Прелести жизни. Книга вторая. Цена жизни. Том 8

– Ты хоть соображаешь, что сейчас говоришь! – возмущённо и испуганно, спросил, свою дочь. – На этой вершине на протяжении нескольких лет стояли вначале орудия системы град против градовых туч. Затем во время гражданской войны на этих холмах располагались боевики, которые обстреливали наши дома.

Там снарядов, гильз, мин и взрывчатых веществ столько много, что, наверно, снега и грязи намного меньше будет?

В любой момент вся ваша озорная компания могла взлететь наверх вместе с холмом на наши головы.

– Папа! Ты что думаешь, совсем дура и ничего не понимаю? – возмущённо, спросила дочка. – После последнего выстрела с этой вершины мальчишки с нашего района обследовали всю вершину полностью. Там даже маленького патрона не осталось. Так что если бы там было чему взрываться, то об этом давно могли узнать в нашем микрорайоне. Кроме того, пацаны нашего микрорайона уже катались с вершины.

– Ну, ладно! – успокоился, тем, что дочь осталась целой. – Твоё шикарное платье восстановлению не подлежит. Раздевать тебя тоже опасно. Квартира может превратиться в грязную горку. Так что ты можешь отправляться под душ прямо в одежде. Спасать от грязи мы будем ни одежду, а тебя и твою грязную душу.

– Папа! Душа у меня чистая, её не хочу пачкать. – хитро, сказала Виктория. – Сумка тоже не проблема. Ты мне её купишь, а также купишь очень много одежды. Вот только тело моё придётся долго отмывать от грязи.

– Тоже мне умная нашлась. – слегка шлёпая дочь по заднице, сказала Людмила. – Иди, отмываться под душ. Пока в кране есть горячая вола.

Людмила и Виктория отправились в ванную комнату. Разделся в прихожей и переодевшись в пижаму впервые за много месяцев сел у телевизора посмотреть последние новости.

Читать газеты мне совсем не хотелось. От постоянного чтения документов и различной рекламы по бизнесу, у меня болели глаза. Зрение у меня, пока, было нормальное, но глаза уставали от постоянного напряжения во время работы в офисе.

Российское телевидение и международные темы меня давно не интересовали, так как у нас в Таджикистан было столько много проблем, что хватило бы их сполна на любую страну настоящего мира.

Поэтому сразу включил местное телевидение. Мне хотелось посмотреть, какое экономическое и политическое положение в нашей республике.

Если у нас ещё есть вообще какое-то положение в республике. В это время как раз заканчивался какой-то неинтересный для моей семьи фильм.

Ничего другого не предвиделось, чтобы моя семья претендовала на место у телевизора.

Сейчас у телевизора было полностью моё время. Когда включились местные новости, то в самых первых же титрах увидел сообщение о собрании бизнесменов Таджикистана.

Не знаю, откуда о нашем собрании стало известно местному телевидению, но только то, что телевизионщики хлеб зря не едят, это понял сразу.

На экране местного телевидения показывали полностью информацию нашего приготовления и проведения собрания бизнесменов. Знал, что к нам на собрание приехали бизнесмены с фотоаппаратами и кинокамерами, но о том, что там были представители телевидения, это мне не было известно.

Возможно, что Насреддинов Хуршед пригласил их, но мне забыл об этом сказать? Но сейчас ни в этом дело. Главное, это то, что о нас знают все люди и только с хорошей стороны. Теперь, возможно, в Таджикистане наступит нормальная жизнь.

– Папа! Посмотри какая стала чистая. – радостно, сказала дочь, показывая белые, как снег руки.

– Неизвестно на какое время чистота. – сказала жена. – Завтра ты можешь быть ещё грязнее.

– Больше в нашем микрорайоне грязи нет. – сказала Вика. – На гору мне уже неинтересно лезть.

– Молодец, что хорошо отмылась. – похвалил, дочь. – Теперь дай мне посмотреть в телевизор.

Виктория и Людмила ушли заниматься своими личными делами. Мальчишки раньше времени завалились спать. Остался у телевизора впервые за много месяцев. Смотрел всё подряд.

Словно впервые видел телевизор. Даже не заметил, как все вокруг стало тихо. На беспокойную землю Таджикистан, в первые за несколько месяце, пришла спокойная ночь.

Никто не убивал друг друга. В субботу целый день занимался мирным трудом. Заканчивал установку застеклённой рамы на лоджии и продолжил устанавливать платяной шкаф в спальне для Виктории.

В это время Людмила с Викторией занимались стиркой и что-то стряпали на кухне. Мальчишки тайком удрали куда-то по своим делам. У них постоянно какие-то тайны от нас.

Так нормально, что у них есть какие-то тайны между собой. Главное, чтобы тайны не обратились в трагедию для них и для нашей семьи. Всё остальное, обычная нормальная жизнь.

Мальчишки пришли домой только под вечер. По их лицам было видно, что они вполне довольны прошедшим днём. Видимо обратно ходили "стрелять" курево "нос" по городским рынкам.

Возможно, что были в кинотеатре или в парке на центрифуге? Испытывали себя на прочность и на выносливость в экстремальных условиях собственной жизни.

Можно подумать, что мы за время гражданской войны не были в экстремальных условиях. В каждую перестрелку и бомбёжку в нашем микрорайоне, мы проходили все степени риска и экстремальных условий собственной жизни.

Чего ни приходилось видеть каскадёрам и путешественникам во время опасных путешествий. Никому из них на головы не сыпались бомбы и снаряды. Никто из них не ощущал такого постоянного страха, как мы в своём микрорайоне во время перестрелки боевиков.

Даже поход нашей группы через горные массивы Гиндукуш и Каракорум не были столь опасны, чем боевые действия в нашем микрорайоне за годы гражданской войны в Таджикистане.

Тогда во время похода через вершины была единственная реальная опасность для нашей жизни, это когда мы едва не угодили в рабство к душманам в пещере-ловушке и вовремя нашей перестрелки с отрядом душманов в горах Афганистана.

В то время мы могли вполне погибнуть или стать робами на опийных плантациях душманов. Слава Богу, что всё тогда у нас обошлось нормально.

Хотя, ни совсем все, мы уже после этого опасного похода потеряли влюблённую пару, свои двоих друзей, которые хотели жить и любить, но судьба с ними распорядилась иначе.