Престолы, Господства

Наверху подряд шло несколько мансард, в каждой имелось небольшое окно, выходящее на улицу. Железный остов кровати, одиноко ржавеющий в одной из них, свидетельствовал, что здесь конюхи спали. Без печей и при свечах. Но окна были симпатичными георгианскими «саше» [179] с квадратными стёклами и узкими разделителями. Коридор, который связывал мансарды, освещался через грязные окна в крыше. Сада не было видно. Харриет и всё ещё молчаливая мисс Фэншоу вновь спустились на второй этаж.

179

Окна «саше» состоят из одной или нескольких подвижных панелей «sashes», которые образуют раму, удерживающую стеклянные панели, часто отделённые от других панелей узкими вертикальными рейками.

Мисс Фэншоу вопросительно посмотрела на Харриет.

— Можно разделить гаражное пространство и сделать настоящую парадную дверь в здание с собственным адресом, — сказала Харриет.

— Да, полагаю, это можно сделать, — уклончиво согласилась мисс Фэншоу.

Харриет сделала решительный шаг:

— Лорд Питер мог бы позволить себе привести всё это в порядок и сделать очень миленьким, — сказала она. — Думаю, тут можно устроить хороший коттедж с тремя спальнями и прекрасной гостиной здесь, а кухню и столовую разместить внизу. Можно провести сюда звонок из дома, и Бантеру придётся сделать лишь несколько шагов. Что вы думаете по этому поводу?

— Вы предлагаете это нам, леди Питер?

— Полагаю, Питер должен это сделать. Я ему ещё ничего не говорила. Я хотела сначала узнать ваше мнение, прежде, чем вспугивать зайца. И я спрашиваю вас, считаете ли вы, что это сработает, смогли бы вы жить здесь?

— Мервин об этом знает?

— Нет, это чисто женский секрет. Попытка найти практическое решение.

— Я и не думала, что таковое может существовать. А вы действительно сможете без всего этого обойтись?

— Ну, в настоящее время оно приносит пользу разве что паукам. Питер наймёт архитектора, вы, — вы и Бантер — решите, как вы хотели бы…

— Не думаю, что я разбираюсь в дизайне и прочем. — Мисс Фэншоу, казалось, одолевали сомнения.

— Моя свекровь была бы на седьмом небе, если бы только мы попросили её подобрать колер и отделку, — сказала Харриет, внутренне улыбаясь при мысли дать полную свободу вдовствующей герцогине.

Мисс Фэншоу дошла до конца комнаты и долго смотрела на яблоню в саду.

— Я вижу в этом своего рода выход, — сказала она. — Для Мервина это стало бы решением квадратуры круга. [180] И очень любезно с вашей стороны сделать нам подобное предложение. Но не думаю, что это может сработать, если вы и я не сможем преодолеть любые трудности, которые неизбежно возникнут, то есть, если мы не станем хорошими друзьями.

180

Решение невозможной задачи.

— Я предвкушаю это, — сказала Харриет, протягивая руку.

— Ты не очень-то спешил последовать моему примеру с женитьбой, старина, — сказал достопочтенный Фредди Арбутнот. — Не мог понять, что же ты ждал столько времени, пока сам не встретил её.

— Рад, что ты её оценил, — сказал Уимзи, слегка, наклоняясь над столом, чтобы снова наполнить бокал Фредди шампанским. — Моя семья резко разделилась по этому поводу. Денвер продолжает следить за ней как за возможной племенной кобылкой, так же как Сент-Джордж, поскольку это позволило бы ему отлынивать от всех обязанностей. Герцогиня выражает нам обоим самое ледяное неодобрение, а мать без перерыва поёт славословия. Бантер не может прийти к окончательному мнению и решил уйти от меня… А мне так нужно всеобщее согласие.

— Жаль слышать о Бантере, — сказал Фредди. — Это удар. Он всегда был с тобой, разве не так? А в чём проблема?

— Каков хозяин, таков слуга. Он сам хочет жениться.

— О, понимаю. Паршиво для тебя. И ты не можешь попытаться остановить его, не так ли? Но ладно, Уимзи, я собирался поговорить не о Харриет, а о Харвелле. Она передала мне, что ты хотел ознакомиться со слухами насчёт него.

— Да. Что-нибудь нашлось для меня?

— Ты прав. Он занимал деньги. Довольно много. Ты знаешь, что у него имеется интерес к театру Крэнбоурн?

— Не могу сказать, что знаю. Продолжай.

— Он — участник консорциума, который купил безусловное право собственности семь лет назад. Безусловное право собственности — это серьёзное финансовое обеспечение, не какой-то там интерес к пьесам. Так или иначе, недавно Харвелл попросил ссуду на короткий срок и использовал свои акции в Крэнбоурне как залог. Кажется, он нуждался в деньгах, чтобы начать постановку этой новой пьесы Эймери, а его фонды были связаны в текущих постановках. Так это или не так, именно это он рассказал моим друзьям в Сити. Они нашли ему деньги — его положение считается прочным. А можно спросить, чем вызван этот интерес?

— О, понимаешь, жена парня убита, и все начинают испытывать гигантское любопытство ко всему, связанному с мужем.

— Очень противное дело. Невозможно не чувствовать жалости к человеку. Прекрасная леди. Конечно, тут речь о любви, а не о деньгах, Уимзи.

— Иногда они так прочно между собой перепутываются.

— Мм. Наверное, ты прав. Обе стороны очень важны. Понимаешь это, когда женишься.

— У вас с Рэйчел всё нормально? — резко спросил Уимзи и в упор посмотрел на друга.

— На высшем уровне, спасибо. Я только подумал с сожалением о плате за обучение в школе, о приданом и прочем. Ничего, со временем привыкну. Я всегда считал, что ты — холостяк от Бога, и всегда будешь отделять постель и дела — готов был пари держать, — а теперь смотри, как оно обернулось!

— Ну, можешь вытаскивать Харриет в любое время на ланч, с её согласия, разумеется. Я понял, что ей нравится с тобой поболтать.

— Очень рад это слышать. На самом деле очень неловко разговаривать с мозговитой женщиной. Не знаешь, что сказать.

— Разговаривай с нею, как с мужчиной, — сказал Уимзи. — А теперь извини, я должен мчаться в Скотланд-Ярд.

— Рад видеть тебя, Питер, — сказал Чарльз Паркер. — Ты помнишь, что Харвелл сделал туманное предположение, что тайным гостем на обеде мог быть Гастон Шаппарель?

— На основании лишь того, как тот смотрел неё? Конечно, помню. Мне тут пришло в голову, что, в конце концов, Харвелл и платил тому парню, чтобы он смотрел на неё.

— Ну, ты же знаешь, что полицейский — раб рутины. Я послал кое-кого, чтобы расспросить, где он был тем вечером…

— И он говорит, что был где-то в другом месте, как я понимаю?

— Да, но не говорит, где.

— Ему объяснили, насколько всё это важно?

— Естественно. Он говорит, что это — вопрос чести. Я привёз его в Ярд, чтобы попытаться вызвать в нём благоговейный трепет, но с тем же успехом я мог рассчитывать вызвать его в кирпичной стене. Не хочешь попытаться?

— Попробую, Чарльз, но почему я должен преуспеть там, где не смогли вы?

— О, Питер, это больше по твоей части. <