Приходи в прошлое

— Давай погуляем? — улыбка принца была немного натянутой и я поняла, что ему нужно немного отвлечься.

В результате я засыпала его совершенно глупыми вопросами о том, сколько в парке дорожек, какая у него любимая комната во дворце, какой танец ему больше всего нравится. Он, конечно же, понимал, зачем я это делаю, но всё равно отвечал на мои вопросы со всей обстоятельностью и откровенностью.

Наконец, он, вроде, пришёл в себя достаточно, чтобы его лицо перестало быть мрачным и кислым. Только после этого мы вернулись в замок, но вошли не в ту дверь из которой вышли, а в соседнюю неприметную, спрятанную за колонной.

Эти коридоры были совсем тёмными. Сюда не попадал ни один солнечный лучик, потому что окон здесь не было. Единственным источником света были уже оплывшие свечи, прогоревшие как минимум наполовину, что создавало несколько гнетущее впечатление.

— И что, здесь ходят все слуги? По такой вот темноте? — у меня всё внутри сжалось от жалости к бедным людям, которые почти не видят солнца. Камень в моём кольце сверкнул ярко-оранжевым, словно хвастаясь, что смог сдержать мой очередной всплеск эмоций.

— Да. К сожалению, — поморщился Лекс. — Я буквально выцарапываю хоть какие-то уступки. Раньше тут и свечек не было.

— Ужас какой, — я крепче сжала ладонь любимого в своей, а свободную прижала к груди, в которой сейчас торопливо колотилось полное сочувствия сердце.

— Ага. Сейчас отвоёвываю ещё хотя бы парочку лишних комнат для прислуги, — криво усмехнулся Лексиан.

— Знаешь, когда ты станешь Императором, я уверена, народ будет любить тебя намного больше, чем твоего отца, — пробормотала я себе под нос.

— Когда это ещё будет, — устало вздохнул Лексиан. — А сейчас среди прислуги уже начинаются волнения. Им надоело это терпеть.

— И их можно понять, — вздохнула я. — Почему твой отец так против того, чтобы помогать простым людям? Даже если посмотреть на это чисто с позиции выгоды, то становится очевидно, что так поддержка со стороны населения будет выше.

— Мы, кажется, уже говорили на похожую тему, — прищурился Лексиан, припоминая. — Но я, вроде, тебе не рассказывал историю о том, как одного слишком либерального короля, который был моим каким-то прапрадедом, буквально растерзали на куски за то, что он отказал разбалованному народу в какой-то малости. Сейчас уже не вспомню в какой. Отец пересказывает мне эту историю каждый раз, когда я затрагиваю тему улучшения условий жизни. Он услышал её в детстве, и она так сильно его впечатлила, что он решил удариться в другую крайность. Хотя, возможно, в этом виновато и довольно суровое воспитание моего деда.

— Твой отец тоже мягкостью не отличался, но ты ведь вырос хорошим человеком, — не согласилась я.

— Ну, кто-то в трудностях закаляется, а кто-то ломается. Я ведь мог обозлиться на весь мир. Во мне это тоже есть, — качнул головой Лексиан. — Я вспыльчивый до ужаса, когда кто-то пытается обидеть тебя. Во мне прямо волна кипящей злости поднимается, и в такой момент я могу творить страшные вещи.

В его голосе я отчётливо услышала сожаление и поняла, что речь идёт о какой-то конкретной ситуации. И почувствовала себя виноватой, хотя я, по идее, тут была ни при чём. Но ведь именно слова обо мне были косвенной причиной какого-то неприятного инцидента.

— Ты хочешь услышать эту историю? — неуверенно предложил Лексиан, кажется, чувствуя волнение. — А то сопишь так грозно. Предупреждаю, она не из приятных.

— Всё, что связано с Императором не из приятных. Я ведь угадала? Он относится ко мне с пренебрежением, так что не удивительно, что он нелестно высказывался обо мне, — фыркнула я, делая вид, что меня это совершенно не задевает.

