Приданое Эсмеральды (Виски Бич)

– Я обязательно выполню свой долг. Но мне нужны факты. В котором часу вы подъехали к дому Лэндонов в Блэк Бэй?

– Около четверти восьмого.

– Что было потом?

– Я сразу поехал домой. У меня голова шла кругом, и я ни на чем не мог сосредоточиться. Иден приготовила обед и сказала, что в новостях услышала об убийстве Линдси. У меня случилась истерика. А чего еще вы ждали? Я любил ее. Я совершенно обезумел, и Иден помогла мне успокоиться, помогла трезво обдумать ситуацию. Она очень за меня переживала, за меня и за наших детей. Поэтому она пообещала, что скажет полиции, что я был дома вместе с ней с половины шестого, чтобы нам не пришлось переживать те ужасы, которые последуют из-за поступка Лэндона.

– Значит, она солгала.

– Она защищала меня и нашу семью. Я изменил ей, но она защитила меня. Она знала, что я не убивал Линдси.

– Да, она знала, – согласился Эли. – Она знала, что вы не убивали Линдси. И она знала, что я ее тоже не убивал. Она предоставила алиби тебе, Джастин, которому поверили в полиции. Но ты не предоставил такое же алиби ей самой. Не сказал, что она была дома с тобой, как хорошая жена, что вы вместе ели пиццу, что она готовила обед в то время, когда она на самом деле ездила на встречу с Линдси и та впустила ее в дом.

– Это ложь! Наглая нелепая ложь!

– И Линдси, наверное, сказала ей что-то примерно в том же духе, что она сообщила и мне во время нашего последнего разговора. Что ей очень жаль, но так уж получилось, и ничего тут не поделаешь. Что она любит тебя и что вы имеете право на счастье. И тогда Иден в ярости схватила кочергу била ее.

– Она не могла этого сделать.

– Иден не смогла сдержаться, потому что считала Линдси своей близкой подругой. И вот теперь выяснилось, что близкая подруга оставила ее в дураках. Женщина, которой она так доверяла, стала угрозой всему тому, что она так ценила в жизни. Муж, с которым она жила и которому тоже доверяла, предал ее и теперь собирается разбить семью ради чужой жены.

– Она ведь так просто не согласилась на развод, – вмешался Корбетт. – Вы спорили, она выдвигала свои требования, и ты заявил ей, то любишь другую женщину. После чего назвал ей имя.

– Это не имеет никакого значения.

– Когда? Когда ты сообщил ей о Линдси?

– Вечером накануне убийства, но это не имеет никакого значения. Иден защищала меня, и от меня она требовала только одного: дать нашему браку еще один шанс, пожить вместе еще несколько месяцев. Она сделала это ради меня.

– Она сделала это ради себя. – Эли встал. – Вы оба все делали только ради себя, на весь остальной мир вам было наплевать. А ведь ты мог получить Линдси без особого труда, Джастин. Мне нужно было только бабушкино кольцо. Иден хотела гораздо большего, и она воспользовалась тобой, чтобы добиться задуманного. Хотя мне очень трудно винить ее.

Он вышел из комнаты и направился прямо к Эйбре. Она вскочила со скамейки, на которой ждала его. Они бросились друг другу в объятия, и Эли прижался лбом к ее лбу.

– Было тяжело? – прошептала она.

– Тяжелее, чем я предполагал.

– Расскажи.

– Обязательно. Все до конца. Но вначале поедем домой, хорошо? Давай поскорее сядем в машину и поедем домой.

– Эли! – позвал его Винни, быстрым шагом вышедший из комнаты для допросов. – Подожди секунду. – Он помолчал, пристально взглянув в лицо Эли. – Как ты?

– В целом нормально. Приятно чувствовать, что все подходит к завершению.

– Корбетт просил меня передать, что, как только закончит с Зюскиндом, он тут же свяжется с Вулфом. Они заберут Иден Зюскинд для допроса. По моему мнению, Корбетт собирается ехать в Бостон, чтобы лично закончить расследование.

