Превосходство разума

Клинок метнулся к первому из муравьев, но тот каким-то непонятным образом обтек слева зачарованное лезвие, обязанное раскроить ему башку и вцепился мне в ноги своими выступающими далеко вперед челюстями, напоминающими зазубренные ножи. Добротные штаны оказались пропороты в одно мгновение, лодыжку резануло сразу и болью, и жаром, а в ботинок потек вполне себе отчетливый ручеек крови. И надо сказать, ощущения не то от безжалостно терзающих мою плоть хитиновых крюков не то от покрывающей их отравы оказались действительно премерзкими. Я смог их проигнорировать, рубанув потерявшего мобильность анта по стыку головы и груди, но скрипеть зубами и материться хотелось просто очень. А когда второе насекомое подпрыгнуло, вцепившись в правую руку недалеко от запястья, это желание стало почти нестерпимым. Особенно способствовал ему тот факт, что рубануть как следует его переброшенным в левую руку не получалось. Во всяком случае, не без риска отчекрыжить или хотя бы надрубить собственную конечность. Распахнулись огромные зубастые челюсти и пасть дрейка сомкнулась на насекомом, которое целительница смогла бы проглотить в один присест, если бы захотела. Но судя по её морде, скривившейся в гримасе отвращения, вкус сплюнутого на пол и изорванного в клочья монстрика мог вызвать чего угодно, но только не приступ аппетита.

— Чего ты копаешься?! Поднимайся! — Прошипела она, подавая пример и взлетая вверх по лестнице вверх. С босых ступней разумной рептилии стекала беловатая кровь последнего из пытавшейся задержать нас троицы. Вернее, уже квартета. Еще одна тварь прыгнула не хуже кузнечика, целясь то ли в меня, то ли в Жиддо, но оказалась прямо в полете сметена хвостом женщины-дрейка, словно бейсбольной битой. Стук, во всяком случае, раздался как от столкновения с чем-то очень твердым. И хотя плюхнувшееся на спину насекомое дрыгало лапками, пытаясь перевернуться, права сторона его морды представляло из себя одно сплошное месиво размозженной плоти, откуда торчала перекошенная челюсть. — Будешь ворон считать — живьем сожрут!

— Это я уже сообразил, — пробурчал я в ответ, хромая следом. Нога болела и кровоточила, а отрубленная голова гигантского муравья, до сих пор вцепившаяся в мою плоть, кажется еще продолжала периодически дергать своими зазубренными челюстями. Надо было бы её от себя все-таки оторвать, да некогода. Плюс тогда кровью начну истекать куда быстрее, чем раньше. Тем более, основание лестницы уже скрылось под бледными телами антов. Их число сократилось уже наполовину, а может и больше, но оставшиеся продолжали гнаться за нами, явно поставив желание запустить зубы в убегающую добычу выше чем инстинкт самосохранения. — Если ты не можешь перегородить лестницу стеной пламени или типа того, то передай мне немного силы. Я умею бить по площадям.

— Смотри не облажайся, — покрытая чешуей ладонь отнюдь не нежно сжала мое плечо, наверняка оставив после себя отпечатки в виде пальцев женщины-дрейка, но появившееся было в душе раздражение почти мгновенно утихло под напором эйфории, когда в меня тонкой струйкой стала вливаться магическая энергия. — У меня едва-едва осталось волшебства на то, чтобы вытянуть пару порций яда…

Мой многострадальный язык опять оказался прикушен, и вылившаяся оттуда кровь переплелась с магической энергией, чтобы образовать струну. Тонкую, но прочную, а еще движущуюся на расстоянии считанных сантиметров над ступенями, по которым ползло свыше полутора десятков громадных белых муравьев. Недостаточно низко, чтобы для антов имело смысл пригибаться, но на вполне достойной вышине, дабы перепрыгнуть эту струну, режущую вставшие у неё на пути преграды, оказалось не самой легкой задачей. Но они попытались, к сожалению продемонстрировав куда большее количество мозгов, чем полагалось бы иметь подобным созданиям. Четверо из тварюшек справились с предложенным испытанием блестяще, перепрыгнув созданные мною чары и продолжив движение к нам. Штук шесть либо лишились кончиков лап или нижних сегментов брюшка, взяв недостаточно большую высоту или начав приземляться чуть раньше нужного момента, либо сиганули вбок и шмякнулись на пол с высоты пары метров. Они еще представляли из себя весьма серьезную угрозу, но все же сбили темп своего наступления, дав нам время на то, чтобы разделаться с атакующей стаей по частям. Оставшиеся же оказались разрезаны и было не столь и важно, прошла ли созданная из крови и магической энергии струна через все их тело, развалив то на две неравные части, отсекла только голову или же вообще ограничилась лишь конечностями, но зато отмахнув их под самый корень. Жиддо, по непонятной причине не пожелавшая взять с собой хотя бы палку в качестве оружие, шагнула вперед и прямо на лету хлопнула двумя ладонями по почти сумевшему достать до нас прыгуну. Но целью её было не раздавить анта словно докучливую муху, а поглубже загнать в его хитиновое тело свои острые длинные когти. Пробить навылет существо это природное оружие не сумело, но когда женщина-дрейк с силой рванула свои верхние конечности в разные стороны, то внутренности маленького агрессора разлетелись во все стороны. В том числе и на меня.

