Приход ночи

– Отпустите его, – раздраженно распорядился директор.

– Благодарю вас. – Фолимун потер запястья, поправил свое одеяние и не без насмешки поклонился Агору. Воздух вокруг апостола, казалось, был заряжен каким-то странным электричеством.

– Итак, – сказал Атор, – что вы здесь делаете? Что вам нужно?

– То, что вы вряд ли сделаете по доброй воле.

– Очень возможно.

– Когда мы с вами, Атор, встретились несколько месяцев назад, нашу встречу можно было назвать напряженной – мы смотрели друг на друга как два правителя враждующих государств. Вы видели во мне опасного фанатика. Я в вас – предводителя погрязших во грехе безбожников. И все же мы сошлись кое в чем – а именно в том, если помните, что вечером 19 тептара на Калгаш опустится Тьма и будет стоять много часов подряд.

– К делу, Фолимун, – нахмурился Атор. – Тьма опустится скоро, и у нас мало времени.

– Я верю, что грядущая Тьма послана нам по воле богов. Вы верите, что Тьма – всего лишь результат бездушного движения небесных тел. Очень хорошо: расходясь в одном, мы сошлись в другом. Я предоставил вам некоторые данные, которыми Апостолы владели со времен прошлого Года Праведности – таблицы движения солнц и другие, еще более тайные сведения. Взамен вы обещали подтвердить истину наших слов перед всем населением Калгаша.

– И я это сделал, – сказал Атор, посмотрев на часы. – Чего еще ваш хозяин хочет от меня? Я выполнил свою часть сделки.

Фолимун мельком улыбнулся, но промолчал. Присутствующие встревожено переговаривались.

– Да, я просил его дать мне астрономические сведения, – посмотрел вокруг Атор. – Те, что известны только Апостолам. И получил их – за это спасибо… Взамен я действительно согласился подтвердить – так сказать, математически – главный догмат Апостолов о пришествии Тьмы 19 тептара.

– Нам не было нужды делиться с вами, – гордо сказал Фолимун. – Наш главный догмат, как вы его называете, в доказательствах не нуждается. Все доказательства – в Книге Откровений.

– Да, для горсточки ваших приверженцев, – не уступил Атор. – Не делайте вида, будто не поняли меня. Я предложил подвести под ваше учение научную основу. И сделал это!

– Да, сделали, – сузил глаза апостол, – с лисьим коварством, ибо ваше мнимое объяснение, якобы поддерживая нашу веру, в то же время делает ее совершенно ненужной. Вы представили Тьму и Звезды как естественные явления, лишив их истинного смысла. Это кощунство.

– Если так, то это не моя вина. Факты есть факты. Я изложил их – что еще я мог сделать?

– Ваши «факты» – обман и искажение истины.

– А вы откуда знаете? – Атор весь покрылся пятнами.

– Знаю, – с непоколебимой верой ответил Апостол.

Директор побагровел еще гуще. Биней двинулся было к нему, но Атор отмахнулся.

– Чего же хочет от нас Мондиор 71-й? Должно быть, он все еще думает, что мы, пытаясь предостеречь мир перед угрозой безумия, каким-то образом помешаем ему захватить власть после затмения. Так вот, наши попытки закончились неудачей. Надеюсь, он будет счастлив узнать об этом.

– Ваши попытки принесли достаточно вреда сами по себе. А то, чем вы занимаетесь здесь сегодня, еще ухудшает дело.

– Откуда вы знаете, чем именно мы занимаемся?

– Мы знаем, что вы не оставили надежды повлиять на умы. Потерпев неудачу до прихода Тьмы и Пламени, вы собираетесь выступить позднее и предъявить снимки, показывающие, как дневной свет переходит во Тьму. Собираетесь предложить уцелевшим научное объяснение – и укрыть свои доказательства в безопасном месте, чтобы к концу следующего Года Праведности ученые, ваши преемники, могли указать человечеству, как противостоять Тьме.

– Утечка информации, – прошептал Биней.

– Все это, разумеется, противоречит интересам Мондиора 71-го, – продолжал Фолимун. – Между тем не кто иной, как Мондиор – избранный богами пророк, и это ему суждено направлять человечество в последующие годы.

