ней. Может быть, она все-таки проявит благоразумие, продаст свою долю и вернется в Топику. Мысль о том, что она останется здесь в окружении типов вроде Брейди Бакстера, была невыносима.

Рейф нашел Анджелу в кухне. Низко наклонившись, она яростно терла пол. Ее маленький аккуратный задик восхитил его. Когда он смог оторвать от него взгляд, оказалось, что кухонная плита начищена до блеска, а грязные занавески сняты.

— А вот и вы, — улыбнулась Анджела, когда Рейф вошел. — Где это вы были?

Он придвинул ногой стул и сел.

— Осматривался. Встретил Бакстера. Он говорит, что закрывает шахту. Я поразмыслил. Может, вам все же стоит продать ему свою долю?

Анджела откинула с глаз волосы и недовольно посмотрела на Рейфа.

— Почему вы так говорите?

— Я не верю Бакстеру. Он способен на любую подлость, лишь бы сохранить прииск за собой.

Анджела упрямо вздернула остренький подбородок.

— Он меня не запугает.

— Запугает. Он врет напропалую и боится, что мы это поймем. Сегодня утром он угрожал мне, да и вам тоже. Берите деньги и уезжайте скорее.

Анджела швырнула мокрую тряпку в ведро и встала. Ее воинственный вид говорил сам за себя.

— Я не собираюсь уезжать. Пусть Бакстер пугает всех, кого ему угодно, но меня запугать ему не удастся. И потом, прииск мне дороже, чем деньги.

— Я знал, что вы так скажете, но считал, что стоит вас предупредить.

— Считайте, что я предупреждена. Вы свободны, Рейф Гентри. Можете уезжать отсюда с чистой совестью.

Рейф сильно сомневался, можно ли ему считать свою совесть чистой, если речь идет об Ангеле.

— Вы не забыли, что мой долг — охранять вас?

— Не забыла. Но я вас не держу. Можете уезжать, когда захотите.

— Это я уже знаю. Но чем я смогу помочь вам?

Рейф узнал, что может, к примеру, вынести из дома драный ковер и выбить его. А также нагреть воды, чтобы выстирать грязное белье, захватанные занавески и их запачканную одежду.

К концу дня дом сверкал как пасхальное яйцо.

После обеда, состоявшего из яичницы с картошкой, Анджела нагрела для мытья два больших котла воды и попросила Рейфа уйти.

— А я искупаюсь в ручье, пока вы принимаете ванну, — проговорил Рейф.

Он обернулся на пороге, словно ожидая от Анджелы каких-то знаков. Ничего не дождавшись, он вздохнул и вышел.

Анджела прекрасно понимала, почему Рейфу так не хочется уходить. Напрасно он надеется, что она позовет его в свою постель. Если ее тело хочет его, то рассудок решил иначе.

Вымывшись, Анджела положила голову на край лохани и задремала. Открыв глаза, она увидела, что рядом стоит Рейф, пожирая ее взглядом. Она села, прикрывшись руками.

— Я думала, что вы пошли купаться на ручей.

— Меня не было почти целый час. Вы, наверное, уснули. Я случался, но вы меня не слышали. — Он встал позади нее. — Можно, я потру вам спинку?

Она резко обернулась. Он уже стоял на коленях, держа в руке мыло и мочалку.

— Нет, я…

Слова замерли у нее на губах, потому что он начал медленно намыливать ей спину.

— Я хотела сказать, что уже вымылась, — пролепетана она. — Но все равно спасибо.

Он вскочил на ноги.

— Слушаюсь и повинуюсь.

Но вместо того чтобы выйти из комнаты, он уселся на стул и стал наблюдать за Анджелой.

— Мне не нужны зрители, Рейф, — проговорила Анджела так строго, как умела.

— Я просто смотрю, Ангел.

— А я требую, чтобы вы отвернулись.

— Чего вы боитесь?

«Вас!» — хотелось ей крикнуть.

— Отвернитесь, я хочу выйти из ванны.

— Мы женаты, Ангел.

Черт бы его побрал! Зачем он твердит об этом, зная, что они скоро расстанутся?

— Я не чувствую себя замужней. Он вскочил со стула.

— Я могу помочь этому горю.

— Вы когда-нибудь прекратите? — укоризненно спросила Анджела.

— Когда речь идет о вас, я не могу держать себя в руках. Я хочу вас. Когда я вошел в кухню и увидел, как вы, вся такая розовая, лежите в ванне, мне захотелось отнести вас в постель и целовать, и ласкать без конца. Но ведь вы уже поняли это, верно?

— Рейф, я…