Прерванный полет Карлсона

Она открыла крышку, и Лола задохнулась от аромата. Половину ведра занимали хрустящие, аккуратные, как некоторые говорят, «калиброванные» огурчики в пупырышках. Вперемешку с ними лежали чесночок, зонтики укропа, смородиновые и вишневые листья, хрен.

– Собственной засолки, – похвасталась Серафима Максимовна, заметив ее реакцию.

– У меня уже слюнки текут, – улыбнулась Лола.

– Ну так приступаем, чего ждать-то?! К водочке-то самое то! Водка тоже холодненькая.

Вдруг мелодично звякнул колокольчик на входной двери. Похоже, кто-то пришел. Лолита уже поняла, что в ее антикварный магазинчик редко заходят посетители. Во-первых, магазинчик находится в тихом, узеньком переулке. Кроме антикварной лавки других торговых точек здесь больше не было. Поэтому здесь могли появиться только люди, целенаправленно идущие в антикварный магазин. Во-вторых, не так уж много людей в нашей стране увлекаются предметами старины. В этом надо хорошо разбираться да и деньги иметь немалые. А те, кто имел деньги, предпочитали покупать дорогие современные вещи.

К сожалению, в этом же переулке находилась еще одна антикварная лавка. Ее владелец, Петр Евгеньевич Реутов, был другом и конкурентом Аркадия Сергеевича.

– Очень скверный, злобный старикашка, – дала в свое время ему характеристику Серафима Максимовна. – Все время чем-то недоволен, всем завидует и не оставляет нас в покое.

Именно Петр Евгеньевич, грузный, полноватый мужчина со странной прической, зашел к ним на огонек. Странной Лолита называла его прическу потому, что никогда не могла понять, зачем пожилые мужчины лысину на макушке пытаются прикрыть тремя волосинками. Лысину это не спасало, только притягивало к ней любопытные взгляды. Проблему с отсутствием волос тоже вряд ли решало: чем старше мужчина, тем ниже опускается боковой пробор и тем длиннее и более куцыми становятся эти прядки.

– Здравствуйте, Серафима Максимовна. Я вот с гостинцем. – Реутов протянул торт в картонной коробке, перевязанной обычной бечевой.

– С каких это радостей? – фыркнула весьма скептически настроенная Серафима Максимовна, явно удивленная его визитом.

– Так что нам, по-соседски-то? Сколько можно недолюбливать друг друга? – вымученно улыбнулся гость.

– Ладно, проходите к столу, чего уж тут, раз сами пришли, никто не звал, – заворчала Серафима Максимовна. – Тут вот и Лолочка наша. А это Петр Евгеньевич. Думаю, вы знакомы, – представила их Серафима.

– Виделись пару раз, – подтвердила Лолита, протягивая ему руку.

Петр Евгеньевич галантно распластался в «радику-литном» поклоне и поцеловал ей руку.

– Присаживайтесь, – полностью взвалила на себя роль хозяйки Серафима Максимовна.

– Тесновато здесь. – Кряхтя, старик втиснулся в небольшое кресло. – Мой торт не очень подойдет к вашим огурчикам. Вот не угадал я!

– Ой, не зарекайтесь, Петр Евгеньевич. Сейчас все пойдет. Со сладкого потянет на соленое и наоборот. Присоединитесь? – хитро прищурилась Серафима Максимовна.

– Я бы лучше коньячку… но могу и водочки, – произнес конкурент. – А не подождете ли вы меня пять минут? У меня есть хороший коньяк. Раз уж тут такое дело…

– А подождем, – тут же сменила гнев на милость Серафима Максимовна.

Вернулся Петр Евгеньевич не через пять, а через пятнадцать минут в сопровождении девушки с ангельским, улыбчивым личиком.

– Тут к вам девушка, я взял на себя смелость и привел ее, – пояснил он с тяжелой одышкой.

– Ой, это же Каролина, наша новая продавщица, – представила ту Серафима Максимовна, радостно всплеснув руками.

