Прекрасные озерные девы
Шрифт:
Мы как раз миновали середину зала, проплывая мимо люка в полу, когда впереди раздался шорох — и часть стены отошла в сторону. Через открывшуюся дверь в зал не спеша вошли три фигуры в белых балахонах Сестер, с лицами, скрытыми под капюшонами.
– Здравствуйте, дети.
Мы одновременно ойкнули. Это был голос… не может быть!
Женщина посередине откинула капюшон. Матушка-Учительница!
– Значит, вы все-таки решили уйти? Да, мальчики?
Я взглянул в сторону: Эмиль напряженно вглядывался в фигуру, стоящую справа от Матушки.
– Я не знаю, как вам удалось пробраться мимо
– Какой двери? — выдавил я.
– Ну, ну, зачем же врать своей учительнице… Той двери, до которой вы все-таки сумели дойти. Вас не устраивает наш светлый мир, вам хочется к братьям-дикарям? Что ж, семя изменника неистребимо. Эмиль, один вопрос: это отец сказал тебе? Признайся, и ты избавишь его от ненужных страданий.
Мы молчали. Я вовсе перестал что-либо понимать, только чувствовал, что сейчас произойдет что-то ужасное.
– Сестра, ну помоги же мне!
Эмиль отчаянно поднял арбалет; кончик стрелы плясал из стороны в сторону — в таком страхе не попадешь даже в стену собственного дома. Послышался негромкий смешок — и вторая женщина сбросила капюшон.
– Эмиль, сынок! Неужели ты выстрелишь в собственную маму?
– Мама… — арбалет звонко булькнул, уходя на дно. Лицо моего друга стало таким же бледным, как и тогда — когда стрела Сестры вонзилась в его мышцы, — Мама!
– Хватит, сестры, — скучным голосом произнесла Матушка, — нас ждут. Закончим то, что положено. Сестра, ты больше не испытываешь сомнений?
Она повернулась к третьей фигуре, так и не открывшей лица. Вновь перевела взгляд на нас… медленно подняла руку с зажатым в ней маленьким черным предметом…
– Подожди, — глухо прозвучало из-под капюшона, и я почувствовал, как мир рушится.
– Ты сделаешь это сама?
– Да, — сказал голос, такой родной и милый, но сейчас звенящий сталью, — я больше не сомневаюсь. Да!
Мама — моя мама! — легко взмахнула рукой… и на грудь Матушки вдруг плеснуло красным. Учительница издала странный булькающий звук, судорожно дернулась — и получив еще один вроде бы несильный удар, рухнула в воду, окрашивая ее в алый цвет. Я вытянул руку, и оружие Древних загрохотало, дергаясь, словно живое. На стене взлетели фонтанчики пыли… вторая Сестра пригнулась, поднимая свой арбалет, уже снаряженный… ее словно ударило в грудь чем-то тяжелым, и белоснежная накидка мгновенно покрылась кровавыми пятнами. "Так вот, как это бывает", — сказал кто-то в моей голове. Последний удар пришелся в лицо — брызнули осколки костей, и женщина медленно сползла на пол.
– Мама! — дико закричал Эмиль, — Мамочка!
Я бросил бесполезную железку и нагнулся, нашаривая весло.
– Мама, я сейчас!
– Не вздумай, сынок, — она счастливо рассмеялась; — Ты действительно вырос мужчиной. Жаль, что я в этом совсем не виновата…
Мама повернулась к стене, что-то нажала — и внизу, под полом, что-то зарычало и сдвинулось. Я оглянулся — крышка в полу поползла в сторону, и вода вдруг устремилась туда, закручиваясь в страшный водоворот, увлекая за
собой нашу лодку. Вверху завыло — глухо, однообразно.Нас потащило вниз. Я еще успел обернуться — и увидеть, как рванулись из проема фигуры в белом, как что-то сверкнуло и ухнуло, разбрасывая их, словно куклы… А потом вода втянула нас в страшный черный зев наклонной трубы, и мир померк.
Я открыл глаза. Солнце садилось — тусклое, слабое. Похоже, я все-таки жив… А Эмиль, где Эмиль? Я с трудом повернулся.
Он свернулся калачиком на дне лодки, у самой кормы. Наше суденышко тихо покачивалось на волнах; я приподнялся и увидел, что мы плывем по реке. По широкой и полноводной реке, совершенно не похожей на наши протоки. Она была такой необычной… и красивой, очень красивой.
По ее берегам шумел лес — точно такой же, как на той картинке, в журнале…
– Славка, гляди! — раздался с берега удивленный женский голос.
Я посмотрел в ту сторону. Молодая девушка в ярко-оранжевом комбинезоне, такого же яркого цвета, что и наша лодка. Она показывала на нас, и ее лицо казалось встревоженным.
Из зарослей на берегу вышел мужчина — такой же молодой и так же одетый в комбинезон. И — вот ужас-то, — с широкой черной бородой.
Дикарь!!!
– Славик, ну скорее же! — воскликнула девушка. Парень быстро наклонился, подобрал с земли странный продолговатый предмет и навел на нас. "Сейчас выстрелит", — понял я, но теперь не стал закрывать глаза. Пусть… не дождутся. Послышалось жужжание, и наша лодка отчего-то замедлила ход, а затем и вовсе повернула к берегу.
– Уф! Успели, слава Богу! — облегченно выдохнула девушка; — И угораздило же тебя отлучиться именно сейчас!
– Ну отлучился, ну и что — успели же… — флегматично заметил парень.
Девушка, почти совсем девчонка, смотрела на нас широко раскрытыми, встревоженными глазами, и странно — в ее взгляде совершенно не было свойственной женщинам высокомерной злобы. Только испуг и сочувствие.
– Ребята, вы только не бойтесь! Все хорошо, все будет хорошо!
Я хотел было ответить, что совершенно не боюсь, вот еще — но лишь хрипло закашлялся.
Мужчина наклонился, подтянул лодку к берегу и подал мне руку, помогая выбраться. Я неуверенно ступил на траву.
– Ребята, вы оттуда, — девушка показала рукой куда-то за мою спину, и добавила, — сверху?
Ее голос по-прежнему дрожал, и я вдруг ощутил, что и вправду совершенно не боюсь. Я оглянулся…
Далеко, за нашими спинами, возвышалась огромная каменная стена. Гигантская. Всмотревшись, я различил внизу темное отверстие пещеры, откуда и выходил наш поток… но это уже после. А сначала…
Прямо посреди каменного обрыва, на огромной высоте, горели ярко-красные, издали заметные буквы: "ВНИМАНИЕ! ЗАКРЫТАЯ ТЕРРИТОРИЯ". И ниже: "НАСТОЯТЕЛЬНО ПРОСИМ ВОЗДЕРЖАТЬСЯ ОТ КОНТАКТОВ".
– Так вы — оттуда? — еще раз спросила девушка.
– Да не волнуйся ты так, Ленка, — добродушно пробасил мужчина, — оттуда, откуда же еще! Все согласно инструкции. Давненько мы гостей не видали…
И от этого спокойного тона, начисто лишенного раболепного преклонения перед Старшей, я внезапно разрыдался, совсем как маленький. Девушка ахнула, обняла меня, прижала к себе, словно…