Приговор - вычитана

– Как ты думаешь, чем мы отличаемся?
– спросил он.
– Что я имел в виду, когда называл вас дикарями?

– Черт тебя знает, что ты имел в виду!
– буркнула она.
– Знаете и умеете больше, а в остальном точно такие же люди.

– В том-то и дело, что не такие, - сказал глюк.
– Помнишь, ты меня спрашивала о загробной жизни? Я сказал, что память у человека в мозгу, а душа - это его сознание и эмоции, и память она получает только после смерти тела.

– Ну и что?
– не поняла Вера.
– Этот разговор я помню, но какое отношение...

– Самое прямое, - перебил он ее.
– У меня, в отличие от тебя, память не в мозгу, а в душе, и это дает громадные преимущества. Мозг хорош для хранения памяти, но не для того чтобы ею пользоваться. Я и после потери связи с телом продолжаю мыслить, а ты только осознаешь свое существование, потому что мыслей без памяти не бывает. По этой же причине ты не можешь сама вернуть тело.

– Но тебя таким в меня подсадили эти женщины. Или ты хочешь сказать, что у твоей души была память и в теле?

– Об этом и говорю. Рождаемся мы одинаковыми, но в возрасте семи-восьми лет каждый проходит специальную обработку, которая создает в душе копию его памяти. Причем обмен информацией между душой и мозгом продолжается всю жизнь. Память у души позволяет полностью ее использовать и не тратить на это время. Мы можем вернуться к уже прожитой жизни и пережить ее еще раз. Сильно возрастает не только скорость мышления, но и его качество. Можно даже одновременно думать о нескольких проблемах, но этому нужно учиться. Можно вмешиваться в работу мозга, но такому учат очень немногих. Я украл эти знания, иначе не смог бы тебе сейчас помочь и не получилось бы на тебя влиять, разве что мешать тебе думать своей болтовней. Здесь нет наших машин, но человек может изменить себя сам. Я научу, как это сделать, но работать придется тебе. Потом я скопирую твою память в душу. Этот процесс займет дней десять и не должен прерываться. Придется найти врача, который все эти дни будет заботиться о твоем теле. Нужно обеспечить внутривенное питание, менять подгузники и делать массаж с обтиранием. Но это не самое сложное.

– И что же тогда сложное, если не это?

– Ты с моей помощью получишь сверхчеловеческие способности и очень много знаний. Это сразу сделает тебя уникальной личностью, но не гарантирует счастья. У тебя по-прежнему слабый характер, поэтому ты еще не готова к такой судьбе, а я после всех переделок потеряю возможность на тебя влиять. Ты станешь хозяйкой своей памяти и уже не будешь чувствовать наведенную боль. Точнее, почувствуешь, если захочешь сама.

– А ты по-прежнему готов пользоваться этим кнутом?

– Я не хочу им пользоваться!
– ответил глюк.
– И раньше не хотел, но был вынужден. Если вспомнишь, какой ты была, поймешь, что я прав. До твоего разума можно было достучаться только болью.

– Я не собираюсь опять превращаться в свинью!

– Я боюсь не этого, - сказал он.
– Сейчас ты не нужна никому, кроме своего художника. Кстати, он уже давно ничего не рисует, а работает в министерстве культуры одним из замов. Когда ты засияешь, на этот свет слетятся многие. Простой и спокойной жизни у тебя не будет. И если ты кому-нибудь откроешь душу, а в нее наплюют... У нас не зря переделывают детей. Это сильно облегчает им учебу и не влияет на эмоции, а вот у переделанных взрослых может снизиться эмоциональная устойчивость. Если плюнешь на всех и уйдешь в свои воспоминания, это будет медленной смертью и для тебя, и для меня. Поэтому мы пока твою переделку отложим. Закаляй силу воли и жизненную стойкость. Спорт этому очень способствует. Заодно с помощью Малевского познакомишься с его друзьями. Может, кто-нибудь из них станет твоим другом. Друзья очень важны, особенно учитывая отсутствие любимого человека и твои отношения с родственниками.

– А на чем я буду играть?
– спросила Вера.
– Надеюсь, не на скрипке?

– Купишь какой-нибудь электронный орган из тех, которые получше. Сначала сыграешь сама, потом можно будет играть с оркестром.

