Приказ – огонь на поражение (Рекруты удачи)
Шрифт:
– А я ничего не выкидываю. – Михалыч посунулся к ящику, открыл крышку и принялся шуршать пакетами, бормоча себе под нос: – Урус-Мартан… Аргун… Лермонтов… Ага, вот – Хелчу Ме. Вот, извольте видеть…
На оцинкованный стол с глухим стуком брякнулся пластиковый пакет с искорёженными пулями и осколками. Внутри пакета виднелся клочок бумаги с датой и названием населённого пункта.
– Так ты и вправду… всё железо, что из тел достаёшь… – У Иванова внезапно сел голос. – Но зачем?!
– У меня с первой чеченской шесть пудов – дома, – вполне серьёзно сообщил Михалыч. – В Афгане я был ещё молод, не
– Ну ты просто маньяк, Михалыч… – Иванов взял пакет, повертел его в разные стороны. – Просто маньяк… Так. 7,62 – пулемётные… И – «СП-5». Изуродованные до неузнаваемости. Опять – «СП-5»!
– Поэт. – Михалыч опять зевнул. – Я – маньяк, ты – поэт. Константин вон утверждает, что все мы тут – психи… Заберёшь?
– Если не жалко.
– Ну, это будет стоить…
– Литр коньяка, – твёрдо пообещал Иванов. – Последнее отдам – слово офицера.
– Ну, забирай. – Михалыч с философским спокойствием кивнул. – Я ещё наковыряю. Война эта будет долгой. Так что пуля получится безразмерной…
После обеда Костя с Лизой присели на первую попавшуюся колонну и прогулялись в Грозненский университет. «Пробивали» линию, предложенную Ивановым в части, касающейся идентификации заманчивого парня Руслана Балаева. В университете, как и следовало ожидать, визитёров приняли холодно. Ничего конкретного они там не «пробили», но получили ещё один хвостик, для проверки которого следовало прогуляться в Моздок.
– Ну, это – завтра, послезавтра, – махнул рукой полковник. – Сам слетаю, посмотрю…
Ближе к вечеру, когда уже стало смеркаться и всей кучей сели чинно пить чай под навесом, команду посетило нештатное военное явление. Явление было представлено в виде штабного красавца-майора, пьяного вдрызг. Впрочем, состояние явления никого не удивило: это скорее норма, исходя из суровых условий обстановки и времени суток. А нештатным было то, что майор пришёл сам, в коротенькой куртке и панамке (х/б для районов с жарким климатом), непринуждённо прогулялся по расположению команды, как будто любовался окрестностями…
– Смотрите, ребята – турист! – удивилась Лиза.
…и с ходу прицепился к Петрушину!
– Эй, Гестапо! Выходи на смертный бой!!! – Майор, покачиваясь, как матрос на палубе, изобразил боевую стойку и безапелляционно ткнул пальцем в сторону спецназовца. – Давай, дубина! Посмотрим, из чего тебя сделали!!!
– Ну, блин, повело пацана! – Глебыч озадаченно поскрёб щетинистый подбородок. – Видать, крепко у вас там штормит…
– Заметьте – сам захотел! – радостно щурясь и растирая запястья, заметил Петрушин. – Ты самоубийца или просто мазохист?
– Это какая-то аномалия, – покачал головой Иванов. – В прошлый раз я его силком не смог затащить…
– Комон, Гестапо, комон!!! – куражливо крикнул майор и, обрывая пуговицы, содрал с себя легкомысленную куртку. – Идущие на смерть приветствуют тебя, сволочь!
– Ну, держись, красавчик! – Петрушин вылез из-за стола и направился к агрессору. – Все видели – сам пришёл!
– Самоубийца,
мазохист, аномалия… – Костя вдруг заинтересовался прибывшим объектом. – Как раз мой профиль! Так-так… Жека, не бей его сильно. Этот тип явно чем-то…Бац!!! – Петрушин шутя нырнул под неуклюжий размашистый свинг, произведённый в превентивном порядке штабным агрессором, и от всей души влепил оппоненту смачную оплеуху.
– Бу-у-ууу! – Майор мешковато плюхнулся на задницу, пустил пузыри и замотал головой, желая обрести ясность панорамы.
– …сильно расстроен, – завершил свою мысль Костя. – Так расстроен, что это напрочь выбило его из колеи. Так что есть смысл вернуть объекту божеский вид и плотно пообщаться.
– Вставай, турист! – Петрушин выглядел разочарованно – майор явно был не в состоянии самостоятельно подняться. – Ты сражаться пришёл или на жопе сидеть?
– Бу-у-ууу!
– Дисквалифицирован за употребление допинга, – высказал осуждение Вася. – Сражаться надо на трезвяк – это любому идиоту понятно…
– Ребята, приведите его в чувство, – попросил Костя. – Чует сердце – ему есть что сказать.
– Обоссать урода… – Петрушин взялся за ширинку и с сомнением обернулся к компании. – Если Лиза отвернётся…
– Хорошая идея. – Лиза с готовностью отвернулась. – Едкий запах, сходный с нашатырём…
– Это наш, – напомнил Иванов. – Пусть штабной, тепличный, но – наш. Дрянь идея. Вы, господин Петрушин, ведёте себя, как расшалившийся пацан…
– Да шутка же! – Петрушин ухватил сидящего агрессора за руку и поволок к «душу». – Серёга, помоги – искупаем урода.
Погода второй день стояла облачная, вода в бочке была едва ли не ледяной, вдобавок Лиза притащила коробку нашатыря, развела одну ампулу в кружке один к пяти… в общем, «урод» довольно быстро пришёл в себя и запросил пощады.
– Говори, зачем пришёл. – Петрушин налил в стакан воды и взял вторую ампулу нашатыря. – Иначе придётся ещё хлебнуть…
– Мне к п-п-п… плквнику! – лязгая зубами, пробормотал посиневший майор. – К-к-к… кон… ффф…
– Конфиденциальная информация, понятно, – кивнул Костя. – Зачем же к Петрушину полез?
– Думал – может, у-у… уфф! Убьёт сразу, чтоб не мучиться. И никаких проблем…
– Надо же, как всё непросто. – Иванов заинтригованно поднял бровь и осмотрелся. – А вообще лишних нет. Можешь говорить, всё равно я им потом передам.
– Ладно. – Майор натянул свою куртку, страшным усилием воли унял дрожь и ткнул пальцем в Костю: – Это он.
– Ну вот… – Иванов недовольно поморщился. – Видимо, нашатыря было мало…
– Было много! – воскликнул майор, с отвращением дёрнув ртом. – Было… Это он. Это его они заказали…
ГЛАВА 10
Костя Воронцов
4–6 сентября 2002 г., Грозный – Моздок – Грозный
– Что теперь со мной будет?
– Как обычно.
– В смысле?
– Измена Родине – расстрел.
– ???!!!
– Да ты не бойся, больно не будет. Исполним быстро и аккуратно. Один выстрел – мгновенная смерть…
– Шутка. – Иванов ободряюще похлопал «агента» по плечу. – Это господин Петрушин так шутит, привыкай… Ну что, Константин? Какие будут соображения?