Препод по соседству

Пацан выглядел не таким уверенным, как при нашей последней встрече, а испуганным, и в глазах даже проступала вина.

— Что за убогое "прости"? Ты же крутой, с таким пафосом чуть не угробил родного дядьку. Где твоя порода, щенок?! — рявкнул Мирон, стукнув по столу.

— Прекрати, — поморщился.

— Не вмешивайся, с тобой отдельно поговорю.

— И о чём? Тоже будешь отчитывать? — усмехнулся.

— Вот о чём я тебе говорю, он меня не боится, поганец, совсем, — сказал Мирон Матвею.

А ведь и правда, теперь не боюсь. Хотя раньше у меня был дикий ужас перед страшим братом. Я боялся, что он заберет меня к себе, когда мать отдала меня в детдом последний раз. Боялся, что ему спокойно отдадут и даже вопросов никаких не будет. Мирон — это моя полнейшая противоположность. Мать его родила ещё в юном возрасте, и ему пришлось хлебнуть побольше моего. Улица была его родным домом, и однажды он решил стать хозяином этой улицы. Это сейчас он мэр города с чистейшим прошлым, но я-то знал, что за его спиной множество криминальных делишек.

— Зачем послал мне этого слабака с угрозами? Сказал бы — твоя девчонка, я бы донёс сыну, что это не по понятиям.

— Мирон, я не хочу иметь с тобой ничего общего, даже разговаривать и о чём-то просить.

— Гордый? И к чему это все привело? К больно ноге?

— Слушай, тебе нужно было заниматься воспитанием сына, а не развлекаться в должности мэра. Его поступки — плоды твоего воспитания.

— С этим соглашусь, поэтому отдам его тебе, чтобы ты в него вложил часть своей мудрости, — усмехнулся Мирон.

— Что?

— А ты что думал, я просто так запугал этого слабака? Мне нужен был ты, ведь знал, что просто так в гости не приедешь.

— Что ты от меня хочешь?

— Я уже сказал, возьмёшь Матвея под контроль, пусть в твоей школе поработает.

— Ты и про школу знаешь?

— Я знаю всё про тебя и про твоих знакомых, и даже будущих родственников.

— Тебе заняться нечем? И вообще, почему тебя ещё с поста не сняли?

— Сняли, потом вернули, — ответил Мирон.

— Ясно.

— Так возьмёшься за племянника?

— Нет, — отрезал, вставая из-за стола.

— Максим, он завтра будет в школе к девяти, может ремонт помочь делать.

Закатил глаза.

— Ты его лучше в универ отправь учиться.

— У него год перерыва от учебы, хочу из него человека сделать, совсем от рук отбился.

— Я тут причем?

— Ты мой брат, помоги, — сказал Мирон, подходя ко мне. — Пускай поработает у тебя, посидит на нищенской зарплате, и у твоих знакомых проблем не будет.

— Это шантаж.

— Это просьба. Просто прошу, как умею, — усмехнулся Мирон.

— Мы, Ивлевы, своих не бросаем, — продолжал брат, пока я молчал.

— Я не Ивлев, — возразил.

— В паспорте, а кровь у тебя наша, Ивлевская.

— Как же ты меня достал, нельзя забыть про моё существование? — спросил раздраженно.

— Ты моя семья, как я про тебя забуду? — нахмурился брат.

Перевел взгляд на Матвея.

— Хорошо, и кем он будет у меня работать?

— Да хоть сартиры драить, мне без разницы, лишь бы с тобой рядом был.

— Какое счастье, — посмотрел на Матвея.

— Ты согласен? — спросил Мирон.

— Как будто у меня есть выбор?

— Отлично, может, посидим, пообщаемся?

— Уволь, мне уже за глаза хватило нашего общения.

— Куда попрыгал? Пусть Матвей тебя довезет.

— Ты издеваешься?

— А что такого? Вам нужно найти общий язык. Тем более, можешь его использовать как водителя, я не против.

— Издевается, — рыкнул, отправляясь подальше от брата.

Матвей уже догнал меня на выходе, быстро подогнал автомобиль. Я молча сел в машину, догадываясь, что пацану приказал Мирон и отказываться бесполезно.

— Мне правда хреново, что я такое натворил, — попробовал начать разговор Матвей.

— Мне плевать.

На этом разговор и закончился.

— Завтра к шести в школу. Одежду надевай, которую не жалко испортить, — сказал, прежде чем выйти возле дома.

— К шести? — переспросил Матвей.

— К шести, — усмехнулся, захлопывая дверцу.

Раз брат хочет, я поиздеваюсь над племянником, только сомневаюсь, что это поможет ему стать человеком с таким-то отцом.

Глава 13

Свадьба

Кира

Неужели это свершилось?

— Как же я волнуюсь, — щебетала Ирэн, измеряя шагами комнату.

Лучше промолчать.

Единственная, кто здесь волновалась и чуть не поседела — это я!

Долбенко только два дня назад помирилась с женихом, и они резко, повторюсь, резко решили отменить отмену свадьбы. О да, рестораны, лимузины, всё было профукано, хорошо хоть из ЗАГСа заявление не успели забрать, умники.

А ведь неделю назад ничего не предвещало беды. Пока утром, перед парой, я не решила навестить Устинова и не увидела Матвея, красившего стену в школе. В меня тогда словно демон вселился, иначе не объяснить то бешенство, с которым я лупасила Ивлева. Меня даже Макс остановить не мог, да и куда ему с больной ногой против такой бешеной меня.

Успокоилась, а точнее, испугалась, когда Матвейке банкой краски в голову прилетело, случайно. Так, по крайней мере, Макс объяснял врачу в больнице. А да, и брату своему он тоже что-то объяснял. Как и его брат, пытался объяснить мне, что не стоит трогать Матвейку, тоже мне, заботливый папочка. Я ему, естественно, сказала, куда он может идти со своими объяснениями. Тогда я ещё не знала, какую роль он сыграл в истории поехавшей крыши брата, а то бы и его на койку отправила.

В общем, с того самого дня моя жизнь престала быть прежней. На следующий день на репетиции свадьбы братишка решил выговориться, признаться во всех своих грехах, в частности, что хотел рассорить меня с Максом. Я-то пар спустила на Матвейке, поэтому отреагировала почти спокойно. Но вот кто его за язык тянул говорить это при всех наших родственниках, не понимаю. Нужно было хотя бы с Ирой поговорить и сказать, что обманул её из добрых побуждений. Сомнительно, но подруга хотя бы не отреагировала, как на репетиции. Поняв, что ею манипулировали, она в ярости разорвала помолвку и послала брата кхм… Если коротко, то далеко. Вроде невеста с женихом поругались, что может быть хуже? Ха! Это ругающиеся родственники, которые топили за своих деток.

И пока Иришка, дура, резала свадебное платье на лоскутки, рыдая навзрыд, я разнимала мам, за что и получила от деда тростью. Обиженная, злая, плюнула на все и уехала к Максу. Если и была надежда, что на следующий день все рассосется, то она исчезла без следа, стоило мне увидеть дверь родителей, измазанную розовой и фиолетовой краской с такими эпитетами, что у меня не оставалось сомнений, что красила мама Иры, а диктовал дед.

Вот что можно было сделать моей взрослой, самодостаточной, адекватной маме в такой ситуации? Правильно, послать и забить, но, увы, она решила воевать. Я даже вспоминать об этой эпичной войне не хочу. Единственное, я никогда не забуду, как вносила залог за мам вместе с подругой, чтобы забрать их из обезьянника. Да, теперь и такое было в моей жизни.