Пригоршня вечности (Страж, Ралион 1)

— Приветствую. Времени у меня довольно мало, и я сразу перейду к делу. Мне нужны твои хозяева.

— Хозяева? — удивился жонглер. Голос его (или ее?) также был бесполым. Человек в плаще покачал головой.

— В настоящее время я ни на кого не работаю, — продолжал жонглер, опускаясь на низенькую скамейку возле дома и вытирая пот со лба. — Может быть, вы ищете хорошего, профессионального артиста? Я с удовольствием поработаю на вас. Это лето — не лучший сезон.

— Я говорю о настоящих хозяевах, Шин-Арон, — ответил человек, внимательно наблюдая за собеседником. — У меня действительно мало времени. Мне нужно их увидеть.

Выражение лица жонглера не изменилось.

— Не вполне понимаю, о чем вы, уважаемый, — было ответом. — Кроме того, вы назвали не мое имя.

— «Там, где солнце не светит, где не светит луна, там мой мир и покой», — продекламировал человек и оглянулся. Никого не было поблизости. Когда он перевел взгляд на жонглера, тот держал в руке не горящий факел, а узкий поблескивающий меч. Улыбка по-прежнему держалась на губах, но глаза уже не улыбались.

— Тот, кто знает чрезмерно много, не всегда в состоянии справиться с грузом знания, — сообщил жонглер. — Известно ли тебе, уважаемый, что я теперь сделаю с тобой?

— Сначала я должен увидеть их, — повторил его новый знакомый. — Остальные проблемы можно обсудить позже.

— Забавно, — проговорил жонглер, опуская меч в ножны. Теперь вместо карнавального костюма он был облачен в какое-то подобие просторного халата. Ткань была почти черной и слабо шелестела при каждом движении. — Впрочем, почему бы и нет? У людей иногда бывают самые причудливые желания. Следуй за мной, странник, если не передумал. Или беги, если надеешься скрыться от меня.

Странник пожал плечами, откинул небрежным движением волосы со лба и вошел вслед за жонглером в полутемный дверной проем.

Угли в очаге еще тлели.

Эта комната была второй и последней жилой комнатой, в которой был камин. Судя по всему, подумал Нламинер, не для обогрева.

Настоящий обогрев осуществлялся как-то по-другому.

Рисса смотрела на камин широко открытыми — на этот раз ярко-желтыми — глазами. Она наклонилась над очагом, принюхалась. Скривилась. Столь же тщательно исследовала журнал для записей. Осмотрела всю комнату.

— Этот человек серьезно болен, — ответила она наконец. Нламинер был слегка разочарован. Рисса ничем не выдала своего удивления, никак не отреагировала на встречу с тем, что считала невозможным. — Очень странно… — Глаза ее вновь позеленели.

Они отправились в путешествие по маяку, посещая те комнаты, куда заходил таинственный старик. На плите (которая была еще теплой) остывала кастрюля с чем-то — на запах — вполне съедобным. Ни следа пыли, разорения, запустения. Подобрав ключи с пола, они спустились в подвал.

Рисса долго прислушивалась к чему-то, прежде чем позволила Нламинеру спрыгнуть в очередной люк. Спустившись туда, Нламинер не смог не издать возглас удивления.

Чего здесь только не было! Аккуратно перевязанные связки дров, от которых шел слабый смолиста запах. Кучи угля. Небольшая с виду печь, вмурованная в дальнюю стену. Помещение было низким, и Нламинеру пришлось пригнуться, чтобы не собирать макушкой паутину. Бутыли с маслом для освещения, какие-то другие фляги, бутылочки, свертки… Несколько сундуков, тщательно прикрытых плотной тканью. Откуда все это?..

Рисса направлялась куда-то в дальний конец этой потайной кладовки. Нламинер увлекся чтением запылившихся этикеток на бутылях и не сразу отозвался, когда его позвали. Он помог Риссе оттащить несколько мешков с углем. Обнаружилась небольшая выемка в стене, в которой валялось нечто, покрытое угольной пылью.

