При свете звезд

– Хорошо, – согласился Бартоломью. – Но не сразу.

Люк понял. Священник не должен демонстрировать сострадание к обвиняемой. Люк судорожно втянул в себя воздух, стремясь успокоиться. Теперь это давалось ему с трудом.

– Завтрашний день будет для нее более удачным, – пообещал Бартоломью. – Я принял меры, о которых упоминал ранее.

Люк кивнул. Он был благодарен священнику уже зато, что тот бросил тень сомнения на свидетельства настоятельницы Маунт-Грейс. Однако Оуэн и Дональд своими бредовыми россказнями возбудили воображение толпы. Обморок положил конец их свидетельствам.

– Вам нужно отдохнуть, – произнес Бартоломью по-отечески глядя на Люка.

– Нет, у меня есть дела. Спасибо за заботу.

Положив руку на плечо священнослужителя, Люк отвернулся и направился к выходу, но вдруг остановился как вкопанный.

Рубаке из Хелмсли пришлось согнуться, чтобы не ушибить голову о притолоку. Его жена в измятом дорожном платье шла впереди. Младшая сестра Киндра несла на руках Чонси. Все трое двинулись Люку навстречу сверля его взглядами.

– Мы приехали, как только смогли, – пояснил Рубака, и его глубокий голос разнесся по коридору. – Прошу прощения за опоздание.

– Расскажите нам, что произошло, – попросила леди Кларисса.

Люк ознакомил их с подробностями, и мгновение все четверо стояли в безмолвии. Вокруг теснились люди высказывая вслух предположения, что ведьму скорее всего повесят.

– Что теперь? – справилась леди Кларисса у Люка. Ее лицо было бледным, а глаза светились решимостью.

– Я собираюсь встретиться с королем, – ответил Люк. – Мне открылось одно обстоятельство. Возможно, мне удастся заставить Генриха принять сторону Мерри.

– Но почему вы ждали до сего времени? – возмутилась Кларисса, и к ней вернулся нормальный цвет лица. Ее муж в успокаивающем жесте положил ладонь ей на руку.

– Уверяю вас, я не сидел сложа руки, когда у меня забрали Мерри, – ответил ей Люк. – Я разговаривал с епископом, священниками и всеми баронами, живущими поблизости.

Пробормотав извинения, леди Кларисса отвернулась. Возникла неловкая пауза.

Люк понял, что все они сомневались в его преданности Мерри. Его вынудили на ней жениться, и теперь ему представилась возможность избавиться от нее.

– Я всем сердцем люблю вашу сестру, не меньше, чем вы, – заявил Люк. – Я готов на все, лишь бы ее признали невиновной.

Тут Кларисса бросилась обнимать его. Киндра последовала ее примеру.

– Как радостно это слышать! – с улыбкой воскликнула Кларисса. – Я знала, что вы ее любите! Поэтому и попросила с ней обвенчаться.

– Она сделает вас счастливым, – добавила Киндра.

– Да! – произнес Чонси и хлопнул Люка ладошкой по щеке.

Их теплые слова успокоили его душу. Он почувствовал себя членом большой и дружной семьи.

– Мне нужно идти, – заметил Люк.

– В компании не нуждаетесь? – справился Рубака. Просидев чуть ли не неделю в седле, он жаждал активных действий.

Люк с радостью принял его предложение.

– Где вы остановились? – спросил Люк.

– В «Блу инн» на Чаринг-Кросс. Мы первым делом отправились туда, чтобы сменить ребенку пеленки. Надеюсь, Мерри простит нам опоздание.

– Одно ваше присутствие завтра будет для нее поддержкой, – сказал он.

– Почему сегодня все закончилось еще до полудня? – удивилась Кларисса.

– У Мерри был голодный обморок, – ответил Люк. – Но я немедленно приму меры, чтобы подобное не повторилось.

– Пошли, – поторопил его Рубака.

И они направились к выходу. Кларисса и Киндра последовали за ними.

Когда подъехали ко дворцу, Кларисса и Киндра в сопровождении ратников отправились в гостиницу, а Люк и Рубака направились к дворцовым воротам.

– Я был здесь раз десять, но меня не пустили, – сказал Люк.

– Может, ворвемся силой?

Рубака протянул руку к шлему, болтавшемуся на передней седельной луке.

Люк сдержанно улыбнулся.

– Надеюсь, на этот раз нам не откажут.

Рубака вопросительно посмотрел на него.

Как и предсказывал Люк, стража распахнула перед ними ворота. Воины въехали на посыпанную ракушечной крошкой дорожку, ведущую к королевским конюшням, оставили лошадей, после чего в сопровождении нескольких гвардейцев поднялись по лестнице в личные апартаменты Генриха.

По пути Люк рассказал Рубаке о том, что узнал об отравлении деда.

Генрих ждал их, облаченный в красновато-коричневую тунику. Взглянув на Рубаку, он тотчас взошел на помост, чтобы оказаться с ним одного роста.

Люк начал с церемонии представления, но Генрих прервал его, объявив, что помнит Рубаку с их первой встречи, когда исполин присягнул ему на верность.

– Назовите причину вашего визита, – велел Генрих и заложил руки за спину.

Наметанным глазом Люк определил, что король испытывает некоторую скованность.

– Ваше величество, полагаю, уже получили послание от вашего осведомителя из Арундела?

Король не ответил.

– Я не стану ходить вокруг да около, ваше величество, – продолжал Люк. – Ваша кузина пыталась отравить моего деда. Полагаю, вы не желаете, чтобы дело получило огласку.

– Сэр Люк, вы забываетесь! – выпалил он. – Я не пешка, которую можно переставлять по собственному усмотрению. Я ваш суверен, Божьей волей король. Извольте относиться ко мне с должным уважением!

Однако Люк не собирался сдаваться.

– Я уважаю вас, ваше величество, вы справедливый и честный правитель. Но ваша кузина – вероломная убийца, и я предам огласке ее преступление, если вы не исправите то зло, которое она сотворила.

Генрих стиснул челюсти и принялся мерить шагами помост.

– Чего вы от меня ждете? – справился он, остановившись перед ними. – Дело вашей супруги меня не касается. Им занимается церковь.

– Епископа назначаете вы, ваше величество, – напомнил ему Люк.

– Но это не дает мне права указывать ему, как выполнять свою работу! – прогремел король. – Повторяю, на этом процессе я не имею веса.

– Ваше величество может прислать своего свидетеля.

– Кого? – переспросил Генрих, ошеломленный необычным предложением.

– Свидетеля, ваше величество, который поможет развеять мнение, что моя жена – колдунья.