Прекрасные создания
Шрифт:
Это зрелище напомнило мне спародированную версию судебного слушания в одном из телесериалов. На дальней половине баскетбольной площадки стоял большой раскладной стол, за которым восседала дисциплинарная комиссия. По бокам стояли небольшие столики. Их занимали мистер Ли, директор Харпер и двое из школьного совета. Мистер Ли нервно теребил красный галстук. Представители школьного совета недовольно морщились и поглядывали на часы, словно им не терпелось вернуться на свои диваны, к религиозным передачам или телемагазинам.
Места на трибунах занимала гэтлинская элита. Миссис Линкольн и ее линчевательницы из ДАР занимали
Эмили сидела в первом ряду вместе с миссис Эшер. Ее сломанная нога в гипсовой повязке покоилась на оранжевом стуле, заимствованном в буфете. При виде нас миссис Линкольн прищурила глаза, а миссис Эшер обняла Эмили за плечи, словно боялась, что мы с Леной побежим к ней и изобьем ее дочь дубинками, как беззащитного детеныша морского котика. Заметив нас, Эмили вытащила из крохотной сумочки мобильный телефон. Ее пальцы запорхали над кнопками, набирая сообщение. Похоже, этим вечером наш спортзал стал источником сплетен для четырех соседних областей.
Эмма устроилась в предпоследнем ряду. Она что-то шептала и потирала в руке защитный амулет. Оставалось надеяться, что от ее наговоров у миссис Линкольн вырастут рога и той придется скрывать их все последующие годы. Естественно, мой отец не пришел на собрание, но я увидел Сестер, сидевших рядом с Тельмой через проход от Эммы. Оказывается, ситуация была еще хуже, чем я думал. Сестры давно уже не выходили из дома в такое позднее время — по крайней мере, с 1980 года, когда бабушка Грейс переела наперченного «Хоупин Джона» [40] и все подумали, что у нее случился сердечный приступ. Бабушка Мерси поймала мой взгляд и помахала мне носовым платком.
40
Блюдо из риса или бобов, популярное на Карибских островах.
Я подвел Лену к стулу, одиноко стоявшему перед длинным столом. Это место явно было приготовлено для нее — прямо перед расстрельной командой.
«Все будет нормально».
«Обещаешь, Лена?»
Я слышал, как дождь барабанил по крыше.
«Обещаю. Неважно, что они будут говорить. Я понимаю, что эти люди совершают глупость. Обещаю тебе, что ничего из сказанного ими не изменит моих чувств к тебе, Итан».
«Мне кажется, этот ответ равнозначен "нет"».
Дождь все сильнее колотил по крыше. Это было плохим предзнаменованием. Я вложил в ее руку маленькую серебряную пуговицу, которую нашел на сиденье «битера» в тот вечер, когда мы встретились под ливнем на дороге. Казалось бы, бесполезная штука, которую давно надо было выкинуть, но я носил ее в кармане джинсов уже несколько месяцев.
«Вот. Амулет на удачу. По крайней
мере, он подарил мне много хороших событий».Я видел, с каким трудом Лена сдерживала набегавшие слезы. Она молча сняла свое ожерелье и добавила пуговицу к своей коллекции памятных знаков.
«Спасибо, Итан».
Она попыталась улыбнуться мне, но у нее ничего не получилось. Я направился к тем местам на трибуне, где сидели Сестры и Эмма. Бабушка Грейс приподнялась и, опираясь на трость, замахала рукой.
— Итан, — зычно прокричала она. — Иди сюда! Мы приберегли для тебя местечко, милый мальчик.
— Почему бы тебе не сесть, Грейс Стэтхам? — прошипела старуха с синими волосами, сидевшая за Сестрами.
Бабушка Пру повернулась к ней и грозно нахмурилась.
— А почему бы тебе не подумать о своих предсмертных делах, Сэди Хонейкут? Иначе я подумаю о них вместо тебя!
Бабушка Грейс поддержала сестру громким смехом.
— Быстрее, Итан!
Я втиснулся между бабушками Мерси и Грейс.
— Почему ты задержался, малыш? — с улыбкой спросила Тельма.
Она ласково ущипнула меня за руку. Снаружи прогрохотал раскат грома. Лампы в зале мигнули. Несколько старух охнули.
Мужчина несколько скованного вида, сидевший во главе большого стола, поднялся на ноги и прочистил горло.
— Не обращайте внимания на гром. У атмосферы началась икота. Прошу всех спокойно занять свои места, чтобы мы могли приступить к рассмотрению дела. Меня зовут Бертран Холлингсворт. Я являюсь председателем дисциплинарной комиссии. Мы собрались здесь для того, чтобы рассмотреть петицию, требующую отчисления из школы одной из учениц. Речь идет о мисс Лене Дачанис. Я правильно изложил суть вопроса?
Директор Харпер исполнял роль обвинителя — точнее, марионетки миссис Линкольн. Он встал и повернулся к мистеру Холлингсворту.
— Да, сэр. Петиция была составлена несколькими встревоженными родителями учеников. Ее подписали свыше двухсот наиболее уважаемых жителей Гэтлина и все учителя нашей школы.
Конечно! Кто бы посмел не подписать!
— Каковы основания для исключения мисс Дачанис из школы?
Мистер Харпер открыл желтую папку и начал перелистывать страницы личного дела. Казалось, он читал заголовки газет.
— Нанесение увечий. Порча школьного имущества. Кроме того, она уже находилась на испытательном сроке.
«Нанесение увечий? Разве я кому-то навредила?»
«Это ложное обвинение. Они не смогут доказать его».
Едва директор замолчал, я вскочил на ноги.
— Все это неправда!
Один из представителей дисциплинарной комиссии — шустрый парень, сидевший с краю стола,— повернулся ко мне и повысил голос, стараясь перекричать шум дождя и болтовню трех десятков старушек, шептавшихся о моих плохих манерах.
— Молодой человек, займите свое место. Здесь вам не рынок, а серьезное мероприятие!
Мистер Холлингсворт тоже перешел на крик:
— У вас имеются свидетели, которые могли бы субстанционировать выдвинутые обвинения?
На этот раз зашепталась половина зала. Все спрашивали друг друга, что означает слово «субстанционировать». Директор Харпер смущенно кашлянул.
— Да, сэр, свидетелей достаточно. Кроме того, я недавно получил информацию о том, что у мисс Дачанис были похожие проблемы в прежней школе, которую она посещала до нас.