Приезжий

– И оказался за решеткой. Правда, ненадолго. Ну так что, будем сотрудничать, или как?

– Хорошо. Только давайте говорить в машине. И лучше отъедем отсюда, – она нервно оглянулась.

Ничего подозрительного в пределах досягаемости не наблюдалось, из машин был виден только приткнувшийся у остановки маршрутный микроавтобус, ожидающий пассажиров, и все.

Мы уселись в машину, еще не успевшую остыть.

– Скажите, Вика, – заговорил я, поворачивая ключ зажигания, – вы думаете, что Самойлова подставили?

– Точно, и еще как. Слепили обвинение, купили пару свидетелей и готово! А еще если и свои люди есть в милиции, совсем не вырвешься. Правда, Мишка не простой чувак оказался, сунул в лапу, наверное, кому надо, и смылся. И правильно сделал, – Вика достала пачку сигарет из кармана, помахала ей в воздухе:

– Курить здесь можно?

– Только окно откройте, – разрешил я.

В машине заклубился табачный дым. Терпеть этого не могу. Но ради дела придется потренировать выдержку.

Некоторое время Вика молча курила. Мотор тихо урчал на холостых оборотах. Потом решительно загасила сигарету, окурок выбросила в снег. Длинно выдохнула последнюю струю дыма.

– Поехали, что ли, – сказала она.

– Куда едем? – поинтересовался я.

– Да просто отъедем отсюда к дачам поближе, а там встанем и поговорим, – Вика помолчала. – Скажу честно, не полезла бы я в это дело, если бы такая жизнь не достала. Собираться за полчаса пришлось, бабка эта, корова старая, крик подняла – как же, за неделю недоплатила карге. Теперь живу вот, в город не сунешься, там меня хорошо помнят. И здесь бы нашли. Не накраситься, ни одеться толком – тряпье всякое, – она с отвращением одернула куртку, – хожу как чучело, а куда денешься?

– А к родственникам уехать не пробовала? – поинтересовался я, выруливая на дорогу к дачам и внутренне содрогаясь – снега на ней было по колено, лишь слегка примятого другими машинами.

– Ждут меня они, держи карман шире. Как жили хомяками в норе, так и живут. И тащат все к себе, тащат, скоро плюнуть некуда будет. На кой черт я им сдалась? Лишний рот, лишнее место? Нет, мне там делать нечего. Уж лучше я рискну, тебе вот расскажу все! Да и Мишка не дурак вроде, если это затеял, значит, на что-то рассчитывает! – Вика горячилась, размахивала руками. Признаться, она меня удивила. Логика обычно женщинам не свойственна. А в таких ситуациях тем более.

– Ну как, здесь встанем, – я заехал в глубину дачного массива метров на пятьсот и затормозил.

Засыпанные снегом дачи смотрелись сказочно под проглянувшим наконец солнцем. Оно отражалось от крыш слепящими тонкими иглами, заставляло щурить глаза.

– Да, можно и здесь.

Я не глушил двигателя и врубил печку на полную мощность. И включил диктофон, закрепленный под сиденьем. Скорее для того, чтобы не забыть какую-нибудь мелочь.

– Давай так, я сейчас расскажу, что знаю, пока не передумала, а ты потом спрашивать будешь! – и снова полезла за сигаретой.

Совсем разнервничалась, что ли?

Я кивнул, и приоткрыл окно. Из него текла струйка пара, я слушал.

– Ну, вы в курсе, наверное, где мы с Лидкой работали. Устроили бордель для богатеньких – не самый лучший, назвали массажным салоном и вперед. Нас там десятка два было. А вообще, грех было жаловаться – тепло, чисто. Клиент как из бани вылезет, водки выпьет, расслабится, никакой Кама Сутры ему не надо, попроще что-нибудь. Даже уроды всякие не очень доставали. Первое время легко работалось. Потом сразу хуже стало. Полгода мы продержались и стали к нам деловые заезжать. Успевали и развлекаться, и дела покрутить. Не буду рассказывать, чего им нравится, только стало нам, тем, кто там работал, невесело. У нас же как, кроме извратов, которых клиент требует, еще и начальство свое урвать норовит. Был у нас такой – Толик, скотина! Чуть что – приставать лез, пользовался, гад, что типа, начальник наш. Уж не знаю, что с ним после этой истории стало, но сволочь была жуткая! А началось это с того, что к нам на отдых начал заезжать такой Володя Крестовский из Заводского. У него и татуировка во всю грудь еще была – крест, необычный очень, резной какой-то. И кличка такая же – Крест. Сначала-то мы и не знали, что за мужичок такой с охраной к нам повадился. Ну, нам Толик и объяснил – это, говорит, в Заводском самый крутой фрукт, и если нам дорога наша задница, то о нем никому не говорить ни слова. И стервища эта, начальница наша, тоже лишний раз напомнила, чтоб молчали.

