Прекрасные иллюзии

Что он там делает?

— Он в Беверли Хиллз. В лечебнице.

— В лечебнице?

— Да. В психиатрической.

Что? Какого хрена? Но не из-за меня же?

И снова Алексис словно прочла мои мысли.

— Нет, это не твоя вина. Хотя это тоже подтолкнуло его к срыву. Но больше всего тут виноваты его воспоминания о прошлом. Они стали к нему возвращаться. Я обнаружила некоторые обстоятельства, сама, когда навестила его в Лос-Анжелесе.

Я выдохнула с невольным облегчением. Я не хотела чувствовать себя виноватой. Если он попал туда не из-за меня, то из-за чего?

— Я знала о его отце, — продолжила Алексис. — Но я не знала кое-чего о тех ужасных оргиях и о Рошель. Райан тоже не помнил. Но из-за терапии воспоминания стали возвращаться. И это было словно открытие ворот в преисподнюю. Это не психиатрическая больница, кстати. Это обычная лечебница, красивое элегантное здание, напоминает обычные санатории. Райан прислал мне фото по электронной почте.

— Почему он начал вспоминать о Рошель?

— Ну, честно скажу — он встретился с ней. На аукционе. Они обменялись рукопожатиями, и он почувствовал запах ее духов. У нее необычные духи. Когда он почувствовал этот запах, на него нахлынули воспоминания. Райан говорит, он пришел домой после вечеринки и взялся за свой терапевтический дневник. Воспоминаний было столько, что он писал всю ночь и весь день, как в лихорадке. Он даже на работу не позвонил, чтобы предупредить. Так что все серьезно.

— Думаешь, мне стоит полететь к нему, чтобы увидеть?

Она уставилась на меня.

— Блин! Слушай, Райан сейчас в больнице и думает, что ты с ним не хочешь иметь ничего общего. Он думает, что ты не простила ему отношений с Ником.

Я молчала.

— Так ты сможешь ему их простить.

— Да, — сказала я искренне.

Да, бисексуалы встречаются. Я наверняка не единственная женщина, которой придется с этим мириться. Даже Джон Ирвинг писал о бисексуалах.

— Да, — повторила я. — Я смогу принять его отношения с Ником.

— Тогда чего ты ждешь?

— Ну, а что я должна делать? Он же в больнице, правильно?

— Правильно, — она подала мне карточку с номером брони на рейс до Лос-Анжелеса.

— Ты можешь использовать ее, когда захочешь. Я оставлю для тебя открытую дату, я знаю, что работа у тебя такая, что бросить все будет тяжело.

Я растерялась.

— Ты что, купила для меня билет?

— Да, но не переживай. Я много Райану должна, так что это — самое меньшее, что я могу для него сделать. О, и он в один конец. Я думаю, назад вы прилетите на его личном самолете. Он улетел в Лос-Анжелес на нем.

Я моргнула. Личный самолет. Боже мой. Я только могла представить себе, сколько же денег дал ему отец, чтобы откупиться.

— Я верну тебе.

— Я же сказала, не переживай, — она выглядела разозленной. — Почему ты не позволяешь людям сделать что-то для тебя?

Не знаю, может, потому что так раньше никто не делал?

— Ладно, тогда я тебе ничего не верну.

— Спасибо, — Алексис внимательно на меня посмотрела. — А теперь слушай. Ты могла не слушать меня вообще, но это послушай. Райан в тебя влюблен, а он нелегко влюбляется. Я думаю, что только в меня он был по-настоящему влюблен до того, как встретил тебя. И без вопросов. Просто смирись. Он не собирается причинять тебе боль, он не собирается бегать за тобой, но он никогда, никогда тебе не изменит. С женщиной точно. У тебя есть отличный парень. Перестань вести себя как неуверенная в себе дура.

Сурово.

Мы проговорили в общей сложности несколько часов — как будто две подруги вышли в город выпить кофе. Она узнала обо мне, о моей семье и увлечениях. Я узнала о ней. Она была невротичка, но милая и в сущности, добросердечная. И еще я узнала пару важных вещей. Всегда нужно приглядываться к людям. Они могут казаться красивыми и быть богатыми, но это не значит, что в их жизни не было дерьма, разбитых сердец, измен и всего прочего, что может испачкать их души. Они тоже по утрам чистят зубы, как и мы. Старая правда, но передо мной был живой пример того, что это так.

Райан был этим примером.

И Алексис, и он были всего лишь прекрасной иллюзией.

Глава 21

Самолет приземлился в Лос-Анжелесе в понедельник, через неделю после моей встречи с Алексис. К несчастью, неделя после нашего ланча была для меня настоящим адом. У было два дела, одно я упустила, одно нет. То, за которое взялась, я все-таки выиграла. Ну, если можно сказать «выиграла» о гражданском деле. Ты просто стараешься не упасть лицом в грязь.

Слушание было запланировано на пятницу, так что пропустить его я никак не могла. Но на следующей неделе с расписанием было помягче, и мне удалось уладить дела с парой моих новых клиентов полюбовно. Я упаковала вещи, поручила Мэдди маминым заботам и утром в понедельник улетела в ЛА.

Я не говорила с Райаном, ему наверняка нельзя пользоваться телефоном в больнице. Да и, если честно, я хотела сделать ему сюрприз. Алексис дала мне его номер пациента, так что я в любом случае могла попасть к нему.

Я прибыла в Лос-Анжелес, и меня поразило то, что я там увидела. Было начало ноября, дома листья уже опали, и температура редко поднималась выше 10-15 градусов. А здесь деревья еще стояли зеленые, и на улице было градусов двадцать тепла. Не пляжная, конечно, погода, но и не Канзас-Сити, в любом случае. Я взяла с собой пару свитеров, и не пожалела. В зданиях кондиционеры работали, но на улице все-таки было прохладно. Особенно вечером, но я привыкла к такой погоде у себя на Среднем Западе.

Я воодушевилась, увидев пальмы и бугенвиллии (Примеч. вечнозеленые растения), которые у нас в Канзасе не росли. Им нужно было тепло круглый год, и они могли запросто погибнуть при низких температурах. Пурпурное снежное дерево с гроздьями лиловых цветов, тоже цвело, и его цветам как раз нужна была такая ненавязчивая южно-калифорнийская прохлада. Казалось, везде зарождается новая жизнь, тогда как у меня дома все умирало и отцветало, готовясь прийти в себя только следующей весной.

Это было несколько обескураживающе. Я думала, что увижу голые деревья. Это то, к чему я привыкла, то, что мне нравится. А это место казалось похожим на страну Оз.

Я приехала в отель, тоже оплаченный Алексис, и его стоимость она тоже отказалась с меня спрашивать.

Это был пятизвездочный отел в спальном районе, похожий на пентхаус. В нем был, наверное, квадратный километр площади. Два телевизора с плоским экраном, джакузи в одной из комнаты и две ванных комнаты, отделанных мрамором и камнем. В каждой из них была огромная ванна.

Была еще просторная гостиная с хрустальной люстрой под потолком. На стенах висели работы в стиле Тамары Лемпицки, одной из моих любимых художниц конца 20-х годов прошлого века. (Примеч. польская и американская художница, автор известной картины «Прекрасная Рафаэла»). Я прилетела первым классом, и Алексис оплатила мне такси из аэропорта, так что все мое путешествие было целиком оплачено из ее кошелька.

Наверняка, все это встало тысяч в пятнадцать долларов, особенно если учесть, что ночь в этом номере стоила тысячу, а забронирован он для меня был на неделю.