Прекрасное далёко

Герасимов смотрел молча, не шевелясь, и как потом оказалось, не дыша. Светлана всё поняла по его взгляду, по застывшему лицу и чашке, поставленной мимо столика.

– Твой дом?

– Мой.

– Ты ничем и никому не поможешь.

– Да.

– Не делай только глупостей, я тебя умоляю!

– Не буду.

Так и не заметив упавшую чашку с чаем, Николай ушел в свою комнату и затих там. Когда через час Селезнёва решилась заглянуть в его комнату, Коля спал. На следующий день они оба не затрагивали случившееся в разговорах. Света стирала, Коля возился с мотоциклом, боролся со снегом во дворе, читал книжку на планшете. Звонок от нетерпеливого меломана застал его уже вечером на кухне. Поговорив, он подошёл к Селезнёвой с новостью:

– Свет, покупатель просит меня приехать в Москву, у него сильно чешутся руки от желания обладать этими пластами.

– И где вы встретитесь? А то смотри, по башке стукнут, ищи потом.

– Да ладно, за пластинки?

– За сто тысяч. За меньшее на гоп-стоп брали.

– Когда это было! В Москве сотня тысяч не настолько большие деньги. Тем более, место приметное. Какое-то «Ритм-н-блюз кафе», кстати в центре, рядом с библиотекой имени Ленина. Покупатель там работает, так что всё солидно.

– Ну раз так, скатайся. Я Андрея попрошу, он подкинет до Магнитогорска.

– Да ладно тебе, беспокоить его будешь. Неудобно.

– Икру жрать ему было удобно, прискакал зайчиком! Нормально всё.

Приехавший с утра Андрей был в форме, это Герасимов вольная птица, а у людей служба. Ехали молча, лишь перед городом Андрей не выдержал.

– Мне тётя Света рассказала про то, что ваш дом разбомбили. ТЫ в Москву не за этим же едешь?

– Не зачем?

– Не на контракт записываться.

– Глупость какая. Если бы я решил, я бы и тут записался.

– Не скажи. Москва, она и в Африке Москва. То есть, ты понял.

– Неа.

– Короче, в Москве оформляют быстрее и платят больше. Сильно больше.

– Да враньё это всё! Как так может быть? Сидят, значит, в одном окопе, а который из Москвы получает по отдельной ведомости что ли?

– Святая простота! Деньги сейчас ни по какой ведомости никто не получает. Их на карту переводят. И сколько кому, знает только сам человек. Короче, говорят, что в Москве каждого добровольца оформляют на какое-нибудь предприятие рабочим и платят ему от него зарплату. Это помимо военного контракта. А еще их мэр доплачивает всем участникам СВО, кто из Москвы ушел.

– Да врут небось.

– Про мэрские деньги точно не врут.

– Звучит забавно – мерзкие деньги.

– А зато деньги. И вообще, ты туда зачем летишь?

– Курьером, товар передать.

– О как. Не криминал?

– На, пощупай – Николай достал из сумки конверт с дисками. Диски всякие «Лед Зепеллин», «Аэросмит» и всё такое.

– А нахрена? Там что, своего такого нет?

– Первое издание, в сарае откопал. Раритет.

– Во Шульженки куркули! Или это у тебя такой талант? То мотоцикл среди мусора находишь, то диски виниловые старинные. Я там кроме мандюлей и куриного помёта ничего не находил. Больно, зато бесплатно… Цени, к самому вокзалу тебя подвёз. И это, не пропадай.