Рисса сдернула покрывало, и высохшее лицо, с обладателем которого Нламинер познакомился недавно, открылось их глазам. Он сглотнул и отступил на шаг назад. Изуродованные губы скривились в чудовищной усмешке, взгляда на которую хватило бы, чтобы самому сойти с ума.

— Закрой его, — прошептал он хрипло, схватившись за грудь, в которой неожиданно стало больно. Рисса не слышала его, осматривая останки, и Нламинер уселся прямо на пол, подальше от страшной находки.

— Он мертв уже несколько лет, — сообщила Рисса, отряхивая черную пыль с ладоней. — Что с тобой?

— Сейчас пройдет, — ответил он слабо.

— Убит ударом по голове. Странно, что он так хорошо сохранился… Впрочем, для нас это не представляет никакого интереса.

Она задумчиво рассматривала Нламинера, лицо которого по-прежнему было серым.

— Сейчас мы поднимемся наверх, — говорила она, помогая Нламинеру встать и добраться до выхода. — Ты запрешься в комнате, а я отправлюсь за помощью. Мне очень не нравится то, что здесь происходит, и, видимо, надо рискнуть.

Нламинер пришел в себя довольно быстро и до комнаты добрался уже своими силами. Там, усевшись на скамью, он наблюдал, как Рисса сцепила руки и пропела что-то, отчего все металлические предметы в комнате отозвались тонким хрустальным звоном. Улыбнувшись, она закрыла глаза. Над ее головой открылся светящийся изнутри «проход» и закрылся вновь, как только ее тело поблекло, стало прозрачным и рассеялось.

Почти тотчас Нламинер услыхал, как что-то словно шумно выдохнуло — так мог бы выдохнуть гигант, подслушивающий за крохотной дверью этой комнаты, который, забывшись, перестал сдерживать дыхание.

Дверь комнаты с треском распахнулась, и второй Нламинер, улыбаясь, с рукой, поднятой в приветственном жесте, вошел в комнату. За дверью открылась пустота; Нламинеру померещились мерцающие огоньки, туманности, шелест ветра.

— Вот мы и встретились, — сказал его двойник, усаживаясь рядом на скамью. Голос был, видимо, его собственный: слегка гортанное «р», едва заметные следы свиста. — Я не смогу беседовать долго, но в присутствии твоей назойливой подруги беседы бы вовсе не получилось.

Нламинер закрыл глаза и посидел несколько секунд, прежде чем открыть их вновь.

«Это я уже слышал», — чуть было не вырвалось у него. Однако внутренний голос, в котором он до сих пор ни разу не усомнился, посоветовал не говорить двойнику о предыдущем ольте, с которым не так давно довелось поговорить.

— Ты уже говорил с ней. — Нламинер говорил утвердительно.

Тот кивнул. Нламинер заметил, что двойник держится с достоинством, которое пристало бы королю. Одет он был весьма просто — такую же поношенную одежду носил он сам несколько лет назад. «Запомни это, — сказал внутренний голос. — Каждая мелочь имеет смысл».

— Так что же ты хочешь от нас?

— Ты когда-нибудь слышал о Суде Смертных?

Нламинер покачал головой. Кое-что он знал, но было интересно услышать это от чужака. Тот устроился поудобнее, насколько позволяла простая каменная скамья, и начал рассказывать.

Нламинер украдкой скосил глаза под скамью и облегченно вздохнул про себя. И он сам, и его собеседник отбрасывали тени, как и подобает нормальным людям. Может, хоть это не сон!

По словам чужака, Суд Смертных собирался в тех исключительных случаях, когда божества и им подобные силы не могли договориться самостоятельно без развязывания опустошительных войн во всех аспектах реальностей. Божества выбирали незаинтересованных лиц — тех, кто отличался бы ясным умом, но не имел бы никакого отношения к конфликту. В указанное время собирались все избранные судьи и выносили вердикт. Этот вердикт был окончательным, каким бы он ни был.