Прекрасно, милая (Его последняя ставка, Итак, моя прелесть, Итак, моя милая, Казино, Смерть в “Диане”)

Майски вывел грузовичок на твердый песок пустынного берега, где оставил свой «бьюик». «Главное — действовать быстрее», — напомнил он себе, заметив при этом, что его дыхание участилось, а тело покрылось потом. Но терять нельзя было ни секунды.

Чендлер знал, где искать Майски. Он ездил с ним туда утром, чтобы привезти его обратно после того, как Майски оставит там свой «бьюик». Существовала небольшая вероятность того, что Чендлер скроется с места преступления, найдет машину и приедет в условленное место. И появиться он мог в любой момент.

Майски подвел грузовик так, чтобы его задний бампер упирался в задний бампер «бьюика». Выскочил из кабины и распахнул обе створки дверей. Лунного света оказалось достаточно, чтобы разглядеть коробку с деньгами, о которой он втайне мечтал столько месяцев. Он наклонился вперед, взялся за ручку и попытался потянуть коробку на себя.

Она не двигалась, словно была привинчена к полу. Такого веса Майски никак не ожидал, и на него накатила волна беспокойства. Он не подумал о том, что коробка может оказаться такой тяжелой. Напрягши все силы, насколько это было возможно, он попытался сдвинуть невероятный груз с места. Коробка проползла несколько дюймов и опять застыла как вкопанная.

Майски остановился. Его била дрожь, по худому лицу струился пот. Ночь стояла жаркая, душная. Вдалеке он мог различить фигуры людей, отдыхавших на пляже: одни купались, другие при свете луны играли в волейбол. Внезапно он почувствовал резкую боль в груди и, к своему ужасу, понял, что коробка для него слишком тяжела и ему не перетащить ее в «бьюик».

Майски никогда не паниковал, но сейчас ему стоило больших усилий совладать с собой. Пришлось признать горькую правду: в его возрасте и при его здоровье с набитой деньгами коробкой ему не справиться. Страх усиливало то обстоятельство, что внезапно мог нагрянуть Чендлер или — того хуже — Перри.

Он забрался в грузовик и взялся за крышку коробки. Какая она была тяжелая! Несколько долгих минут он сидел на корточках и разглядывал бессчетное количество пачек с пятисотдолларовыми купюрами. Затем лихорадочно принялся перекладывать пачки в открытый багажник «бьюика». Пока он работал, дрожа от страха и изнывая от жары в душном фургоне, до него все отчетливее стали доноситься смех и громкие голоса людей, развлекавшихся в эту лунную ночь в более чем восьмистах ярдах от него.

Майски то и дело останавливался и всматривался в левую часть пустынного берега. Именно с той стороны могли появиться Чендлер или Перри.

В конце концов, окончательно обессилев, он опустошил коробку наполовину и все-таки перетащил ее в «бьюик», хотя и это по-прежнему далось ему нелегко. Затем ему предстояло положить все пачки обратно в коробку, потому что иначе он не смог бы закрыть дверцу. Одна пачка упала на песок. Бумага порвалась, и неожиданно налетевший ветер унес несколько купюр к воде.

Майски был жаден и бросился подбирать бумажки, но вспомнил, что терять время опасно, захлопнул крышку багажника, сунул руку под руль и включил зажигание. Нажал на газ. Двигатель кашлянул, но не завелся.

Майски застыл, вцепившись руками в руль, пот застилал ему глаза. Он снова осторожно надавил на газ. Двигатель щелкнул, издал вой, и все смолкло.

Несколько секунд Майски чертыхался. О чем он думал, когда из экономии решил купить подержанный автомобиль?! Он вспомнил другой случай, когда ситуация была не такая ответственная, как теперь: ему пришлось… позвонить в автосервис, чтобы оттуда приехали и завели его автомобиль. Но теперь ни телефона, ни автосервиса поблизости не было, и он попал в беду из-за своей проклятой машины. Он повторил попытку, и вновь автомобиль отказался заводиться.

Майски выключил зажигание, открыл бардачок и достал оттуда автоматический пистолет 25-го калибра. Положив его в карман куртки, он поднял капот и в темноте стал изучать внутренности машины. Сердце тревожно колотилось в груди, а дыхание стало частым, коротким и прерывистым.

Повторяя про себя проклятия, он достал из дверной ниши автомобиля фонарь и вернулся к капоту. Он разглядывал переплетение проводов, в которых совершенно не разбирался. Подергал за один, за другой в надежде, что неполадки связаны с одним из них, но лишь ожег руку о горячую головку цилиндра, отпрянул и стал тереть запястье.

— Вам помочь?

Голос раздался прямо за спиной; обессиленный Майски вздрогнул от близости внезапной опасности и даже подумал, что у него начинается сердечный приступ. Он оперся о крыло автомобиля, почувствовав озноб и панический страх, а голос продолжал:

— Возможно, масло вытекло. Жара…

Майски очень медленно повернулся.

Рядом стоял юноша лет восемнадцати — девятнадцати, не больше, в одних плавках, высокий и такой загорелый, что при лунном свете казался почти черным.

— Кажется, я вас напугал, — продолжал юноша. — Простите. Я увидел, что вам не завестись… Я разбираюсь в машинах.

Майски понимал, что лунный свет падает прямо на него. У этого парня были молодые глаза и память, так что он смог бы дать полиции его детальные приметы, и это было опасно. Это в планы Майски не входило.

— Вы… очень… любезны, — медленно проговорил он, пытаясь справиться с собственным дыханием и всячески стараясь не показать молодому человеку, что он напуган. — Может, вы посмотрите, что случилось? — Он протянул ему фонарь.

Он почувствовал, какая у него теплая и сильная рука. Юноша взял фонарь.

Майски отступил. Он вновь скользнул взглядом по берегу, понимая, что время идет и что Чендлер или Перри, а то и полиция могут появиться в любой момент. Он также видел, что на песке, рядом с ногой юноши, лежат три бумажки по пятьсот долларов. Рука потянулась к карману куртки. Он вытащил пистолет 25-го калибра, снял его с предохранителя, держа в опущенной руке.

— Концы измазались, — сказал юноша. — У вас есть тряпка?

Левой рукой Майски протянул ему носовой платок.

— Возьмите… ничего страшного. — Он с удивлением обнаружил, как сильно дрожит его голос.

Юноша повозился несколько минут, затем отступил.

— Попробуйте.

— Может, лучше вы? — предложил Майски, отходя от машины.

Юноша полез под руль, повернул зажигание и нажал на газ.

Двигатель тут же заработал, и Майски облегченно вздохнул. Несколько мгновений он колебался, затем вспомнил Лану Эванс. Ее он убил. Что ж, одной смертью будет больше.