Преступления в психиатрии

Следующий фактор — феномен снятия социальных тормозов. Он возникает вследствие совместного действия трех предыдущих факторов. В состоянии крайнего эмоционального возбуждения, действуя с одобрения толпы, любой из нас может стать участником разбойного нападения, грабежа, убийства — иными словами, совершить такое, что не привидится и в кошмарном сне. Но выделите из толпы отдельного участника и предложите ему после сытного ужина, скажем, разбить тарелку — и он съежится от страха. В толпе личность деформируется — человек становится ненормальным, по крайней мере, по отношению к своему истинному «я».

Теперь рассмотрим связь между поведением толпы и явлениями, имеющими отношение к гипнотизму. Начнем с утверждения: эмоции и внушение с одинаковым эффектом приводят в возбуждение мозг, и существует целая школа психологии, которая ставит гипноз или состояние повышенной внушаемости в один ряд с другими разновидностями эмоционального состояния человека. Иными словами, внушение, действующее на сознание посредством сильных чувств, — явление чисто гипнотической природы.

Одним из факторов, характеризующих поведение толпы, можно назвать также апелляцию к эмоциям силой авторитета. Нет ни малейшего сомнения в том, что нечто подобное происходит в гипнозе. Теоретикам это может показаться не столь очевидным, однако в работе так называемых эстрадных гипнотизеров мы находим тому ярчайшее подтверждение.

Как-то раз мне довелось встретиться с одним из таких презираемых в научном мире профессионалов. Студенты, присутствовавшие при этой встрече, теоретически знали, что человека, если он сам того не пожелает, загипнотизировать невозможно. Презрение, с которым они отнеслись к опытам невежественного с их точки зрения «эстрадника», задело того за живое, и он решил преподать самоуверенным юношам небольшой урок.

Все происходило в моем доме. Мой гость подошел к одному из тех, кто, согласно тестам, оказался наиболее гипнабельным, и заявил: «Сейчас я вас загипнотизирую». «Спасибо, но я этого не хочу», — отвечал тот. «Меня это не волнует. — Гость встряхнул парня за шиворот, и, глядя прямо в глаза, произнес: — А теперь, мальчик, послушай меня. Я научу тебя уважать старших. Ты не сможешь оторвать от меня взгляда, так что даже и не пытайся. Сесть ты тоже не сможешь, поэтому стой, где стоишь. Уже сейчас ты спишь крепким сном. Считаю до пяти — на счет „пять“ ты не сможешь сдвинуться с места…»

Студент от таких речей пришел в ярость и попытался ударить гипнотизера, но… впал в транс, продемонстрировав тем самым бессилие теоретика перед психологической атакой эстрадного практика. Ясно, в чем тут дело: «эстрадник» не очень-то церемонился с подопечным, а приступил к делу немедленно, предприняв довольно наглую психическую атаку, которая у подавляющего большинства людей вызывает страх и гнев. Но именно этого и добивался гипнотизер! Эмоции привели мозг в возбуждение — и внушение точно поразило цель.

Свойственный толпе феномен ограничения функции сознательного хорошо знаком любому гипнотизеру — основная цель его ухищрений как раз и состоит в том, чтобы максимально сузить сферу внимания подопечного.

Эффект вседозволенности, как следствие «санкции коллектива», также имеет место в гипнотизме: роль толпы доверена здесь гипнооператору, монополизирующему внимание субъекта. Более того, в гипнозе можно достичь и так называемой «точки толпы», когда человек теряет все тормоза и его поведение приобретает откровенно зловещую окраску.

Рассмотрим подробнее технику гипнотического воздействия на массы, используемую Гитлером и Муссолини. Не возникает сомнений том, что в первую очередь их общественная политика нацелена на чувства. Ни один лидер популистского толка не может рассчитывать на успех, обращаясь к интеллекту. Страх является главным гипнотическим оружием фашизма. Чтобы до смерти напугать народ, нужно построить концентрационный лагерь. «Просто» убийство забывается быстрее, чем медленная и мучительная смерть политического узника, которая служит веским напоминанием остальным о том, что осторожность — превыше всего.

