Приди ко мне во сне

Мери почувствовала непреодолимое желание прижаться к нему еще ближе, совсем близко, соединиться с ним, слиться в одно целое.

Мешали брюки. Она начала дергать за них, чтобы убрать последний барьер, разделяющий их тела.

– Потише, потише, – хрипло прошептал он, беря ее за руку, продолжая сдерживаться из последних сил. – Ты уверена, что хочешь этого, дорогая? Однажды сделав это, ты станешь моей. Назад пути не будет. Подумай.

Думать – это последнее, что ей хотелось сейчас, но она все же попыталась. В его словах, конечно, был резон. Действительно, переступив черту, они уже не смогут остановиться. Она была сейчас, как слепая над обрывом, ожидая, что он подхватит ее.

К черту завтра, плевать мне на будущее, да и на прошлое тоже. Существует лишь настоящее. Я хочу чувствовать, касаться, я хочу раствориться в его золотом тепле.

– Я уверена, – пробормотала она. Кончик ее языка прослеживал в это время линию его губ, а пальцы ласкали лицо. И эти пальцы дрожали. – Уверена.

Теперь для Рэма все кончилось. Его черные брюки отлетели куда-то в сторону.

Начался танец, медленный и плавный, похожий на балет под водой. Они упивались им. Кожа на коже, голодные, жадные касания, исследование самых сокровенных, тайных уголков тела, познание запаха, вкуса, погружение в расплавленную магию. Они пробуждали друг в друге страстные желания, названия которым нет еще в человеческом словаре. Он ласкал ее груди, и они трепетали, ее возбужденные соски манили, и он наслаждался ими. Ее губы что-то шептали, о чем-то умоляли, и он просовывал язык между ними.

Как же он обожал ее! Мягко, не торопясь, подводил он к главному, каждую ее молекулу освещал теплым светом, пока она не раскрылась, влажная от желания. И тогда он вошел, наполнив ее до конца этим светом. Это было подобно солнцу, когда оно выходит из облаков. Оно пропитало ее своим золотым сиянием, и она взлетала на его сверкающих лучах.

– Жизнь моя, я люблю тебя, – слышала она его зов сквозь ливень, град каскада звезд. Она парила в этом безвременном бесконечном пространстве, она летела к солнцу, ее солнцу, ее источнику.

– Рэм, не отпускай меня! – закричала она, и ее не стало. Жидкий кристалл, которым она была до сего мгновения, ослепительно вспыхнув, взорвался, и триллионы сияющих пульсирующих частиц разлетелись по вселенной. Взорвался и он. Их больше не существовало. Только что они были одним неразделимым целым, и вот их больше нет. Только множество частиц. Его частиц, ее частиц. Это были маленькие сияющие призмы, и они вибрировали новой жизнью. Сливаясь вместе, они вновь образовывали Рэма и Мери, но это были уже другой Рэм и другая Мери.

Они родились заново. Интенсивность желания, сюрреалистическая сила их столкновения были за пределами их прежнего опыта.

– Это нереально, – выдохнула она. Ее тело трепетало, она сжимала Рэма, как спасательный круг. Слезы восторга текли по ее щекам. – Это не может быть реальностью.

– Только это и реальность, – прошептал он, нежно откидывая влажные локоны с ее лица. – Наоборот, весь остальной мир сейчас нереален.

Он сжимал ее в своих объятиях, и даже пульсы их бились в едином ритме. Невозможно было сказать, где кончается он и начинается она. Они лежали так долго, очень долго. По ровному дыханию Мери на его груди он понял, что она заснула. Он же лежал с открытыми глазами и размышлял о своей любви к ней. Он мог убить за нее, умереть сам, вырвать свое сердце и положить его, еще бьющееся, к ее ногам.

Будет ли она после этого мне доверять? Согласится ли разделять со мной свою жизнь, свою любовь? Что-то подсказывало ему сейчас, что она еще не вполне готова, и что он должен проявить терпение.

Рэм снова вспомнил моменты их любви и поразился. Оказывается, он и не подозревал, что может существовать подобная интенсивность. А мои родители, а дедушка с бабушкой? Рэм улыбнулся, поняв наконец впервые силу их привязанности. Значит, не зря мужчины рода Габри говорили ему, что придет день, и он найдет свою единственную родную душу.

Эта восхитительная женщина моя, и я связан с ней навеки.

Глава 19

Сегодня я видел смерть.

Вот точно так же, как я ощущаю запах мирры, когда плыву под парусом в ветреный день или когда вдыхаю аромат цветка лотоса, сидя на берегу реки…

Беседа Человека со своей Душой, 2180 – 1990 гг. до Рождества Христова

Она вышла из бассейна, и на ее лице сияла улыбка. Зизи, ее пухленькая служанка, льняной простыней вытерла с ее кожи капельки воды. Все еще улыбаясь – витая в облаках, как любит говорить мать, – она легла на каменную скамью, чтобы Зизи втерла благовонные масла, пахнущие миндалем и миррой.

– У вас сегодня хорошее настроение, госпожа.

– О да. Замечательное. Мне сегодня приснился чудесный сон.

– Со счастливым концом, надеюсь.

– Счастливее не бывает. Может быть, мне сходить к жрецу, чтобы он истолковал его? – добавила она игриво и сделала очень долгую паузу, зная, что Зизи считает себя хорошей толковательницей снов и с нетерпением ждет от нее рассказа. В конце концов она хихикнула. – Хочешь услышать, о чем он?

– Только если вы сами хотите мне его рассказать, моя госпожа. – Крепкие руки Зизи продолжали втирать ароматный бальзам.

Она снова хихикнула.

– О, Зизи, мне приснился Кнум. Он был такой красивый. Было ясно, что он пришел издалека. В руках он держал лук. За ним виднелось много носильщиков. Они несли пять больших ларцов, наполненных драгоценностями дальних стран. Как будто сквозь туман, я видела, как он воскурил фимиам Тоту [21] , а затем подошел ко мне. Он положил к моим ногам сокровища, взял мою руку и повел в сад. Это было так волнительно. Он поцеловал мои веки и нос, прошептал на ухо ласковые слова. А под сикомором мы занимались любовью.

21

Бог знаний и магии в Древнем Египте, изображаемый в виде человека с головой ибиса или бабуина; срыл богов считался самым умным.

– Госпожа! – Служанка была не на шутку взволнована. Испугана.

Она засмеялась:

– О, Зизи, не надо ворчать. Ведь это был только сон. Но какой чудесный сон. Ты так не думаешь?

Зизи фыркнула:

– Я думаю, вы должны пойти к жрецу за толкованием.

– Мне не нужно идти в храм, чтобы понять значение этого сна. Я думаю, очень скоро Кнум вернется домой. Может быть, сегодня. Определенно завтра. Он вернется с победой, и фараон предоставит большой зал для его трофеев. Тогда мой отец даст согласие на наш брак. Вот что я думаю.

– А я думаю, вы провели слишком много часов, глядя на реку, и позволили своему воображению разыграться. Какую тунику вы наденете сегодня? – Она показала две для выбора.

– Вот эту. Любимую Кнума.

Зизи помогла ей нарядиться и принесла ящик с благовонными притираниями и бронзовое зеркало.

– Этот человек всего лишь ювелир, и ваш отец никогда не согласится выдать вас за него.

– Посмотрим. Ты еще вспомнишь мой сон.

Зизи поежилась.

– Тебе холодно?

Служанка опустила глаза и покачала головой.