— Да. Ты права, — со вздохом признался Лекс. — Это было ещё до твоего исчезновения. Мы только-только заключили помолвку, и отец был очень недоволен тем, что это не политически выгодный союз. В общем, ничего нового. Я собирался просто уйти и на этом закончить спор, но он сказал несколько грубых слов. Я сначала пригрозил, он не послушал. В результате, в порыве злости я ранил его в плечо. Не специально, конечно, но мне до сих пор стыдно.

Вспомнился тот разговор, состоявшийся после того, как я подпалила мантию Императора. Тогда, увидев, что Лекс раздражён, тот рефлекторно потёр плечо. Похоже, он и правда побаивается своего сына из-за этого.

— Спасибо, — я обняла руку Лексиана. — За то, что вступился за меня. Я это очень ценю.

— Я просто не мог это слушать, — Лекс стиснул зубы, хмурясь, видимо, припоминая точные слова.

Наконец, мы выбрались из тёмного узкого коридора, выйдя прямиком к кухне. Судя по тому, как легко принц ориентировался и в этой части замка, здесь он бывал частенько. Или у него просто невероятная память… Нет, Лисси, кажется, говорила, что Лекс на кухне частый гость.

Постучав в дверь свободной рукой, Лексиан, не дожидаясь ответа, толкнул её. Пройдя в кухню первым, Лекс приветливо улыбнулся слугам, словно те были его старыми друзьями. Все тут же заулыбались в ответ, засуетились. Не так, как было, когда на кухню заглядывала Лисси, а совсем по-другому. Пухленькая розовощёкая кухарка с совершенно материнской заботой начала накрывать на стол. Дети, откуда-то взявшиеся здесь и, видимо, являвшиеся отпрысками кого-то из слуг, с радостным писком кинулись к нему.

Лексиан рассмеялся, потрепав их по голове. Я с нежностью смотрела на него, наблюдая за тем, как он мило относится к детям, как они ему доверяют, хотят обнять. Это было совершенно очаровательно и напоминало мне о моей работе. Похоже, дети относятся к нам с одинаковой теплотой. Что ж, мы явно будем хорошими родителями.

— Проходи, — кивнул мне принц, удерживая дверь спиной, приглашая меня войти.

Все тут же замерли, время словно остановилось. Я почти физически почувствовала вперившиеся в меня любопытные и недоверчивые взгляды. Когда я пришла сюда вместе с Ликасси, все так торопились поскорее выполнить её приказ, что никто не пытался разглядывать меня, а теперь у них выдалась такая возможность, которой они беззастенчиво пользовались. Не знаю, что уж они пытались разглядеть во мне, но я чувствовала себя совершенно неуютно.

— Ой, да ладно вам. Вы все её портрет рассмотрели во всех подробностях ещё два года назад, — заметил Лексиан и взял меня за руку, сразу заставляя почувствовать себя лучше.

— А вдруг это не та девушка? Надо же нам убедиться, что вы у нас настоящий волк, Ваше Высочество, — пожала плечами старушка и вернулась к шинкованию морковки.

— Волк? — удивилась такому внезапному прозвищу.

— Он когда впервые пришёл сюда, смотрел на всех как маленький волчонок. С тех пор вот, вымахал, освоился, а прозвище так и осталось, — пояснила пухленькая кухарка.

— А ещё волки однолюбы, — захихикала молоденькая служанка. — А мы за его чувствами к вам с самого начала следили. Такая романтичная история любви.

Две других молоденьких девушки синхронно восхищённо вздохнули, вогнав и меня, и Лексиана в краску. Оказывается, за мной следили так, как следят за главной героиней какого-нибудь любовного романа. И не сказать, чтобы мне так уж это не нравилось. Скорее даже льстило.

— Ну, чего стоите, как не родные? Присаживайтесь, Вашества. Сейчас я тут всё достану, разложу аккуратненько, — суетилась толстушка. — Дети, не приставайте к принцу. Он покушать зашёл, а не с вами играть.