Презерватив для убийства

Ближе к вечеру начал успокаиваться и Даутов. И тут — звонок от Иванова. Тот сразу сказал, что все гораздо серьезней, чем объяснили Даутову в отделении. Никакая это не гоп-история, какие случаются во все времена и во всех городах. Тут сердце забарахлило опять.

Однако, пока Арчи был в пути, Анатолию Семеновичу немного полегчало. И он был готов услышать самые неприятные новости.

— Это была не гопа, — сказал Арчи, — И даже не мелкая «братва» со «стволами». Охранников вырубили профессионально. Кстати, я выяснил, старшего — Акулаева, взяли, когда он покупал пиво. О чем думал Гриченко, когда брал таких дуболомов на работу?

«О чем я думал?!» — хотел сказать Даутов, но промолчал и стал слушать дальше.

— Парня, который за нее вступился, уложили из «стечкина». Такой «ствол» тоже в мелкой банде не встретишь. Вот эти два лейтенанта, действительно, были пьяны. И совершенно ни при чем. А на Нину охотились профессионалы. У того бедолаги две пули, в груди и в голове. Как вшиты. Работа высшего класса. Я расспросил милиционера у японского консульства, который видел все с начала. Он говорит: сперва эти трое здорово косили под пьяных. А потом работали, как на тренировке. И если бы не лейтенанты, — Арчи внимательно посмотрел на Даутова, — Нина сейчас была бы у них.

Бизнесмен немного помолчал и спросил:

— Что ты посоветуешь?

— Гриченко вышвырнуть ко всем чертям. Акулаеву оплатить больничный и туда же — пусть пьет пиво в другом месте. Второго охранника можно оставить. Да, наверное, надо бы помочь родителям погибшего. Адрес я узнал.

Даутов пристально посмотрел на Арчи, да так, что у того самого слегка кольнуло сердце: нет, не о чужом горе и, тем более, не о судьбе трех охранников думал бизнесмен.

— Родителям поможем. Но меня сейчас не это интересует. Как с Ниной быть?

— Пошлите ее куда-нибудь за границу. Хотя бы на пол года. И приставьте к ней профессионала. Который и сам пиво пить не будет, и своим людям расслабиться не даст. Чтобы уберег ее и в городе, и не сводил бы глаз и там.

— У тебя такие кандидаты есть?

— Подумаю и завтра доложу.

— Хорошо. И начинай искать. Ищи ублюдка, который заказал этот «наезд». Я его на помойке живым похороню!..

Арчи ушел. Даутов почувствовал себя совсем здоровым: финальная вспышка злости, как ни странно, подействовала на него благотворно. Таким же, энергичным и злым, был он совсем недавно, когда правдами-неправдами сколотил свое финансовое королевство. Пусть не очень заметное, но мощное.

Теперь — расслабился. И тотчас стала наезжать разная сволочь. У каждого короля есть своя слабость. Даутов очень любил приемную дочь Нину. И кто-то об этом узнал.

* * *

За пару недель до происшествия на Конюшенной промозглая питерская весна вдруг обернулась душной жарой. В многочисленных конторах и конторках, именуемых ныне по-заграничному офисами, клерки открывали нараспашку все двери и окна, решив, что лучше страдать от шума и пыли, чем превращаться в духовую говядину. В тех же фирмах, которые вовремя смогли разориться на кондиционеры, служащие наоборот, буквально замуровывались в кабинетах, безуспешно уговаривая входящих плотнее прикрывать за собой двери и не выпускать драгоценную прохладу.

В одном из таких кабинетов разговаривали двое.

— Ты что, не понимаешь, что «папика» трогать нельзя? — яростно шептал один из собеседников, внешне выглядевший довольно респектабельно, наваливаясь грудью на стол. — Если только он что-то почует, ни мне, ни тебе вместе со всеми твоими тупоумными «быками» тогда не жить! К тому же, не забывай — у него уже была пара инфарктов, и если его трясти, за что ты старательно агитируешь, наш хитрый Буратиночка может сразу загнуться. Тогда, скажи на милость, где бабки искать? Ты, что ли, будешь по всем швейцарским банкам ползать, спрашивая: «А не у вас ли, герр директор, хранятся несколько “лимонов” баксов, украденных у меня одним российским чуваком?..»

