Преломляя свет

Гермиона снова засмеялась, но все же взяла слова Лаванды на рассмотрение. Прошло несколько дней с того разговора в оливковой роще, и после этого она видела Тео не так часто — только во время последней поездки на занятие и обратно, которая прошла в тишине и странном напряжении.

Она чувствовала себя немного одиноко, если быть откровенной. Гермиона не осознавала, как сильно наслаждалась и полагалась на компанию Тео. Думала, что не сможет ожидать его появления на концерте после того, как отшила его, но тот факт, что Тео исчез сразу же, когда секс сошел на нет, немного расстроил ее. Или это несправедливо? Ей казалось, что она уже ничего не понимает.

И Драко. Что ж. Гермиона не позволяла себе зацикливаться на этом. Она видела его лишь раз, когда забежала в книжный, чтобы забрать роман, который отложила. Малфой был занят, и она не стала задерживаться. Хотя ничего не могла поделать с собой и гадала, знал ли он что-нибудь о том, что произошло у нее с Тео. Возможность обсудить это с Лавандой едва ли возникла, поэтому Гермиона не владела ни одной крупицей информации с другой стороны. На самом деле, она просто старалась перестать думать о парнях в целом, и поход на концерт казался отличным способом сделать это.

Гермиона отбросила мысли и сконцентрировалась на Лаванде, которая говорила что-то об инди-рок группе.

— В любом случае, так сказал Джефф, он солист, — Лаванда опиралась локтями на стойку. — Он был одним из самых красивых.

— Оу, Забини есть о чем волноваться? — подразнила Гермиона.

— Ой, нет, — Лаванда закатила глаза. — Блейз был здесь, когда они пришли. И мы все приглашены, включая Драко и Тео. Парни из группы сказали, что занесут нас в список.

— Хм, сомневаюсь, что эти двое появятся, — особенно Драко.

Гермиона с трудом подавила укол разочарования и соскребла остатки своего джелато.

— Не знаю. Блейз, кажется, заинтересовался. Думаю, по крайней мере, он обсудит это с Драко. А Тео не захочет остаться в стороне.

— Любопытно, — она передала пустой стакан Лаванде. — Ладно, перерыв окончен. Пойду обратно.

— Хорошо! Начинай думать о том, что наденешь! — крикнула Браун, когда Гермиона уже выходила за дверь.

Гермиона посмеялась и помахала рукой, ощущая себя довольно оживленной и приятно взволнованной.

Из-за музыки, разумеется.

***

Драко поднял левую руку из-под воды и, вытянув вперед, погрузил ее обратно, поворачивая голову, чтобы быстро вдохнуть. Приблизившись к дальней стенке бассейна он развернулся и оттолкнулся, чтобы начать новый круг, сохраняя устойчивый темп. И не останавливался, пока не пришлось. Он вытащил себя из бассейна и лег будучи совершенно измотанным. Капли стекали по его телу на плиточный край бассейна. Драко закрыл глаза и тяжело дышал, позволяя палящему солнцу высушить себя, пока сердечный ритм замедлялся.

В конце концов, Малфой оттолкнулся, подошел к шезлонгу и рухнул на него. Он прикрыл глаза рукой, чтобы избавить себя от яркого света, который превращал внутреннюю сторону век в тусклый красный, и больше не двигался, просто прислушиваясь к замершей вокруг тишине.

Прийти сюда и поплавать было хорошим решением. Блейз сказал ему, что вилла и бассейн находятся в его свободном распоряжении. Драко пользовался этим, даже когда Блейза не было дома, как сейчас. Раньше он всегда плавал ради веселья, но теперь, в силу отсутствия тренировок по квиддичу, у него было очень мало вариантов куда девать свою неугомонную физическую энергию, и он нашел методичные заплывы успокаивающими. После пятидесяти кругов мысли больше не преследовали его с прежней жестокостью, и вечером требовалось меньше зелья сна без сновидений.

Безусловно, все проделанные упражнения сейчас не помогали. Его разум уже блуждал в особо опасном направлении, и все потому, что он видел ее сегодня, издалека: она быстрым шагом выходила из овощного магазина со свертком в руках, ее волосы были спрятаны под соломенной шляпой. Это напомнило ему о том первом дне, когда он еще не знал, кто она. Он нырнул в тень дверного проема и наблюдал за ней, словно псих{?}[Прямая отсылка к песне «Creep» группы Radiohead, которая была на одной из кассет] (он действительно отождествлял себя со строками песни одной из групп, которую она порекомендовала ему), пока она не зашла в кофейню, после чего он сразу же направился на виллу Блейза.

Драко вздохнул и медленно перекатил голову из стороны в сторону. Прошлая неделя началась с четкой уверенности в том, что он поступает правильно и сможет преуспеть в этом. И какое-то время даже справлялся.

Однако потом случилась чертова дискотека.

И после нее образ того, как Грейнджер танцует с Тео, крутился на бесконечном блядском повторе в его голове вне зависимости от того, что он делал: экстремально безрассудно носился на байке, напивался в жалком одиночестве, много плавал.

Ничего из этого не помогало.

Мерлин, она выглядела невероятно. Маленькая белая юбка и ее длинные, оголенные ноги. Ее волосы дикие, распущенные. Ебаный Тео со своими руками и всем своим ебаным телом на ней. Ее улыбка и поднятый на него взгляд, ее пальцы в его волосах. Ладони Тео на ее коже…

Драко заставил себя открыть глаза и попытался избавиться от этих образов.

Плевать. Это к лучшему. Ему не хотелось все усложнять.

И повторить мантру по новой.

В любом случае, ей нравится Тео, это очевидно.

Драко сделал глубокий вдох и разжал челюсти, а после опустил взгляд на ладони, сжатые в кулаки. Их он тоже разжал, и раздраженный выдох слетел с губ.

Настоящее ебаное ублюдство заключалось в том, что с течением времени легче не становилось. Он думал, что станет, и чувствовал себя почти преданным, когда старые добрые друзья — время и отстраненность, не помогли ни в малейшей степени. Обычно, когда он принимал решение вычеркнуть людей из своей жизни или выбросить их из головы, там они и оставались, за бортом. Лицо Пэнси Паркинсон всплыло в сознании. Он бросил эту визгливую нетерпимую задницу на зимних каникулах даже не оглянувшись. А когда-то верные приспешники Крэбб и Гойл? Сорваны с цепи прошлым летом.

Даже отец…

Драко всегда был в состоянии сделать это. Предполагал, что статус единственного ребенка в семье имел свое влияние. Он привык к одиночеству, даже быть одиноким. Ни в ком не нуждаться. Но когда дело касалось ее, у Драко возникало такое чувство, будто мозг постоянно трется об одну и ту же обгоревшую рваную мозоль желания и боли.

И дело было не только в танце или ревности из-за Тео, или в том, что Драко хотел сделать с ней на физическом уровне. Он скучал по ее мышлению. Ее присутствию. По их разговорам и общим интересам. С каждой секундой становилось яснее, что именно она сделала эту ситуацию более сносной. Теперь же он просто остался один со своей паранойей и парализующей тревогой за будущее.