– А я вот спросить пришла, поговорили вы с хозяйкой? Я бы хотела к вам на работу, – застенчиво произнесла девушка. – Раз уж вы меня вспомнили.

– А вот она, – показала рукой на Лолу Серафима. – Присаживайтесь! Все сейчас и познакомимся, все и обговорим. Все складывается весьма удачно.

Петр Евгеньевич поставил на стол бутылку коньяка, добавил сырокопченую колбасу.

– Вот что еще есть, у себя в холодильнике нашел. Гулять так гулять!

– А у меня конфетки… – высыпала из сумочки горсть шоколадных конфет Каролина.

– Ну, за знакомство, – выдохнула Серафима Максимовна, которой явно не терпелось выпить.

Все выпили и закусили: кто конфеткой, кто колбаской, и завязался непринужденный разговор.

– Хочешь работать у меня? Я хозяйка, но в курс дела тебя введет Серафима Максимовна. Она лучше в этих делах понимает. И если говорит, что нам нужен человек, значит, он нужен, – обратилась Лола к Каролине, мгновенно пьянея – с алкогольным напитком на пустой желудок шутки плохи.

– Спасибо! Я так и хотела начать свою карьеру. В таком милом месте с милыми людьми. Вы мне так все нравитесь… да и вещи в лавке весьма интересные, – покраснела девушка.

– Ну уж, перехвалишь. Не такая уж я и милая, со мной тяжело. Я скверная, склочная старуха, – заулыбалась Серафима Максимовна. – Кровь молоденьких дурочек пила литрами, вот и дожила до стольких лет! Чего ты так на меня смотришь?! Поверила? Ой, не могу!

– Рассмешили меня, – с опаской выдохнула девушка.

– Не наговаривайте на себя! Я-то давно вас знаю, – вступил в разговор Петр Евгеньевич. – Вы порядочная женщина. Аркадий Сергеевич всегда мог положиться на вас, а это в нашем бизнесе самое главное. Хороший у тебя будет руководитель, эта женщина знает все, – обернулся он к Каролине.

– Спасибо. Я всегда была честной, – вздохнула Серафима, разливая всем по второй рюмке, примерив на себя роль радушной хозяйки и явно радуясь, что так высоко оценили работу всей ее жизни.

– Душно у вас тут, темно и тесно, Серафима. Чего такая забота о сотрудниках? – спросил Петр Евгеньевич, ослабляя галстук.

– Да помещение основное отдано под экспонаты. А здесь что? Чай попить, – пожала плечами Серафима Максимовна.

– А с Аркадием Сергеевичем вы спали вот на этом узеньком диванчике? – вдруг спросил Петр Евгеньевич.

Возникла неловкая пауза, настолько хлестко и неуместно прозвучал вопрос, заданный абсолютно спокойным, даже елейным тоном.

– Что ты говоришь, злобный старикашка? Какое спать? – поджала губы Серафима.

– А что? Я лично видел. Правда, давно это было.

– Ты сейчас говоришь такие гадости при его дочери! Лола всю жизнь считала, что у родителей все хорошо! Их обоих уже в живых нет, и ты сейчас смеешь говорить об Аркадии Сергеевиче такие гадости?! Зачем тебе это надо? Всю жизнь грязью всех поливаешь, хоть бы под старость угомонился! Будь ты проклят! – взвилась Серафима Максимовна.

– Не кипятись, Сима, я всего лишь сказал правду, – покраснел Петр Евгеньевич.

– Подонок, – не унималась Серафима, наливая себе рюмку и опрокидывая ее в рот. – Убила бы за такое! Знала бы – пускать не стала и за стол не села бы!

Лолита кашлянула.

– Я спокойна. Что бы вы сейчас ни говорили, мне, если честно, все равно. – Лола вцепилась в рюмку.

– Вот молодец, – одобрительно улыбнулась Серафима Максимовна. – Нечего прошлое ворошить, у каждого что-то могло быть, а что-то – сплошные наговоры.