Прелат

Рене шёл впереди колонны с небольшим передовым отрядом Гонсалеса. После Сен-Филиппе идальго доверял бесстрашному наёмнику, беря во внимание не только его отвагу, но и рассудительность, порой не свойственную человеку его ремесла, жаждущего лишь мгновенной наживы.

Гонсалес также проникся уважением к дону Рене и почёл за честь следовать рядом с ним в первых рядах. Прикрывал колонну также небольшой отряд из десяти наёмников, идущий налегке. Они прислушивались к каждому подозрительному звуку.

Пройдя немного по лесу, Рене остановился. Гонсалес сделал предупредительный жест рукой – передовой отряд замер и ожидании и напряжении.

– Посмотри, Гонсалес, – сказал Рене, указывая на дерево, стоящее у едва различимой тропинки, теряющейся в глубине леса.

– Зарубка…

– Точно. Именно здесь прошёл тот отряд, что не вернулся из Золотого города более года назад.

– Тогда мы – на верном пути, дон Рене.

Идальго кивнул: по крайней мере, они должны добраться до «Огнедышащего Змея», как и планировали – к заходу солнца.

Переход по влажному лесу был изнурительным. Даже наёмники, повидавшие на своём веку и жажду, и голод, и смерть, да и ещё много чего, взмокли от пота и постоянно прикладывались к фляжкам с водой, тем самым только ухудшая своё самочувсвствие. Мало того – постоянно докучали назойливые насекомые.

Примерно к полудню, их одежда под металлическими или кожаными нагрудниками была совершенно мокрой и прилипала к телу, по спине струился пот.

Рене также, как и все тяжело переносил переход, ибо он привык большую часть времени проводить в седле, а не устраивать променаж по непроходимым джунглям. Неожиданно впереди что-то или кто-то метнулось. Рене, Гонсалес и передовой отряд, все как один взвели крюки арбалетов.

Рене прислушался, что и говорить, слух у него был тонкий, и улавливал все движения, происходящие в лесу.

– Не волнуйтесь, это животное. Я слышу, как оно удаляется от нас…

Гонсалес с удивлением воззрился на идальго.

– Олень? – едва слышно спросил он.

– Возможно, или нечто подобное.

Едва ли передовой отряд наёмников успел оправиться от полученных впечатлений, как над их головами раздался новый звук, подобный смеху… и нечто перепрыгнуло с дерева на дерево, затем сверху посыпались какие-то плоды. Рене пнул ногой жёлтый сочный плод, и тотчас ощутил его необычный запах. Наёмники заволновались, несколько из них не выдержали напряжения и выстрелили из арбалетов: к их ногам упало небольшое животное…

– Я видел такую тварь в Испании. Их используют для увеселения зрителей в бродячих цирках и театрах, они такие штуки вытворяют, словно дети… – пояснил Гонсалес.

Наёмники с интересом рассматривали убитое животное, которое попросту оказалось небольшой обезьянкой. Затем они продолжили свой путь.

Солнце постепенно клонилось к закату, а в лесу и вовсе стемнело – деревья были настолько высоки, что порой их бурная крона полностью застилала небо… По расчётам командора до «Огненного змея» оставалось примерно час-два пути, затем – долгожданный отдых.

Неожиданно едва заметная тропинка, протоптанная не одним поколением тольтеков исчезла – Рене и Гонсалес переглянулись: куда идти дальше? – виднелась лишь бурная тропическая растительность.

– Очевидно, тропинка заросла… И это неудивительно: здесь такие гигантские деревья и бурная растительность. – Рене задумался: как поступить? – очевидно, что «Огнедышащий Змей» простирался впереди и они, даже, если немного отклоняться от намеченного направления, в любом случае выйдут к подножью вулкана. – Доставайте мечи, будем прорубаться вперёд! – приказал идальго. Передовой отряд тотчас обнажил дуриндарте.

Гонсалес неистово врубался в растительность, пот буквально струился по лицу, он постоянно утирал его рукавом, но в итоге и тот промок насквозь. Затем его сменил следующий наёмник, и так далее по очереди. Освободившиеся наёмники, истекая потом, тяжело дышали…

Неожиданно они услышали хрюканье свиньи.

– А вот и жаркое к нам пожаловало! – воскликнул Гонсалес и взвёл арбалет. Наёмники притихли: перспектива вечернего сытного ужина была слишком заманчива.

Из зарослей выбежало семейство странных животных, действительно похожих на свиней [113] , но только гораздо крупнее. Самая большая «свинья», видимо вожак, никогда не видевший подобных существ, людей, поводил длинным, словно хоботок носом, затем хрюкнул, и уже был готов метнуться обратно в своё лесное убежище, уводя за собой своё многочисленное семейство, как стрела, выпущенная Гонсалесом, пронзила ему голову.

113

Имеются в виду тапиры, которые водились в тропических лесах Венесуэлы в огромных количествам и были лёгкой добычей испанских колонизаторов.

Вожак издал предсмертное хрюканье, из его пасти потекла кровь, нос-хоботок безжизненно повис, лапки несколько раз дёрнулись… И он затих. Остальное семейство, ведомое чувством самосохранения, бросилось в заросли, но, увы… Их постигла та же участь, что и вожака. Наёмники, жаждавшие отдыха и жареного мяса, слаженно спустили пусковые крюки своих арбалетов.

– Отличная охота! Кто бы мог подумать! – восторгался Гонсалес. – А вы как считаете, дон Рене?

– Обожаю жареное мясо! А сейчас я готов съесть всё что угодно!

Командор, обеспокоенный столь долгой заминкой, спешившись с лошади, которая шла посередине колонны с остальными вьючными лошадьми, поспешил к идальго, но, увидев столь удачные результаты неожиданной охоты, выказал одобрение посему поводу.

Наконец наёмники достигли отрогов «Огненного змея». Дон Рамирес спешился и из последних сил отдал приказ:

– Привал!

Наёмники только и ждали сего волшебного слова, дабы снять доспехи и заняться приготовлением пищи. Они ловко разделывали тушки тапиров, развели костры и вскоре окрестности горных отрогов наполнили умопомрачительные мясные ароматы.

Пока часть наёмников занимались приготовлением жаркого, другая же наслаждалась отдыхом, профессор Фернандо в полном изнеможении упал на землю, стянул с ног опостылевшие башмаки, испил воды из фляжки и, не реагируя на аппетитные запахи, захрапел.

Рене, завидев спящего профессора, ухмыльнулся:

– Удивительно! Фернандо по обыкновению не набросился на ужин, а уснул! Да, как Венесуэла меняет людей…

К Рене подошёл Гонсалес.

– Дон Рене, воды осталось мало, а до Золотого города ещё день пути.

Идальго понимающе кивнул: жажда мучила всех, и он не был исключением, оттого и запасы пресной воды иссякли слишком быстро.

– Что вы предлагаете, Гонсалес?

– Зажечь пару факелов и обследовать окрестности: вдруг мы найдём пресный источник. Животные должны же где-то утолять жажду.

– Ваши слова вполне разумны, Гонсалес. Берите людей, факелы и отправляйтесь на поиски воды, хотя уже ночь…

Гонсалес понимал, что хотел сказать идальго и вполне разделял его опасения.

– Но после жареного мяса людям захочется пить ещё сильнее, воды к утру и вовсе не останется. Мы будем осторожны… Тем более вы, надеюсь, пойдёте с нами… – сказал наёмник и многозначительно посмотрел на идальго.