Превратности судьбы
Шрифт:
– Да уж, своенравная у меня сова, - поморщился Дэниел.
– И что ей взбрело в голову полететь к тебе? Я же предупреждал, чтобы она не пыталась вытворять ничего подобного.
– Может, она хотела сделать тебе подарок ко дню рождения?
– робко предположила девушка.
Блэк сердито поджал губы.
– Мой день рождения 23 августа, - тихо, но четко проговорил он.
– 23 августа?
– изумленно уставилась на него Гермиона.
– Но ведь…
– Последнее, что я помню из того сражения, это как мое заклинание попало в Волдеморта, его удивленно расширившиеся глаза и резко оборвавшийся смех, как будто он поперхнулся своим хохотом. А дальше - глубокая черная дыра. Когда я очнулся, рядом был Снейп. Оказывается, он первым добрался до Тайной
– А они не стали проверять…
– Да, к счастью. А после того, как все закончилось, Снейп перенес меня к себе в кабинет, а оттуда через камин отправил в свой дом. Я всегда думал, что он живет в Хогвартсе, а оказалось, что у него есть квартира. Я пролежал в коме почти два с половиной месяца. И все это время человек, который всегда пытался меня унизить, терпеливо за мной ухаживал, растирал зельями, не оставляя попыток вернуть меня к жизни, хотя зачастую казалось, что это уже невозможно. Правда, то, что я очнулся, оказалось только началом долгого пути. Я практически ничего не видел, почти не мог говорить, тело не слушалось… Снейп возился со мной, как с маленьким ребенком, восстанавливал поломанные заклятиями кости, поил зельем, снимающим приступы боли. Мне пришлось заново учиться ходить, так как из-за многочисленных травм ноги были словно чужие и не хотели слушаться. Речь тоже пришлось осваивать во второй раз - у меня было сильно повреждено горло. Кстати, именно поэтому так изменился голос. Видимо, я сильно поранил лицо, потому что Снейп долгое время накладывал мне какие-то повязки, пропитанные очередным восстанавливающим зельем. Когда профессор наконец разрешил мне взглянуть в зеркало, я сначала не мог понять, что вижу свое отражение. У меня была новая внешность, да и шрам сильно побледнел и стал почти незаметен. В тот момент я понял, что у меня есть шанс начать все с чистого листа. Я был безумно благодарен Снейпу за то, что он так обо мне заботился, никому не сказал, что я жив. Но я не мог прятаться у него всегда. Однажды, когда Снейп был в Хогвартсе, я надел свой плащ-невидимку и ушел. Я не хотел прощаться, так как знал, что это будет тяжело для нас обоих. Поэтому я просто написал записку, в которой было всего три слова: «Спасибо за все!»
– Так он не знает, где ты?
– Нет, он только знает, что я жив.
Блэк откинулся в кресле, устало прикрывая глаза.
– Интересно, почему он так поступил?
– задумчиво протянула Гермиона.
– Думаю, таким образом он искупил долг перед моим отцом. Помнишь ту историю с Визжащей хижиной?
– Да, наверное, так и есть. А почему все-таки 23 августа?
– Когда я пришел в сознание, первыми словами Снейпа было: «С днем рождения. Сегодня ты родился второй раз». Это было 23 августа. С тех пор я стал считать это своим днем рождения. Ведь именно в тот день началась моя новая жизнь.
Гермиона потрясенно молчала. Дэниел взял в руки лежавшую рядом с телефоном небольшую плоскую фляжку. Она была отделана крокодиловой кожей, на которой виднелись выбитые египетские иероглифы, а бока были закреплены бронзовыми пластинами.
– Надо же, кончилось, - Блэк слегка потряс фляжку и нахмурился.
Он поднялся из-за стола и подошел к пустой птичьей клетке, которая стояла в углу. Просунув за нее руку, он куда-то нажал, и одна из деревянных панелей, которыми был обит кабинет, отъехала в сторону. Гермиона, с удивлением наблюдавшая за его действиями, увидела небольшое углубление.
– Странный у тебя сейф, - пробормотала она.
– Вообще-то сейф у меня в другом месте, - беспечно ответил Дэниел.
– Это мой личный тайничок.
Он вытащил из-за секретной панели большую бутыль, в которой искрилась жидкость, по цвету напоминавшая кофе с молоком. Дэниел перелил часть содержимого во фляжку, а затем убрал бутыль обратно в тайник.