— Остается лишь утешаться тем, что это хотя бы не радиоактивные тараканы, — мысленно хмыкнул я, раскалывая клинком шлепнувшегося почти прямо передо мной анта прежде чем он успеет снова прыгнуть, чтобы куда-нибудь вцепиться. Одновременно с этим я попытался пнуть второе насекомое, совершившее аналогичный маневр и успеха в общем-то добился. Но ценой отфутболенного куда-то к выходу монстрика стали просто чудовищно ушибленные пальцы, ибо панцирь тварюшки оказался тверд почти как кирпич, а сама она весила на удивление много для такого мелкого существа. — Наверное, их кишки были бы еще противнее…Ах ты сволочь!

Одно из тех насекомых, которых я посчитал выведенными из игры, поскольку оно прыгнуло с лестницы куда-то в сторону, смогло закрепиться на стене дома. И уже оттуда сигануло на меня, явно метя в район шеи. К счастью, приземлился всего лишь на грудь и попытавшись прогрызть бронированную куртку несколько замешкался, чем дал возможность шибануть по нему клинком, сбивая вниз, но тем не менее это было близко. Не уверен, что если бы мне вспороли горло, находящаяся рядышком целительница смогла бы помочь. У неё и без того забот хватает, поскольку женщина-дрейк вращает всеми конечностями словно лопастями вентилятора, отбиваясь от наседающих антов. И пусть шкура сей разумной рептилии могла дать фору кожаной броне, но челюсти подобравшихся вплотную насекомых вминали её чешую внутрь или и вовсе вырывали с корнем, оставляя крайне неприятные кровоточащие раны, внутрь которых тварюшки старались запустить свои хелицеры, ну или как там правильно называются их челюсти, торчащие вперед подобно бивням.

Воин. Уровень 6.

Получен модификатор физического состояния. Ловкость +1.

Колдун. Уровень 1.

Навык: Тауматургическое топливо (редкое) Приемы магии, основанные на принципах родства и подобия (тауматургии) найдутся в решительно любой школе волшебства. Воздействие на один предмет рождает влияние на другой…Вот только мало какой заклинатель вслух выскажет идею, что для надлежащей работы его чар нужно пожертвовать частью себя. Это больно, это опасно, это безумно…Но это работает и значительно повышает эффективность создаваемых заклинаний.

Круговерть внезапной стычки с излишне агрессивными муравьями-мутантами стихла так быстро, что я далеко не сразу понял, почему это вдруг передо мной появилось сразу два системных сообщения о присуждении новых уровней. Однако, все набросившиеся на нас анты были мертвы, пав либо снаружи здания, либо внутри. Ни один из них не попытался убежать, даже те кто оказался непоправимо искалечен и не имел шансов на победу упорно пытались ползти к нам, чтобы хотя бы разок запустить свои челюсти в человеческую плоть. Ну, или дрейковскую, кажется им до этого особой разницы не было.

— О, да! — Раздавшийся со стороны женщины-дрейка возглас был наполнен таким самодовольным ликованием и наслаждением, что если бы нас сейчас вдруг услышали её родители, то мне пришлось бы долго отбиваться от обвинений в совращении их зубастой чешуйчатой дочурки. На пальцах Жиддо потрескивало нежно-зеленое пламя, и она смотрела на него с такой любовью и обожанием, будто сей огонь как минимум составил завещание в её пользу, указав в перечне своих активов пару солидных банковских счетов и уютный трехэтажный домик где-нибудь на берегу ласкового моря. — Дар понимания сути живого…Спасибо вам, боги! Будь славен, Владыка Огня!

— Поздравляю с повышением уровня, хотя и не понял, что это вообще такое ты получила, — произнес я, пытаясь хоть как-то уложить в голове информацию, внезапно появившуюся у меня прямо в мозгу. Оказывается вплетать в магию свою кровь, жизнь, ну или специальным образом обработанные волосы, было довольно распространенной практикой. И вместе с тем — опасной. Опытный чародей смог бы не просто отбить созданные подобным образом чары, но вычленить созданную меж нами связь и использовать их, чтобы сделать с пошедшим на подобное заклинателем чего угодно, от безобидного щелчка по носу до полного ментального доминирования. А еще отзвук подобного волшебства как магнитом привлекал нежить, духов, демонов и прочих любителей закусить не соблюдающим технику безопасности одаренным. Ну и конечно нельзя было забывать про опасность вложить в творимое воздействие слишком много себя, словив упадок сил, травмы энергетики оказывающие вполне так заметное влияние и на материальное тело или просто откинуть копыта от перенапряжения. — А мне наконец-то присвоили хоть один уровень в классе, имеющем непосредственное отношение к волшебству. И воина повысили с новым физическим модификатором. Вот только не понятно, почему именно сейчас…После рядовой в общем-то стычки, за время которой не сделал ничего нового…

Задав в никуда свои риторические вопросы, я уселся прямо на пол и принялся отцеплять от своей лодыжки по-прежнему висящую на прежнем месте голову кусачего насекомого. И, черт побери, мне во время боя действительно не показалось подозрительно-болезненное шевеление в том районе! Отрезанная клинком башка анта действительно двигала челюстями, пусть даже медленно и осторожно, чтобы случайно самостоятельно не отцепиться. А стоило сжать её пальцами — ужасные хитиновые ножи сжались на моем мясе, вызвав непроизвольное шипение и подергивание левого глаза. Вдобавок каждый укус горел изнутри, словно в ранки залили расплавленный свинец, а близлежащие ткани стремительно наливались багрянцем и увеличивались в размерах.