– Не пора ли перейти к делу, – ледяным тоном сказал Атор.

– Дело очень простое. Ваша необдуманная кощунственная попытка вести наблюдение с помощью ваших дьявольских приборов должна быть прекращена. Могу лишь сожалеть, что не сумел уничтожить вашу адскую машинерию своими собственными руками.

– Вот вы, значит, что задумали? Что ж, особой пользы это вам не принесло бы. Вся наша информация, кроме текущих наблюдений, уже собрана и укрыта в надежном месте.

– Уничтожьте ее.

– Что-о?

– Уничтожьте свои документы. Уничтожьте свои приборы. Взамен я обязуюсь защитить вас и ваших людей от хаоса, который неизбежно настанет после Прихода Ночи.

Вокруг раздались смешки.

– Да он сумасшедший. Абсолютно не в себе.

– Вовсе нет, – возразил Фолимун. – Да, я верующий. Я предан идее, которая выше вашего понимания. Но я не сумасшедший. Я совершенно нормален, уверяю вас. Вот этот человек, – указал он на Теремона, – может подтвердить, что я в своем уме, а его не назовешь легковерным. Однако моя вера для меня – превыше всего. Эта ночь – переломный момент всей истории человечества, и завтра, когда рассветет, должна восторжествовать Праведность. Объявляю вам ультиматум. Ваши люди должны прекратить кощунственные попытки объяснить приход Тьмы с научной точки зрения и признать его преосвященство Мондиора 71-го истинным выразителем воли богов. Когда настанет утро, вы станете помогать Мондиору в его трудах и ни слова больше не скажете о затмениях, орбитах, законе всемирного тяготения и прочей своей чепухе.

– А если мы откажемся? – почти насмешливо спросил Атор.

– Тогда разгневанный народ, ведомый Апостолами Пламени, поднимается на этот холм и разрушит вашу обсерваторию со всем, что внутри.

– Довольно – сказал Атор. – Вызывайте охрану. Пусть вышвырнут его отсюда.

– У вас ровно час на размышление, – невозмутимо продолжал Фолимун. – Затем Священная Армия пойдет на приступ.

– Да он блефует, – внезапно сказал Ширин.

– Вызовите охрану, – не слушая никого, повторил Атор. – Я не желаю, чтобы он оставался здесь!

– Проклятье, Атор, да что с вами такое? – вскричал Ширин. – Вы его отпустите, чтобы он снова шел и раздувал огонь? Разве вы не поняли, что Апостолы только и жили мечтой о хаосе? И этот молодчик – мастер его создавать.

– Что же вы предлагаете?

– Заприте его. Посадите в чулан, навесьте на дверь замок и держите там, пока будет длиться Тьма. Хуже для него ничего не придумаешь. Будучи заперт, он не увидит ни Тьмы, ни Звезд. Достаточно хотя бы немного ознакомиться с символом их веры, чтобы узнать – для него не видеть явления Звезд значит потерять свою бессмертную душу. Посадите его под замок, Атор. Это не только самый безопасный выход для нас, но и то, чего он заслуживает.

– А потом, – злобно прошипел Фолимун, – когда вы все лишитесь разума, меня некому будет выпустить. Это смертный приговор. Я не хуже вас знаю, что такое пришествие Звезд – знаю гораздо лучше, чем вы. Обезумев, никто из вас и не подумает меня освободить. Удушье или медленная смерть от голода – вы на это меня обрекаете? Чего же еще ждать от вас – ученых. – Он произнес это слово, как непристойное ругательство. – Только ничего у вас не выйдет. Я принял меры, и моим соратникам дадут знать, чтобы они шли на обсерваторию ровно через час – если я не выйду и не остановлю их. Заперев меня, вы ничего не добьетесь – лишь обеспечите себе верную гибель по истечении часа. Меня же освободят мои люди, и мы вместе, в радости и веселье, узрим явление Звезд. – На виске Фолимуна пульсировала жилка. – Назавтра же, когда вы все станете бессмысленными безумцами, проклятыми навеки за ваши грехи, мы приступим к созданию дивного нового мира.