Преодолевая сопротивление

– Ты обронила, - возвращаю телефон, перед тем как уйти.

По взгляду вижу – не верит, но всё же не спорит.

По возвращению домой места себе найти не могу. К полуночи тащу пса на прогулку, можно считать – местами с собакой меняемся. Как такое быть может? Крыша свистит? Не скажу, что не вспоминал о ней. Вспоминал. Периодически. Но острой потребности не было. Что изменилось в тот момент как увидел её?

Достаю телефон. Позор века.

– Карму свою отрабатываешь, - насмешливо внутренний голос, в звучании Яры, в башке моей звучит.

«Чем занимаешься?» - набираю сообщение Юле.

В четырнадцать презервативы было легче впервые купить, чем это вот.

«А это кто?» - издевается. Стерва.

Убираю телефон в карман. Спустя минуту достаю снова.

Первое «Е», последнее «Н». Угадай, Юленька, кто. Тебе везет на таких.

«Ты переигрываешь. Часто тебе кто-то посреди ночи пишет?» - набираю с третьего захода.

«Да вот, как раз с Ромашей общаюсь. Привет от тебя передать?» - ну, пздц, гореть тебе милая долго. В отдельном костре, я сам разожгу.

«Да, передай»

«И ещё кое – что»

«Завтра его с работы уволят»

«Больше никуда не возьмут»

«В следующем месяце ему нечем будет за ипотеку платить»

Не успеваю придумать, чем бы ещё жизнь парнишки украсить, как от Юли приходит:

«Всё – всё, тормози. Мы с ним расстались» - дополняет картину смеющийся смайлик.

«Поздно, я уже закусил. Подумаю, если фото пришлёшь. Что сейчас делаешь?»

Спустя пару секунд фото прилетает. Юля в постели, видны только ноги, согнутые в коленях, в шортах пижамных. Коротких. На них книжка, судя по – всему, связанная с хирургией. Так и торможу посреди площадки для выгула собак. Что меня больше всего удивило? Да хрен его знает. Во – первых, ее не пришлось уговаривать. Во – вторых, эти бедра, которые и импотента восстанут. Неужели совсем не изменилась. Глазами в картинку впиваюсь. Умалишенный. Не сразу, фотография темная, но я замечаю шрам, которого ранее не было. Большой, продольный, с краями неровными, всё ещё розовый. Что за нахрен?

Глава 16

На работе в усиленном темпе приходится наверстывать упущенное время. Обычно я в курсе всего, что происходит в бюро. Головой отвечаю. Навряд ли Мурат Азатовичу по душе будет узнать, что я пустил под откос дело всей его жизни.

С тех пор, как он позволил себе вступить в новые отношения, в офисе появлялся не больше десятка раз. Работает преимущественно из дома, чтобы с семьей не расставаться. Первое время я был только рад такому положению дел. Новый уровень ответственности требовал от меня неимоверной отдачи. Затрат энергии и времени, которых у меня было в избытке. Помогало отвлечься от ненужных мыслей.

Такие уж они были ненужные? Сейчас не уверен в этом. Признавать свои ошибки – тяжелейшее действо.

После работы качу к одной из городских больниц. Сделала дама мне одолжение – рассказала где трудится. До чего же упрямая пигалка. За четыре прошедших дня так с ней и не увиделись, то сменами она поменялась, то дела у нее непредвиденные. Общение с Юлей напоминает подписание мирового соглашения, когда обе стороны бараны непробиваемые. Любое продвижение кажется манной небесной.

Ближе к окончанию её смены, график я сохранил, подъезжаю к территории больницы и остаюсь ждать на парковке, не далеко от пункта пропуска. Чем дольше жду, тем ветвистее мне кажутся мои оленьи рога.

Зачем мне это? Особых страданий по поводу отсутствия серьёзных отношений я никогда не испытывал, откуда им взяться, если всё складывалось так, как я сам хотел? А порой и получше. Покупать людей – решение не самое правильное, но очень удобно. Для искренности достаточно пару человек близких в жизни иметь.