Страх — эмоция негативная. Это не просто способ заткнуть рот оппозиции, но и мощная основа, на которой можно воздвигнуть гигантское здание ненависти. Страх фундаментален, в то время как ненависть — динамична. Коллективная психика народа, которому внушена ненависть к евреям, славянам, демократическому устройству, становится также открытой внушению: с этой точки можно двигаться в любом направлении. Добавьте к этому миф об арийском превосходстве и любовь к фатерлянду — и в результате получится тот особенный вид социальной взрывчатки, имя которому — германский нацизм. Мощь общественного фанатизма не укладывается ни в какие рамки — голос разума и призыв к лояльности здесь так же неуместны, как тоненькая плотина на пути бурного потока, сметающего все на своем пути.

Два основных гипнотических фактора — феномен эмоционального заражения и ограничение сферы сознательного — Гитлер использовал с удивительным мастерством. Увы, на его стороне оказался технический прогресс. Никогда за всю историю человечества не существовало столь мощных средств пропаганды, как радио и телевидение. Диктатор, под чьим контролем находятся эти важнейшие средства массового эмоционального заражения, становится непобедимым.

Представьте себе: нигде, даже в собственном жилище, человек не может отвлечься от внушаемой ему идеи расового превосходства. Это внушение нагромождается и укрепляется всевозможными способами, и прежде всего — чувствами страха, ненависти и гнева. Личность, которая дерзнет подвергнуть сомнению идеологию власти, тут же изолируется от общества и попадает в концлагерь. Смельчак, переключающий приемник на короткую волну, уже рискует собственной жизнью. Все это не идет ни в какое сравнение с обстоятельствами, в которых действовали Цезарь и Наполеон. Демократическое общество требует от политического лидера, который намерен принять важное решение, тщательной и часто довольно длительной подготовки общественности, тогда как диктатор способен мгновенно взвинтить эмоции в общенациональном масштабе.

Диктатор в этом отношении становится обладателем неоспоримого преимущества: будучи единоличным хозяином средств массовой информации, он сам решает, какому внушению подвергнуть сознание своего коллективного подопечного. При этом поведение нации сравнимо с поведением загипнотизированного пациента. Гипнотизер меняет настроение своего подопечного за минуту, заставляя его то плакать, то смеяться, то раздражаться. Так действовал и Гитлер: пять лет он внушал своему народу ненависть к русским, а потом буквально за ночь изменил набор внушений: русские неплохие ребята, а вот поляки — это истинные враги немецкой нации! После чего вновь с легкостью направил поток общественной ненависти против России. В условиях диктатуры даже президент США мог бы внезапно объявить Японию своим союзником и отдать ей Австралию и Вест-Индию.

В сущности, Адольф Гитлер, истерично вещающий с освещенной сцены, гораздо больше похож на профессионала-эстрадника, нежели последний на истинного гипнотерапевта. Достаточно вспомнить любую фотографию Гитлера, выступающего перед толпой. Налицо гипнотический трюк из разряда элементарнейших: ночной мрак — и на его фоне яркий объект, заставляющий смотреть чуть вверх. А ведь еще в середине прошлого века было установлено, что это идеальное положение при погружении в транс.

Очень умело использовалось германским фюрером и ощущение вседозволенности вследствие получения «санкции коллектива». Имея в полном распоряжении все средства массовой информации того времени, сделать это элементарно просто: мы, дескать, высшая раса, страдающая от засилья инородцев, так исполним же волю Божию, станем править миром! После такого внушения индивидуум начинает действовать уже как бы от лица коллектива, и любое свое действие считает единственно правильным. Исследуя феномен Гитлера, стоит удивляться лишь тому, насколько далеко может зайти человек в своем безумии!

Ярость, с которой психически возбужденный «человек разумный» может сражаться с сородичем, не имеет аналогов в природе. Ни одно живое существо не истребляет самого себя с таким остервенением, как человек, неустанно ведущий разрушительные войны. В своей основе эти побоища не имеют да и не могут иметь каких-либо логических предпосылок. Платформа любого конфликта обнаруживает этакую «занозу» в виде пламенного вождя, убежденного в том, что именно его интерпретация «воли Господней» является единственно правильной. В большинстве случаев подобные вожди были клиническими сумасшедшими — в лучшем случае страдали общими неврозами. Да только это «смягчающее обстоятельство» не вернет к жизни сотни миллионов людей, сложивших свои головы в борьбе за то или иное «истинное учение». И Гитлер тут не блещет оригинальностью: как и все его предшественники-диктаторы, он вел свою загипнотизированную паству в небытие через гигантское море крови.