Приход террафилов
Шрифт:
Будь они по-прежнему друзьями, Гэри уже почувствовал бы его отчаяние и постарался как-то поддержать. Но даже в этой мелочи судьба обманула Локсли. Гэри стоял на другом конце комнаты и молчал.
Под таким давлением лорд Шервуд давно сознался бы, если бы было в чем. Но это преступление совершил кто-то другой. Знать бы только, кто!
Впрочем, одно оставалось неизменным: Локсли намеревался потребовать планету у мистера Би-Кей – даже несмотря на то, что не выполнил свою часть сделки. Рассуждал он следующим образом: хотя его и опередили, совершить кражу он все-таки собирался. Теперь же можно было получить в свое распоряжение целую планету, не совершая при этом ничего, что позорило бы его славный род. В сложившейся ситуации эта возможность была единственным
Доктор. Получалось, что Шервуд подвел и его: теперь ему точно не удастся блеснуть своими талантами в борьбе за Серебряную стрелу.
Однако к тому времени, когда сэр Рупольдо и его подчиненные вернулись в поместье, чтобы начать следствие, Локсли собрался с духом и показал себя внимательным хозяином, которые заботится о нуждах всех игроков, реконструкторов и туристов, застрявших в его доме. Поминутно поглядывая на часы, он не уставал надеяться, что обстоятельства похищения шляпы вот-вот прояснятся. Он даже пытался поговорить с Гэри, но тот избегал встречи с ним. Локсли избрал ту же стратегию в отношении Джейн, поэтому объяснения так и не случилось.
Готовясь ко сну, Локсли мечтал только о том, чтобы шляпа чудесным образом нашлась и им разрешили отправиться в путь. А Доктор ломал голову над тем, кому вообще мог понадобиться этот шедевр дизайнерской мысли, если у всех гостей он вызывал исключительно отвращение. Конечно, оставалась вероятность, что все это было частью плана джудунов, которые составляли большую часть команды противника. Они могли спланировать что-то подобное, лишь бы не дать более сильным Джентльменам принять участие в борьбе за Стрелу. Слабым местом этой теории было то, что джудуны трепетно относились к соблюдению законов и никогда бы не пошли на их прямое нарушение. Доктор всю ночь ломал голову над тем, кому еще это могло быть выгодно, но добился только приступа головной боли.
Большинство гостей провели бессонную ночь и поднялись на рассвете. Игроки – само уныние – собрались в столовой. Все они не смыкая глаз следили за стрелкой хронографа, отсчитывающего минуты до того момента, когда похищение шляпы сыграет свою фатальную роль. Над вершинами окрестных деревьев поднималось яркое солнце, цветы переливались всеми оттенками радуги, а озеро, казалось, впитало в себя потрясающие краски рассветного неба, – однако никому не было дела до этой красоты. Взгляды собравшихся были прикованы к легким шаттлам, доставлявшим на борт «Гаргантюа» их более удачливых соперников.
Мистер Бэннинг-Кэннон был единственным существом в поместье, кого не затронула всеобщая печаль. Строго говоря, он был весел, как малиновка в летнем саду, разве что не насвистывал себе под нос. Однако ситуация требовала, чтобы он сохранял приличествующее выражение лица, а потому внешне Уркварт Бэннинг-Кэннон был мрачен, как и положено мужчине, чья супруга оказалась жертвой столь ужасной кражи.
После полудня сэр Рупольдо снова появился в поместье с ошеломительными новостями: шляпу обнаружили в коробке, спрятанной в кустах на берегу озера.
– Похоже, – торжественно начал он, обращаясь к миссис Би-Кей, – ваша шляпа нашлась. А потому соблаговолите пройти со мной для опознания.
Оно прошло успешно: миссис Бэннинг-Кэннон причитала, что шляпа выглядит так, будто на ней кто-то сидел, но вынуждена была признать – находка принадлежит именно ей. Украшения тоже остались на месте, хотя создавалось впечатление, будто из каркаса головного убора исчезла какая-то небольшая деталь (что, впрочем, не повлияло на его сходство с гигантским пауком). В поместье воцарилась было радость – пока гости не осознали, что их корабль все равно уплыл, а с ним и шансы на победу в турнире тысячелетия.
