Прелести лета

"Наш рулевой" свернул к берегу, к покинутой нами "солнечной лестнице", к бревенчатому причалу. Возвращенный рай? Фигура в капюшоне, причалив, как-то гибко и бодро перебралась к "ящику", скинула его в воду и, приподняв снизу балахон (открыв прекрасные белые девичьи ноги!), вытащила ящик на берег. Некоторое время волоком тащила его к оврагу (тому самому, где недавно нам вешали на уши кожуру). Как дивно этот овраг гляделся после прожитой нами зловещей тьмы!

Фигура, опустив подол (дивные ножки в последний раз мелькнули), сбросила крышку ящика, стала нагибать его. Оттуда с веселым писком стали вываливаться ярко-желтые цыплята. Вразвалочку они бежали к оврагу, рылись клювом и лапками, отважно карабкались по скользким, дымящимся навозом, покатым склонам, срывались и снова карабкались!

Фигура, постояв неподвижно, вдруг привольным и гибким движением откинула капюшон - и открылась чудная девичья головка с буйными рыжими кудрями. Вот так!

8

Завороженные, мы двинулись к ней. Гладкая поверхность воды, просвеченной солнцем. С дальнего, еле видного берега долетает голос, как будто он совсем рядом:

– Алена-а-а! На инкуба-аторе была-а-а?

Мы высадились на берег. Будем тут жить, пока хватит наших сил, а не хватит - тут и умрем.

Так-так-так... Черви! Вот что нужно нам для успеха! Мы полезли в овраг.

Отодрали какой-то присохший к земле зипун - вот где влажность и настоящее богатство. Ат-личные черви! Только хватай.

– Тащи его! Уйдет!

Пока что мы червей перетягиваем, а не они нас!

Сверху на нас выплескивали лапшу и кожуру, но это не могло помешать нашему счастью, наоборот - где-то его подчеркивало.

Ласковые крестьянские дети сверху кидали в нас мелкими камешками, правда, довольно метко - и радостно вскрикивали в ответ на наши вскрики. Пришлось таз, подаренный нам Колей-Толей и предназначенный для червей, надеть нам на головы - сразу на две головы. Под меткими ударами таз громко звенел, но мы с Никитой, соединенные тазом, только смеялись. Ого! С трудом устояли на ногах. Тяжелая артиллерия! Кто бы это мог поступить таким образом? Наверняка только близкий человек. Мы глянули из-под таза... Именно! Коля-Толя. Своего таза не пожалел, лишь бы к нам достучаться!

– Давай ты!
– сказал Никита.

И я, как опытный дипломат, стал карабкаться вверх для переговоров.

– Что за бардак в форме одежды?
– сурово встретил меня наш друг.

Действительно: для тепла надел короткий свитер на длинную рубаху. Торчит. Непорядок! Поправим.

– Ну... как ты тут?
– слегка виновато спросил я. Бросили друга.

– Нормалек!
– ответил он.
– Тут отлично, вообще. О...вающее строительство!

Действительно, скелеты каких-то огромных сооружений маячили вокруг.

– По-простому...
– начал он фразу.

Действительно - куда уж мне сложности?

– ... одно только тебе скажу: тут мазут перекачивают из танкеров в цистерны! Понял? Ну как это тебе? Остаешься?

Сказочное местечко!

А мы-то хотели позаимствовать тут чистоты, прильнуть к истокам... Но реальная жизнь!.. Мазут как форма существования.

– Ладно уж! Пошли, - снисходительно произнес Коля-Толя.

– А... где твой брат?
– Я искал хоть какую-то заминку. Не так сразу! Глядел вниз на Никиту.

– Что-то ты стал тупеть в разговоре!
– вспылил Коля-Толя.
– При чем тут мой брат? Нашел тут себе красулю, о'кей... Ну - идешь-нет?.. А, Телефон Тарасыч! Салют!
– так встретил он карабкающегося Никиту.

От такого приветствия Никита, настроенный решительно, слегка обалдел, открывал-закрывал рот, не в силах ничего вымолвить.

– Друг твой совсем стал тупой - ничего не соображает. Не просыхал, что ли?

– спросил Коля-Толя у него.

– Э...
– произнес Никита.

– Да и ты, я вижу, бухой. Кто трудится, а кто не просыхает. Ну ладно, пошли.

Мы с Никитой безвольно последовали за нашим Вергилием... У каждого человека свой пейзаж. С ним мы сразу оказались в бескрайнем сплетенье путей, составов цистерн и платформ, свалками по краям, на первый взгляд, хаотичными, но полными смысла для него. Шпалы черные, просмоленные...

– Что делают, а?
– сказал он Никите, кивая на темную цистерну с надписью "Светлые нефтепродукты".

Тут же и жили люди. Настоящий бедонвиль... бедно-виль, сложенный из похищенного прямо тут, на станции. Коля-Толя тут свой - хотя лишь утром появился. Но... Что кому дано! А нам трудно в это войти.

– Видал?
– кивнул на огромный обугленный скелет гигантского сооружения.
– Нефтяная фирмочка тут одна была - зарядила все заправки бензином пополам с соляром. Умники! Полгороду карбюраторы забило прочихаться не могли. Вот - маленький пожар!

Все тут - его. Быстро вошел. Луч света в темном царстве!

– ... я тут тисо-самшитовую рощу насажу, - донесся до меня говорок Коли-Толи, - тогда они меня только через "ЮНЕСКО" достанут!

Не успеваю следить за полетом его мысли.

– Пить будешь?
– вдруг обратился он ко мне неожиданно демократично.

– На свои - нет!
– собрав всю волю в кулак, ответил я твердо. Потом эта формула, найденная там, не раз спасала меня.

– Ну?.. А на общие?
– ласково спросил он. От удивления я даже остановился. Что это с ним? Заговорила совесть?

– А... где они?
– заинтересовался Никита.

– А заработать надо!
– сурово произнес он. А мы-то было расслабились. Ладно, - снова смягчаясь, произнес он.
– Я тут одним полкузова поддонов накидал - надо закончить.

Видимо, будем теперь жить тут, зарабатывая мелкими погрузочно-разгрузочными работами и тут же тратя, по указаниям Коли-Толи, на вино.

Платформа, идущая по инерции, остановилась рядом, привезла нам ржавый натюрморт... Бери, строй, живи!

– Тут на четвертом пути две мехсекции вина - пока хватит нам, - решил нашу судьбу Коля-Толя.
– Надо выпить, перед дракой-то, - мягко добавил он.

Заманчивые перспективы!

– Какая драка-то?
– поинтересовался я. Мы с Никитой тормознули, пытаясь устоять над пропастью народной жизни, в которую падали.

– Так с местными, - терпеливо, как несмышленышам, пояснил наш гид.
– Ты что думаешь - они за так это отдадут?
– Он обвел рукой окружающее нас богатство.

– Да. Конечно, - интеллигентно согласился Никита. Ждет нас неправый бой. Нет у нас четкого классового чутья, умения провести границу... Помню, как Никита, причесанный, а-тю-тю-женный, с чертежами в руке на защиту своей диссертации шел - как вдруг его ханыга остановил: "Пошли!" - "Да я тут, забормотал Никита, разворачивая зачем-то чертеж, показывая, - вообще-то диссертацию иду защищать... " - "Ладно. Брось. Скажи лучше - зачем ты вчера ушел? Не делай больше так!" Под этим неумолимым нажимом Никита последовал было по указанному пути - лишь Ирка, увидев все в форточку, кинулась и сумела его отбить. А так бы!.. И тут Никита боялся этого, потому и бежал. Но не скрылся.