– Хорошо, ты из меня сделаешь супера, - сказала она.
– Неужели я и тогда не смогу понять вашу науку?

– Тогда сможешь, - ответил глюк, - но я пока все равно не буду ее давать. Не перебивай, сначала послушай. Во-первых, это будут кое-какие отрывочные знания. Чтобы их использовать, потребуются усилия больших научных коллективов и много времени. Я тебе об этом уже говорил. Если бы у вас было планетарное государство, я бы все отдал безбоязненно, но ваш мир раздирает борьба финансовых кланов и национальных элит. Вы и без моих знаний накопили горы оружия и в любой момент можете пополнить список известных нам погибших миров. Твои откровения сильно подтолкнут развитие России, думаешь, что остальные будут на это спокойно смотреть? Но это только опасность для вашего мира, а есть еще опасность персонально для тебя. Тебя могут засыпать наградами, но обязательно ограничат свободу, причем бессрочно. Давай я все это в тебя запишу за год до ухода? За год, по-моему, ничего страшного не случится.

– Запиши, - согласилась Вера.
– Скажи, а нельзя ли мне улучшить голос?

– Улучшить что-нибудь в теле нельзя, - с сожалением ответил он.
– Ускоряется реакция, но не из-за ускорения работы мышц или нервов, а потому что без обращения к памяти мозга быстрее соображаешь. Голос у тебя только для домашнего пения. Его можно сделать более сильным и красивым, но придется долго тренироваться, а улучшение будет небольшим, так что певицы из тебя не выйдет.

– Ответь мне на последний вопрос. Ты изо всех сил будешь пытаться привлечь ко мне внимание. Для чего это тебе? Я сомневаюсь в том, что тебе доставят удовольствие те аплодисменты, которые я получу за вашу музыку. То же самое и с книгами. Блог ты будешь вести сам, и так ли это важно, под чьим именем? Насчет денег я вообще не говорю, потому что мы их будем красть. Скажи, что из всего этого сделает твою жизнь приятной?

– Дело не в известности, она только средство, - ответил глюк.
– Мне просто неинтересно жить для себя. Я могу завалить тебя деньгами, а потом скучать, когда ты будешь ходить на приемы или мотаться по заграничным курортам. И твои сексуальные утехи мне не нужны, у меня достаточно своих. Стоит только заглянуть в память... Жизнь большинства богатых людей пуста и посвящена поиску удовольствий и развлечений. Немногие из них нашли смысл жизни в бизнесе или политике, остальные - это прожигатели жизни.

– А жизнь бедняков полна смысла, - с иронией сказала Вера.
– Удовольствий и развлечений мало, зато до фига работы и забот.

– Они живут, - возразил глюк.
– Пусть их жизнь трудна, но они за нее борются, а не просто убивают время. Борьба - это то, что придает вкус жизни. Дай каждому вволю всего, убери все заботы, и мир рухнет. Не сразу, но так будет.

– Неужели вы их до сих пор не убрали?
– удивилась она.

– Одни убрали, другие появились, - ответил он.
– Это твой последний вопрос?

– А ты мне так и не ответил, - запротестовала она.
– Что-то ты темнишь! Жаждешь борьбы и говоришь, что у богатых ее нет, а сам забрасываешь меня деньгами. Где логика?

– Я сказал не так. Она есть, но у немногих богатых, и чем богаче такие люди, тем выше может быть накал этой борьбы.

– Может, мне остаться бедной и побороться без накала?
– мрачно сказала Вера.
– Судя по твоим словам, ты мне приготовил что-то еще, помимо музыки и книг.

– Борьба бедного имеет смысл, но в ней мало интереса, - сказал глюк, - а ты по натуре не боец. Если у тебя все отобрать, опустишь руки и станешь плакаться. Тебя нужно по-настоящему чем-то увлечь, приучить к богатству и вниманию, а потом...

– Все это отобрать, - закончила она за него, - чтобы я выцарапала глаза тому, кто это сделал.

– Не совсем так, но долго наверху без драки не удержишься. Это только кажется, что достаточно иметь талант и получить признание, чтобы жизнь пошла как по маслу. Если в твоей будет слишком много масла, я это подправлю.

– Ну ты и свинья!
– рассердилась она.
– Тянешь наверх и заранее готовишь неприятности. Тебе нужно щекотать нервы, а не подумал о том, что меня могут слишком сильно ударять?