Собеседник говорившего, похожий на упакованный в костюм кубик, захлопал глазами:

— А что тогда делать? Я, в натуре, не пойму, куда ты клонишь. Раз уж я подписался на эту «тему», то хочу твердо знать: никаких заморочек не будет. Поэтому, или давай все начистоту, или разбегаемся и никаких проблем, будем иногда потихоньку встречаться да водочку попивать.

— Тебе бы только попивать! — раздраженно ответил первый собеседник. — Объясняю еще раз: надо взять его девчонку и слегка потрясти. Она должна знать и банки, и коды. «Папик» не такой дурак, чтобы все держать в голове. А доченьку он любит безумно, к тому же она сама как-то ляпнула, что в курсе этой проблемы. Если же мы ошибаемся, тогда играем запасной вариант — отзваниваем папашке и предлагаем ченч: либо дочку ему, а баксы нам, либо он остается со своими долларами, а чадо любимое будет недели две получать по кускам…

Говорящий вопросительно посмотрел на собеседника, как бы оценивая, понимает ли тот смысл сказанного, но «Кубик», казалось, теперь начал вообще сомневаться в самой идее операции:

— Но ведь папаша обязательно наедет на нас при таком раскладе. И тогда уж точно: всем крышка. Я лично не хочу плавать в бетонных «ботинках». А если он что похлеще придумает?..

— Ты что, не врубаешься? — снова зашипел «Респектабельный». — «Папик» никогда не станет рисковать девчонкой. Да и с каких фигов он нас просчитает? Времени на это у него не будет. А когда от него уйдут все баксы — он без «крыши» останется. К тому же некоторые дополнительные меры предосторожности мы предпримем без твоих молодцов. Не забывай, что в фирму нашим людям путь не заказан. В общем, давай, готовься, думай, но не тяни. А я буду помогать, но с другой стороны. Главное — докладывай регулярно, как дела идут. Все будет нормально, Боб. Не дрейфь.

— Ладно, — «Кубик» вывалился из мягкого кожаного кресла. — Будем думать. Только ты тоже уж постарайся. А то и в самом деле нам обоим яйца поджаривать будут. До связи… И пожалуйста, не звони моей, а то она и так нервная, токсикоз у нее начался…

Часть первая. Ошибка в объекте

Глава первая. ДЕЛА СЕМЕЙНЫЕ

Мелкие бисеринки пота поблескивали на лице. Алексею Нертову было душно и муторно. То ли от сигаретного дыма, который плавал по всей комнате, то ли оттого, что в открытую форточку врывался не свежий ветерок, а полуденный жар раскаленного асфальта. А может, во всем был виноват вчерашний теплый джин, которым хозяин квартиры на досуге неосмотрительно попытался разогнать мрачные мысли?..

Уже который день Алексей пытался точно восстановить события прошедших дней и найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы ответить на вопрос: кто же все-таки убил его бывшего хозяина? Кому удалось организовать взрыв в парадной, на клочки разнесший преуспевающего банкира Андрея Артуровича Чеглокова?

Казалось, что все точки в той странной истории были расставлены — службе безопасности банка, которой руководил Нертов, так или иначе удалось вычислить и исполнителя, и заказчика покушений на компаньонов Чеглокова, в том числе и на отца Алексея. Заказчик, Сергуня Царев, прочно обосновался в «Крестах», а исполнитель «Шварц», с помощью которого он собирался расправиться с компаньонами — на кладбище, причем, с легкой руки своего бывшего куратора.

Но Алексею не нравились несколько обстоятельств. Например, почему Царев, «расколовшийся» еще на первом после задержания допросе, упорно отрицал причастность к убийству Чеглокова? Боялся, что светит «вышка»? Вряд ли. Тогда бы Царев не признал бы и покушение на убийство отца Алексея — Юрия Алексеевича. А может, Сергуня кого-то прикрывает за обещание вытянуть из «Крестов»? Это, конечно, не исключено, но тоже маловероятно. Дело о покушении на Нертова и так шито белыми нитками, доказательств практически нет, свидетелей, кроме несостоявшейся киллерши Марины, тоже. Да и не могли Шварц с Царевым взорвать банкира хотя бы потому, что в это время оба находились совсем в других местах.