– Пусть делают что хотят. Я выхожу из игры. Все это теперь для меня в прошлом. Спасибо за помощь, Винни.

– Я выполнял свой долг, но не откажусь и от благодарности. Буду рад, если ты когда-нибудь угостишь меня пивом.

– Сколько пожелаешь.

Эйбра подошла к Винни и без лишних слов поцеловала его в губы.

– Эли купит тебе пиво, а это в знак благодарности от меня.

– Такая благодарность будет даже получше, чем пиво.

– Поехали домой, – повторил Эли, – с этим покончено.

Но он ошибался. Для него еще не все закончилось. Не совсем…

На следующее утро Эли и Эйбра сидели напротив Иден Зюскинд.

Она была бледна, но во взгляде ее чувствовалась уверенность, а голос был абсолютно спокоен.

– Я вам очень благодарна за ваш сегодняшний приезд в Бостон. Знаю, что для вас это было не очень удобно.

– Вы говорили, что хотите что-то мне… нам сообщить, – уточнил Эли.

– Да. Когда вы в прошлый раз вдвоем приехали ко мне, я ощутила то сильное чувство, которое вас обоих связывает. Я всегда придавала очень большое значение подобной связи, важнейшей из уз, соединяющих людей, и тому, что такая связь может обещать тем, кого она соединяет. Всю свою сознательную жизнь я строила на вере в это. Но моя вера была разрушена. Поэтому я и захотела побеседовать с вами обоими. Прошлым вечером со мной уже говорили люди их полиции, в присутствии адвоката, конечно.

– Очень разумно.

– Джастина при этом не было. Но вы знаете, он всегда был слишком импульсивен, слишком опрометчив. И я умела все уравновешивать, все продумывала, мысленно взвешивала разные варианты. В течение довольно долгого времени мы были неплохой командой. Вы понимаете, что я имею в виду под равновесием, – сказала она, обращаясь к Эйбре.

– Да, понимаю.

– Я была уверена, что вы поймете. И вот теперь, когда Джастин сознался в столь многом и когда мне стало известно, что он совершил, я полагаю, что больше нет никакого смысла поддерживать такое равновесие. Больше я не могу защищать его в надежде на то, что он снова образумится и семья вновь займет главное место в его жизни. Этого не произойдет. В полиции считают, что он совершил умышленное убийство человека.

– Да, вы правы.

– И он стал причиной серьезной травмы у вашей бабушки.

– Да, тоже верно.

– Знаете, он попросту одержим своей идеей. Это, конечно, не оправдание, но факт. Примерно три года назад умер его двоюродный дедушка. Джастин нашел письма, дневник – все то, что связывало его семью с вашей семьей и с пресловутым «приданым».

– Информацию о Виолетте Лэндон и Натаниэле Бруме?

– Именно. Я знаю очень немногое, так как он сразу начал таиться, многое скрывал от меня. Наша с ним жизнь стала меняться именно с того момента. Он начал свои изыскания, раскопки. Стал тратить на что-то большие деньги. Я не буду утомлять вас совершенно ненужной информацией о проблемах Джастина и о его способности сваливать вину за свои провалы, ошибки и собственную глупость на окружающих. Я скажу только одно: чем больше он узнавал о своих предках, тем больше считал вас и ваше семейство виновными в его собственных неудачах. Более того, когда он узнал, что я знакома с вашей женой и иногда с ней работаю, он расценил это как знак судьбы. Кто знает? Возможно, так оно и было.

– Он преследовал ее.

– Да. Правда, я не знаю, до какой степени. Он обманывал меня, и мне кажется, честно говоря, возжелал ее. Джастин убедил себя, что любит Линдси, прежде всего, потому, что она принадлежала вам. Он хотел получить все, что принадлежит вам, и считал, что имеет на это право. Мне ничего не было известно о покупке им дома в Виски Бич, о частном детективе, о проникновениях в ваш дом. В те месяцы, что предшествовали гибели Линдси, я знала только одно – мой муж ускользает от меня, лжет мне. Я думаю, мы понимаем, что это значит? – сказала она, обращаясь к Эйбре.