Это раньше полёт на самолёте казался чем-то волшебным, сейчас Герасимов летел в Москву чуть не со скукой. Был только один яркий момент на всём его пути, и как не странно – им оказалась станция метро. Точнее сказать станция метро «Внуково». Поначалу, когда взял билет, Коля даже расстроился – вместо такого знакомого аэропорта «Домодедово» они приземлялись во «Внучке». А оно вон как – ветка метро дотянулась до самого аэропорта! Не выходя на улицу, по гибкому коридору Герасимов прошёл в зал прилёта, а оттуда опустился в метро. Очень красивая современная станция поражала своим дизайном и как ни странно – простором и объемом. Сорок минут, и он уже в центре Москвы. Еще несколько переходов, короткая прогулка по поверхности. Навигатор помог не заблудиться, а в самом переулке не опознать музыкальное кафе было невозможно – все стены были расписаны названиями групп и портретами музыкантов.

В еще закрытое кофе с основного входа было не попасть, а есть ли служебный, Герасимов не знал. Поэтому он от двери позвонил покупателю, мол стою под дверью, ломлюсь. Покупателем оказался неожиданно пожилой дядька, голос был моложе. Ну да неважно, главное дело. Тем более, что занимало Николая не это.

– Привет! Вы моложе, чем я представлял.

– А вы старше. Так что один-один.

– Да. Диски с вами? Отлично, пройдемте в зал. Нет смысла ютиться в кабинете, если у нас сейчас нормальное пространство гуляет.

– Не возражаю. – Герасимов был немногословен и неулыбчив. У его партнера по сделке родилось впечатление, что он побаивается мошенничества.

– Не переживайте так, мне репутация дороже. И вообще, сейчас мы всё это дело зафиксируем на камеру.

– Зачем?

– Ну, как вам сказать, это как минимум интересно. Я позволил себе позвать ребят с одного профильного интернет-канала. Вместе с ними и под видеосъемку вскроем конверты. Это и само по себе довольно волнительное событие – целых четыре диска первого тиража, если вы сказали правду, таких известных коллективов. Ну и еще момент…

– Какой?

– Вы же их не распечатывали? Я очень надеюсь. – Среагировав на мотание головой он продолжил – Значит есть вероятность, что в конвертах совсем не то, чего мы ждём. Увы, в прошлом людей кидали также изящно, как и сейчас. Но в любом случае, я оплачу вашу поездку к нам. Отрицательный результат тоже результат, и контент мы создадим, хоть и другого плана в данном случае.

В зал ввалилось трое человек. Для такого зала трое – это немного, как у них получилось именно ввалиться – загадка. Сразу шум, движуха, куча звука, похоже, что каждый из троицы генерировал звуки присутствия минимум за двоих.

– Никто ничего не делает! – Закричал для полного и окончательного эффекта один из пришедших. – Сейчас мы поставим свет, а потом начнёте распаковку под запись. Упаковка цела?

– Всё на месте, всё как было, так и сейчас завернуто.

Николай даже съёжился от напора видеооператора. Да уж, непростое это дело, оказывается, видосики в сеть выкладывать. Он их видел всяких разных немало, но как-то не задумывался над технологией съемки. Думал, включаешь на телефоне запись и делаешь что хотел. А тут вона как, целый процесс. Распаковку бумажного пакета и рассказ про находку на чердаке частного дома сняли за два дубля. Так быстро управились благодаря природному обаянию Коли и категорическому отказу его и покупателя снимать третий дубль. Отдельным дублем сняли разворачивание газет, при этом акцентировали внимание будущих зрителей на дате выпуска, почти совпадающей с выходом альбомов. Сами конверты с дисками слегка дрожащими руками распечатывал новый владелец.

– Да! Это подлинник! – И снова на весь зал безо всякого стеснения - Да-а-а!!! Это первый тираж! Бинго-о-о!

Как потом сказал дядька, больше всего он боялся, что в конвертах окажутся советские пластинки, подсунутые ушлыми барыгами неведомому покупателю в далёком семьдесят седьмом году. Герасимов промолчал, он не сказал, что тот неведомый первый владелец пластинок не сильно переживал. «Меломан» из далёкого советского прошлого и не собирался крутить эти диски на своём проигрывателе.

– Давайте снимем еще дубль, только в этот раз не надо говорить, за сколько вам досталась эта капсула времени.