Приданое Эсмеральды (Виски Бич)

– Мы уже не жили вместе, когда я узнал о ее измене. И потому мое ощущение было больше похоже на удар в живот.

– Но потом так много всего вышло наружу… Это продолжалось почти год. Ведь несколько месяцев подряд он лгал мне, возвращался от нее ко мне домой. После такого чувствуешь себя полной дурой.

Последние слова она адресовала непосредственно Эйбре, и Эли сразу же понял, что его любимая была права: присутствие другой женщины, которая могла выразить сочувствие, существенно облегчило беседу.

– Но вы же не были дурой, – возразила Эйбра. – Вы доверяли своему мужу и подруге. Это вполне естественное и нормальное поведение.

– Я, конечно же, говорила себе примерно то же самое, но все равно невольно задаешься вопросом: чего тебе не хватает, чего ты лишена, что ты сделала не так? Может, ты совершила какую-то роковую ошибку?

Эйбра коснулась ее руки.

– Я вас прекрасно понимаю.

– У нас двое детей. Прекрасные дети, и для них это стало чудовищным потрясением. Люди всякое говорят, но мы же не можем полностью оградить их от пересудов. Возможно, это и было самым ужасным.

Иден сделала глоток чаю, стараясь побороть подступившие к горлу слезы.

– Мы пытались. Мы с Джастином пытались сохранить наш брак, все начать заново. Мы ходили к психоаналитику, вместе отправились в путешествие. – Она покачала головой. – Но вернуть уже ничего было нельзя. Я пыталась его простить, и, возможно, даже мне это удалось бы, но я не могу больше ему доверять. Потом все началось снова.

– Мне очень жаль.

Эйбра сжала ее руку.

– Он продолжал меня дурачить, – сказала Иден, промокнув глаза. – Якобы допоздна засиживался в офисе, уезжал в командировки. Только теперь он имел дело не с женщиной, которая доверяет ему и готова обманываться. Я начала все проверять и выяснила, что его нет в тех местах, о которых он говорил. Я не знаю, кто у него сейчас и одна у него женщина или несколько. По большому счету, меня это больше не интересует. У меня есть своя жизнь и дети. И, в конце концов, своя женская гордость. Мне не стыдно признаться, что, когда наш развод станет фактом, я его выпотрошу, как рыбу.

Она громко выдохнула, издав что-то вроде сдавленного смешка.

– Конечно, я все еще очень зла на него. Я приняла его обратно после всего, что он сделал, а он снова на меня наплевал. Вот так.

– У меня не было времени для этого. – Эли дождался, когда Иден переведет взгляд на него. – Не было времени на злость. Кто-то убил Линдси в тот самый день, когда я узнал, что она изменяла мне все то время, когда – как я считал – мы вместе пытались возродить наш брак.

На лице Иден появилось выражение глубочайшего сочувствия, и она кивнула:

– Я не могу представить, как можно было такое пережить. В те самые жуткие моменты, когда в телевизионных новостях сообщения, касавшиеся ее смерти. Передавались практически круглосуточно, я пыталась представить, что я почувствовала бы, если бы убили Джастина.

Она прижала руку к губам.

– Ужасно! Даже в самые тяжелые мгновения я не могла представить себя в подобной ситуации. И сейчас не могу представить, как чувствовала бы себя на вашем месте, Эли. – Иден немного помолчала и сделала глоток из стакана. – Вы, наверное, хотите, чтобы я сказала вам, что солгала тогда, чтобы защитить его, что его со мной не было в тот вечер. К сожалению, не могу оправдать ваши надежды. Клянусь, мне очень жаль. – Она закрыла глаза. – Конечно, я не должна так к нему относиться. Ведь у нас с ним двое чудесных детей. Но вот прямо сейчас мне очень хотелось бы сказать вам именно то, что вы так хотите услышать. Однако факт остается фактом, Джастин тем вечером вернулся домой около половины шестого, ну, может быть, несколькими минутами позже. Все было абсолютно нормально. Правда, он положил рядом с собой телефон, как он часто делал последние несколько месяцев, и заявил, что ему могут прислать важное сообщение с работы, после чего он, возможно, соберет вещи и сразу же отправится в командировку. – Иден покачала головой. – Потом я, конечно, поняла, что он ждал сообщения от Линдси и что они собирались уехать куда-нибудь на день-два. Но в тот день все было как обычно, никаких эсэмэсок. Дети находились в школе, на репетиции спектакля, в котором они участвовали. Потом было чаепитие с пиццей. В тот вечер я чувствовала себя как-то удивительно хорошо: мы вдвоем с Джастином, за окном дождь. Я приготовила ужин: фахитас с курицей, а он сделал коктейль «Маргарита». У нас был обычный приятный вечер, ничего особенного. Просто возможность вдвоем насладиться домашней тишиной, пока нет детей и шума, который они с собой приносят. Мы просто сидели и разговаривали, когда неожиданно зазвонил телефон. Это была Карли из галереи. Она смотрела новости по телевизору и сказала, что Линдси мертва, есть подозрение, что ее убили.