Уныние грозило снова захватить Локсли-Холл, когда на лужайке перед домом неожиданно появился Доктор. В руках он сжимал потрепанный экземпляр Путеводителя по Межгалактическим Крейсерам 5107-го года. Одного этого было достаточно, чтобы Эми насторожилась. Счастливая улыбка, с которой Доктор
продемонстрировал ей свою находку, была еще более многообещающей.– И чем это ты так доволен?
– Я подумал, тебе будет интересно узнать, что если мы успеем на местный рейс между Пэром и Прилипалой 100, который отходит сегодня в 23.33, то на Прилипале сможем пересесть на баржу в 7.20. Она доставляет воду на Дафрид, откуда в 11.28 отходит чудесный маленький корабль до Плакамина, того, что в Посейдоне. И если вдруг так случится, что на Плакамине мы сядем на судно до Мироморья 5000, то к 20.40 следующего дня оно доставит нас на Кали 7. Там можно сделать пересадку на корабль до Ганеша, который прибывает в тот же порт, где «Гаргантюа» сделает остановку перед финальным прыжком до созвездия Стрельца. Им необходима эта стоянка, потому что в систему Миггеи можно войти только при определенном положении ее планет, – Доктор счастливо улыбнулся и добавил: – Конечно, это не самый удобный маршрут, а на некоторые пересадки можно успеть только при большом везении, но зато на Флинне мы будем в срок.
Позже, уже изложив этот план всем заинтересованным лицам, Доктор признался Эми, что с таким восторгом его предложения еще никто и никогда не принимал.
Глава 8
Наконец в эфире
Несмотря на эпизод с похищением шляпы, отдых на Пэре Эми понравился. Не каждый день удается посмотреть, как будут обходиться с историей твоего мира инопланетяне-реконструкторы. Это уж не говоря о бессмертном литературном наследии (в основном комиксов), на основании которого они строили свои предположения о жизни землян. Несколько дней среди этой разношерстной, увлеченной своим хобби толпы заставили ее задуматься о том, насколько искажено ее собственное представление о прошлом. Разница, впрочем, была: для террафилов и принятие Хартии вольностей, и падение Берлинской стены произошли одинаково давно. Хотя самым впечатляющим для Эми оказалось осознание, что даже в 51-м веке во вселенной еще жили люди – пусть и на искусственной копии Земли. Учитывая, через сколько войн и катаклизмов им пришлось пройти, это даже вдохновляло.
– Кажется, я поняла, почему тебе нравятся именно земляне, – поделилась Эми с Доктором результатом своих размышлений. – Мне бы тоже нравилась раса, протянувшая так долго.
– Видишь, вы стоите того, чтобы за вас бороться, – отозвался Доктор, чье внимание было поглощено кабелями, ведущими к главным аккумуляторам. Несколько хитрых манипуляций, и прямо перед ним возникла голографическая сфера, формой и размером напоминающая арбуз.
– Именно это ты и делаешь. Защищаешь нас тысячи и тысячи лет… Тебе помочь? Что это за штука?
– Что? Ах, это. Я пытаюсь спрятать ТАРДИС.
– От кого?
– От тебя, от себя, от банды генерала Франка… От любого, кто захочет ее заполучить. Но в первую очередь – от банды «Антиматерия». Так! Закрой глаза и представь небо цвета индиго. Ин-ди-го! Представила? Теперь хорошенько запомни эту картинку. Она будет нашим кодом. Если генерал Франк решится нас атаковать, нужно будет действовать быстро и осторожно. Нельзя, чтобы ТАРДИС попала ему в руки. Вот. Подержи.
– Просто подержать? – Эми удивленно взяла кусок кабеля.
– Подержать, да. Минуту или около того.
– А ты задумывался, что без твоей помощи люди так долго не протянули бы?
– А зачем мне об этом думать? – теперь Доктор возился со своей звуковой отверткой. – Я видел будущее. Огромное количество самых разных вариантов будущего. Тысячи. Миллионы. Триллионы. Такой уж у меня дар. Один из многих.
– Ты поэтому иногда так себя ведешь? Так беспечно? Из-за того, что видел будущее и знаешь, что будет дальше?
– Да. То есть нет. Но вроде того. Хотя скорее нет, – Доктор взмахнул руками. – Видишь ли, все гораздо сложнее. Каждый случай – особенный. Вы, люди, обычно сами можете разрешить любую проблему. Иногда вам просто нужна подсказка. Не сомневайся, вы успешно справлялись… справляетесь… справитесь с угрозой вымирания. Ты же не думаешь, что я буду возиться с неудачниками?