Услышь мама мои мысли, ужинали бы перестала кормить ещё в детстве. Она не была слишком религиозной, но доброта в её сердце границ не знала. Плакала даже от того, что я в секцию по боксу ходил, ведь бокс – это боль.

Спустя минут сорок Юля появляется на горизонте. Отлупить бы её. Несмотря на холод она в легком плаще, под которым безразмерный хирургический костюм виднеется. Застегнуть плащ не удосужилась. Ускоренным шагом направляется к небольшой кофейне, расположенной между остановкой автобусной и парковкой, на которой я её ожидаю.

Выхожу из машины, и запахнув пальто окликаю её. Ноль реакции.

– Юля, - повторяю попытку.

Снова глухонемой притворяется. Я тебя уже раскусил, может не продолжать.

– Чижик, ну ты и неуловимая, - предплечье её обхватываю и разворачиваю к себе лицом, к тротуару самой аппетитной попкой из всех, что я видел.

– А, Пакость, это ты, я по голосу и не узнала, - даже не пытается удивление изобразить.

Удивлен ли я, что спустя годы мы обменялись «любезностями», которые должны быть забытыми? Нет. Но приятно становится от того, что и она помнит так, улыбки сдержать не могу.

– Дииим, ты так и будешь стоять? – стреляет глазами в мою руку, всё ещё её держащую. – У меня есть сорок минут. Надо успеть поесть, заполнить макулатуру и в помывочную бежать. У нас сместились плановые сегодня капец как, - сейчас она совершенно иначе выглядит. И не потому, что сама изменилась. Влияет среда окружающая. Работая в поликлинике Юля потухшей была.

– Пойдем я тебя угощу, - перехватываю руку её, по - прежнему не отпуская. Теперь держу под руку.

– На еду я себе заработать могу, - бубнит, стараясь за мной поспевать.

– Ты душнила? В курсе?! – бегло смотрю на неё, взгляд ловлю осуждающий. – Я серьёзно. Мужики любят лёгких. Вдохновляющих барышень. А баба – огонь… не вдохновляет.

– Ну и пиз…

Шикаю на неё, перебивая.

– Юлия Валентиновна, Вы же леди! Окстись!

– Дим, что ты куришь? Нет, правда. Блин. Может ты к другой Юле ехал? Та что леди. Но я точно нет. Так, принеси – подай, уйди – не мешай, - требуется время, чтобы понять, о чём она говорит. Но ответить не успеваю. – Я буду капучино без сахара, без корицы, и косичку с маком, - взглядом в сторону витрины указывает, затем на мои часы наручные. Сама деликатность.

Её изменчивость поражала и поражает. Как так? Очень бойкая девочка периодически, как по щелчку пальцев становится робкой, стеснительной. Преимущественно наедине, но всё таки.

Заказ отдают в течении минуты, быстро два кофе сварив и подогрев сдобу. Обернувшись замечаю, что Юля по телефону с кем-то говорит, прощается сразу, как только я подхожу ближе.

– Хорошо, ма. Утром заеду. Привезу всё необходимое, скинь мне назначения. До завтра, постарайся уснуть.

О маме Юля рассказывала, но все истории были из прошлого, период до Юлиного совершеннолетия.

– Когда у тебя день рождения? Меня мучает этот вопрос. Боюсь не сдержаться.

Ставлю поднос на стол и сажусь напротив.

– Ты обещал. Помни. Мужчина всегда отвечает за данные обещания. Ты ведь мужчина?! – Юля милейше мне улыбается, ведусь как кретин последний. – Я не праздную свой день рождения.

Юля достает влажные антибактериальные салфетки из кармана плаща, пальчики свои вытирает.

– Чисто для успокоения души, - комментирует. – Надо бы помыть, но времени мало. Протравить глистов будет не лишним. Через неделю займусь, - в такие моменты понять, серьёзно она говорит или шутит, почти не реально.