Я понимающе кивнул. Вика примолкла, кусая губы, потом с жадностью докурила сигарету, перехватила мой взгляд.

– Четвертый год бросаю, черта с два выйдет, не брошу уж никогда, наверное.

– А Ирина Ярославская в "Эльдорадо уже работала? – не удержавшись, спросил я.

– Ага, – кивнула Вика, – она ничего, нормальная. Нас, правда, не очень любила, но добрая вообще-то. Мы с ней мало дел имели, и входы разные, и начальство у нас свое. А что, понравилась?

Вика понимающе подмигнула:

– Она баба стильная.

– Ну, ладно, с лирическими отступлениями закончили, дальше что было?

– А дальше к нам вместе с Крестом начал и помощник его приезжать, громила такой плешивый, волосенки, те, что остались, беленькие, реденькие, как у поросенка. А потом и без Крестовского начал заезжать, с друзьями, такими же уродами, как он, – судя по выражению лица, Вика этого плешивого по настоящему ненавидела. У нее аж губы побелели.

– Белый, – догадался я.

– Точно, Белым его дружки звали, – слегка удивленно подтвердила Вика, покосилась на меня. – Дальше рассказывать?

– Обязательно, дальше самое интересное, – я был невозмутим.

– Ну, о привычках его и его приятелей я рассказывать не буду. Твари и суки, вот что я скажу. А дальше случилось вот что. Приехали они как-то к нам. Навеселе уже, еле языками ворочали. Ну и заказывают по высшему разряду – бассейн только для своих, сауну с отдельным кабинетом, ну, и девочек. Четверо их приехало. У нас, конечно, не каждый день такие заказы бывают, и стоит это недешево. В-общем, кучу бабок это стоит. Вот Белый и достает пачку долларов и кричит, что, мол, гуляем по большому, потому как королями станем. Остальные ржут как лошади. Четверо нас в ту смену работало – я, Лида, Верка и Инга. Отработали нормально. Пьяный клиент легче, да и радовались они чему-то. Ну, естественно, еще приняли. Тут уж их совсем развезло. И начали они обсуждать, как им через два дня придет груз героина в триста с лишним килограмм, и как это все они организовали, и через кого, и кому сколько на лапу дали, и кто в какой доле будет. Я не дура. У меня и высшее образование имеется, ты не думай. Вот тут я и поняла, что мы по-настоящему влипли. Отозвала Лидку, ей втолковывать начала. Смотрю – не въезжает она. У нас ведь клиенты свободно о делах говорят, знают, что в случае чего с нас шкуру спустят! – Вика примолкла и перевела дыхание.

Помолчала грустно. Повертела в руках пустую сигаретную пачку, смяла, выбросила в окно.

– Ты не поверишь, чего бы только не отдала, чтобы этого не было.

– Все равно надо как-то выбираться из этой истории, – бесстрастно заметил я. – Так что там дальше было?

– А дальше попыталась я их напоить покрепче, чтоб забыли, что болтали. Самой пришлось выпить здорово, хоть у нас этого и нельзя. Только я знала, кто они такие, и что с нами будет, если они вспомнят, о чем при нас трепались. Взяла потом Лидку за шиворот, рассказала ей парочку историй про Белого и его ребят. Ее проняло вроде бы. Сказала, что если жизнь ей не надоела, пусть смывается отсюда, а лучше вообще из Тарасова. Она мне пообещала, что у знакомых пока поживет. Со смены мы нормально ушли. Я на дачу к приятелю поехала, все лето и осень там живу обычно. Два дня у нас отдых после смены. Подумала я, подумала и позвонила через денек Толяну, начальничку нашему. Тот орет, слюнями брызжет, чтоб я приезжала немедленно. Ну, дурак он и есть дурак. Смоталась тут же домой, похватала вещички, какие утащить смогла, и ходу. А еще через пару недель Лидку нашли. Вот и вся история. Потом еще узнала, что месяца не прошло после этой вечеринки, как у нас бах – и пожар случился. А в нашем здании, оно у нас отдельное было, остальные оказались – и Верка с Ингой, и Толян. Там и сгорели, – Вика устало примолкла.

Честно говоря, последняя часть истории мне была ни к чему. Ну да ладно. Есть свидетель, способный подтвердить, что Белый по уши завязан с наркотиками. Это плюс. Минус то, что причастность Белого или его людей к убийству Самойловой не имеет пока прямых доказательств. Косвенные – вот они, прямо на этой кассете, а прямые придется искать где-то еще. Нужно, пожалуй, поподробнее расспросить Вику о том, что там наболтал Белый в пьяном виде. Авось что-нибудь всплывет.

Тени уже успели здорово удлинится и погустеть, когда я закончил расспрашивать Галаеву. Часа два проговорили, не меньше. Результаты были неплохие, но все относящиеся к проблемам транспортировки и продажи наркотиков. Тоже улов.