Превосходство гения: на осколках Империи

— Что это? — она нерешительно взяла его в руки и перевернула. На сургуче был оттиск королевской печати.

— Это приглашение, — промолвил он и указал рукой на карету.

Ведьма села внутрь и, не зная, что ожидать, может быть, в последний раз взглянула на свой дом.

— Да не переживайте Вы так, — улыбка была доброй. — Все будет хорошо.

Карета тронулась, и следователь с ведьмой покатились вдоль улицы. Через сорок минут она выехала на финишную прямую. Кристина хорошо знала эту дорогу. Она вела прямиком в апартаменты инквизиции. Хотя там сейчас никого и не было, а здание перешло под контроль южан.

— Выходите! — следователь подал руку.

— А что мы здесь забыли? — несмело произнесла девушка. Кристина сколько раз видела, как сжигают ведьм, что ее от здешней атмосферы в буквальном смысле мутило. Но она все равно испытывала любопытство.

— Вскоре все увидите сами! — тянул интригу Андре. Поразительно, но он не выказывали агрессию, чем вызывал ее симпатию.

Стражи без проблем пропустили их внутрь, даже не спросив документов. Внутренний двор был окружен высоким забором из коричневого кирпича. Над забором возвышались сторожевые вышки с часовыми.

— Не слишком ли здесь охраны? — нарушила тишину ведьма. Следователь лишь бросил ей улыбку и промолчал.

— Госпожа Кристина? — дворецкий встретил их у порога.

— Да…

— Следуйте за мной.

Ведьма обернулась, но парень, который привел ее сюда, остался снаружи. Тревога дала о себе знать. Дальше идти не хотелось…

— Не отставайте! — поторапливал дворецкий. Делать нечего, она потеребила письмо в руках и последовала за мужчиной.

Они прошли в большой зал. Здесь в свое время инквизиция устраивала шикарные пиры, ну а сейчас здесь находилась…

Глаза Кристины от удивления расширились. И она тут же встала на одно колено, склонив голову.

— Поднимись, сестра! — улыбнулась королева, а верней гексония. — Вижу, ты поняла, кто сейчас перед тобой.

— Да, Ваше Величество…

— Можно просто Сорисея. Гексония Сорисея.

— Слушаюсь…

Сорисея улыбнулась.

— Ну ничего, еще научишься. Я с сестрами всегда общаюсь на равных. Вы, наверное, слышали, что и являюсь потомственной ведьмой.

Кристина кивнула.

— За что я заслужила такую честь стоять рядом с Вами… — растерянно пробормотала Кристина.

— Я прослышала о твоем подвиге и решила лично выразить свою благодарность. Беглый король, это одна из причин, почему я здесь! — Ее Высочество явно обрадовало произведенное ею впечатление.

— Одна? Значит, имеются и другие?

— К сожалению, да, — кивнула Сорисея. — Моего ставленника не так давно убили в его собственном доме, и я хочу в этом разобраться! — Ее Величество села в кресло. Вырез на платье непристойно открылся, оголив ногу королевы чуть выше колена.

Ведьма внутренне сжалась, хотя внешне была спокойно. Разобраться — это означает провести тщательное расследование. И ведьма не сомневалась раз гексония здесь, то за дело возьмутся всерьез. Значит ли это, что за разоблачением могут последовать серьезные неприятности, собственно, и для самой Кристины.

— Ты об этом что-то знаешь? — гексония ждала ответа, не сводя с собеседницы глаз.

Кристина не желала озвучивать тот факт, что она лично присутствовала при линчевании ее ставленника. И своими глазами видела, как регента лишили жизни. Ведь тогда она подставит под удар Изольду. Но и врать королеве ей не хотелось. Ведь это их первая встреча и начинать ее со лжи тоже не дело. Она лихорадочно думала.

— Я хочу услышать ответ на свой вопрос, Кристина, — настояла Сорисея.

«Все равно ведь узнает», — подумала ведьма, чувствуя, как подкатывает к горлу ком, но заставила себя улыбнуться.

— Нет, Ваше величество. Я ничего об этом не знаю… — за время работы в магазинчике она научилась фальшиво улыбаться. Сейчас же это вышло совершенно естественно. Да, лучшая защита — это быть само собой. Кристина полностью расслабилась и позволила своим эмоциям выйти наружу. Скверна была бы горда увидев свою ученицу, умеющую столь виртуозно играть свою роль.

Гексония разочарованно вздохнула. Окинув Кристину таким же холодным взглядом, как у Изольды, она стала и отошла в дальний угол залы. Вскоре она вернулась с маленьким черным футляром в руках.

— Я хочу попросить у тебя помощи, — Кристина опустила взгляд. Затем вздрогнула, как ее щеки коснулось что-то холодное. Это была монета с королевским гербом гексония вложила монету в ладонь. — Помоги мне отыскать убийцу. И королевство тебя не забудет. А если захочешь, то я возьму тебя в ряды придворных ведьм.

На это Кристина подняла взгляд. В этот раз ее глаза алчно блестели.

— Что на это скажешь? Ты согласна?

Глава 48: Верховный судья

Мигрень мучала Нарзана Наумовича с самого утра. И, как назло, лекарств от этой приставучей напасти под рукой не было. Не зря люди придумали поговорку: «утро добрым не бывает». Правда, позавтракать ему все-таки удалось: яичница с колбасой, хлопья с молоком и небольшая порция бутербродов с сыром. Не слишком уж шикарный стол для верховного судьи города Торн. А все потому, что он не слишком любил излишние растраты и экономил на всем чем угодно. Даже на себе. И слуги за глаза называли его «скрягой». Судья не закатывал пышных балов, не ходил в гости. И все больше старался проводить время вдали от центра, возле маленьких домиков, стоящих на берегу небольшого канала, похожего на городской пруд. Ох, если бы не досаждающая мигрень, он бы уже почивал на шезлонге с удочкой в руках.

В редкие минуты отдыха у Нарзана Наумовича улучшалось настроение. И не нужно говорить, что сегодня оно было ни к черту.

— Федька! — крикнул верховный судья в пустоту. — Федька! Где тебя лешие носят! Ходь сюда, кому сказано!

Двери отворились, и в кабинет вбежал щупаный парнища в лаптях.

— Здеся я, — закивал слуга. — Чего изволите, господин?

— Книгу домовую неси! Буду сейчас делами заниматься.

— Так сегодня выходной же, господин! — сник парнишка.

— Где вы такие умные, взялись на мою больную голову! — заохал Нарзан Наумович. — И так мигрень мучает, а тут ты еще! Неси, говорю, буду подсчитывать, на сколько, вы дармоеды, меня объели!

Когда судья садился за книгу, то уже к вечеру никому в доме покоя не было. Он был уверен, что слуги его объедают, обворовывают, приторговывают. И именно из-за этого он время от времени устраивал разнос всем домочадцам. У Нарзана Наумовича был свой любимый пункт обвинения — «Обжорство». В иной раз он мог грозно посмотреть в глаза и сказать: «вижу поправляетесь вы не по дням, а по часам. Видать, объедаетесь за мой счет».

— Да шевелись ты! Чего столбом стоишь! — стукнул судья кулаком о стол.