Трехцветная кошка приблизилась к людям и запрыгнула на колени к хозяйка Иден принялась поглаживать ее, заканчивая свой рассказ.

– Мне бы следовало сразу обо всем догадаться. Тогда же. Он был жутко потрясен, Стал белым как мел. Но я ведь тоже была потрясена. И я вспомнила Линдси. Я никогда бы не подумала… Мне бы просто никогда не пришло в голову, что у них роман. Когда приехала полиция и мне сообщили, я поначалу не поверила. Ну а потом… Потом я не могла не поверить. Простите меня, Эли, мне действительно очень жаль, что я ничем не могу вам помочь.

– Спасибо за то, что согласились побеседовать с нами. Я понимаю, как нелегко вам было.

– Для меня все это осталось в прошлом. Все. Хотя забывать было действительно нелегко и стоило больших и мучительных усилий. Советую вам воспользоваться моим примером.

Когда они вернулись в машину, Эйбра сжала его руку.

– Мне тоже очень жаль.

– Но теперь, по крайней мере, мы расставили все точки над «i».

Однако что-то все-таки продолжало его беспокоить.

Глава 26

Рабочий кабинет Кирби Дункана занимал махонький квадратик в облезлом кирпичном здании, которое не поддавалось никаким попыткам вдохнуть в него новую жизнь. Окнами первого этажа оно упиралось в тротуар, зазывая одной своей стороной на сеансы некой ясновидящей и в магазин «игрушек для взрослых» – на другой.

– Одним выстрелом сразу двух зайцев, – произнесла Эйбра. – Сначала заглянуть в мадам Шарлотте, чтобы выяснить, что полного счастья вам никогда не видать, если предварительно не оставить пару баксов в Красной комнате.

– Если ты вынуждена обращаться за советом к ясновидящей, значит, удачи не жди.

– Я читаю карты Таро, – напомнила она ему. – Это древняя и очень даже интересная форма поиска знаний и самопознания.

– Это просто карты, – Эли открыл центральную дверь и, шагнув в тесный вестибюльчик, направился к лестнице.

– Но я их тебе все равно прочту. Твое сознание закрыто для массы возможностей, что нехорошо для писателя.

– Как адвокат я несколько лет назад защищал так называемую ясновидящую, которая была мастерица облегчать кошельки своих клиентов.

– Те, кто ловко облегчает кошельки людей, как правило, не имеют подлинного призвания. Кстати, ты выиграл это дело?

– Да, только потому, что ее клиенты были открыты самым разным возможностям и неисправимо глупы.

Она легонько ткнула Эли в бок локтем и рассмеялась. На втором этаже дверь с матовым стеклом скрывала за собой Бактера Тремейна, адвоката, и нечто под названием «БыстроДеньги», вторая именовалась объединенной службой автоответчиков и Кирби Дунканом, частным детективом.

Через стекло Дункана наискось тянулся полицейский скотч.

– Я надеялась, что мы сможем заглянуть внутрь.

– Незакрытое дело об убийстве, – пожал плечами Эли. – Неудивительно, что они не хотят сюда никого впускать. Вулф наверняка к этому причастен. Он просто так не отстанет.

– Мы могли бы спуститься вниз и поговорить с ясновидящей. Вдруг мадам Шарлотте будет откровение.

Он посмотрел на нее, после чего подошел к двери адвоката. В маленькой приемной размером с чулан для метел женщина, которой давно перевалило за сорок, с усердием стучала по клавишам компьютера.