– Ну вот, теперь
хватит месяца на три, - удовлетворенно сказал он, возвращая деревянную панель на место.– Что это?
– изумленно спросила Гермиона.
– Маскирующее зелье.
Дэниел сделал большой глоток и слегка поморщился.
– Хорошо хоть, что его надо пить не каждый день, а только два раза в неделю. Не особо приятная вещь.
– Оно маскирует шрам?
– Гермиона посмотрела на лоб Блэка.
– Не только. Конечно, после того, как Волдеморт был уничтожен, шрам заметно побледнел и теперь не так бросается в глаза. Но все равно в мире существует всего один человек с молнией на лбу, а мне необходимо было это скрыть. В то время, когда я жил у Снейпа, он как раз работал над зельем, которое маскировало бы шрамы, полученные от заклинаний. Надеюсь, профессор не очень разозлился на меня за то, что я стащил у него целую бутылку.
– Почему-то мне кажется, что он был готов к тому, что ты уйдешь, и именно поэтому оставил так много зелья.
– Может, и так. Я очень ему благодарен за то, что он подарил мне пять лет без взглядов, прикованных к моему лбу.
– А зелье скрывает не все шрамы?
– спросила Гермиона, протягивая руку и легко касаясь рубца, который виднелся из-под рукава футболки Дэниела.
– Этот не магический. Не так давно на одной из тренировок я попал в аварию - врезался в ограждение. К счастью, я не получил никаких серьезных травм, только полоснуло по руке стеклом, разбившимся от столкновения машины с бетонной стеной. Врачи сразу же обработали рану, чтобы не было заражения крови, и отправили в больницу, где благополучно зашили руку. Правда, из-за того, что порез был глубокий, шрам все-таки остался. Но зелье его не скрывает.
– Ты сказал, что оно маскирует не только шрам на лбу…
– Да, остальные тоже не видно. Знаешь, все-таки Снейп - гениальный зельевар. Когда он выхаживал меня, все мое тело было покрыто шрамами, будто рыболовной сетью. И благодаря снадобьям Снейпа многие из них исчезли. Правда, не все. Остались то ли самые глубокие, то ли те, которые остались от черномагических заклятий. Я точно не знаю. Но маскирующее зелье их скрывает.
– А что будет, если ты перестанешь его принимать?
– спросила Гермиона, задумчиво вычерчивая указательным пальцем абстрактные узоры на подлокотнике кресла.
– Ничего хорошего не будет, можешь мне поверить, - нахмурился Дэниел.
– Шесть лет волшебный мир прекрасно обходился без Гарри Поттера, поэтому его возвращение из мира мертвых будет большим шоком. Равно как и исчезновение Дэниела Блэка. Ведь существование одного автоматически исключает возможность существования другого.
Гермиона тяжело вздохнула.
– Ну вот, теперь ты знаешь обо мне все, - развел руками Дэниел, откидываясь в кресле.
– Кстати, тебе очень идет новый цвет глаз, - тепло улыбнулась девушка, пытаясь вырвать его из омута печальных воспоминаний.
– Мне он тоже нравится, - Дэниел провел пальцем вдоль левой брови.
– Сразу я не мог себе этого позволить, поэтому поначалу пользовался зельем, которое корректирует зрение. Очки разбились еще в Тайной комнате, а так как я почти ничего не видел, Снейп варил мне это снадобье. Когда я убежал, я прихватил с собой немного. Конечно, надолго зелья не хватило, поэтому, как только у меня появились деньги, я приобрел себе линзы. Сначала это были самые простые, а потом, когда я стал много зарабатывать, я смог купить такие, в которых можно ходить месяц, не снимая. Чертовски удобная штука.
– Да уж, особенно хорошо то, что в магическом мире не подозревают о существовании контактных линз.
Тут взгляд Гермионы упал на часы, которые висели на стене.
– О, Мерлин!
– воскликнула она.
– Уже так поздно, а у тебя же завтра гонка, ты должен как следует выспаться. Да еще я заставила тебя вспоминать все это…
– Не волнуйся, Миона, завтра я буду в полном порядке. Приезжай в гараж к часу, а оттуда уже отправимся на автодром вместе.
– Не возражаешь, если я аппарирую отсюда? Тут стоит защита?