Приказа не будет

А в зеленом море не происходило ровным счетом ничего.

– Вот они, голуби, – негромко сказал Мишка.

– Где? Ничего не вижу! – возмутился Шишов.

– Сосну высоченную замечаешь?

– Да.

– Левее ее и ниже тропа проходит. Сейчас они на ней покажутся.

Миронов перевел окуляры соответственно указаниям и действительно вдруг увидел, как на прогалине показался один человек, за ним другой, третий… Вся пятерка, вытянувшись цепочкой, бодро шагала, направляясь к скрытой лесом границе.

Расстояние было не очень большим, оптика сильная, и с того места, где они стояли, можно было даже различить знакомые теперь лица.

Первым шел худой Гиви. Ну да, он же проводник, должен тут каждую тропку знать. За ним следовали бородатый главарь и Резо с перевязанной головой. Потом остальные двое.

– Ходко идут, – констатировал Шишов. – Так, глядишь, до темноты успеют добраться.

– У нас тут расстояния небольшие, – как бы оправдываясь, сказал Мишка. – Их точно на границе не возьмут?

– Я же тебе обещал! Должны они до Гурами Потинского благую весть донести. Чтобы больше сюда не лез. По крайней мере, в ближайшее время.

– Ну, посмотрели? – нетерпеливо спросил Миронов. – Поехали домой, женщины волноваться будут.

Внезапно Леня сильнее вдавил в глазницы окуляры бинокля.

– Что за… Их что, убивают?

– Похоже на то… – сразу севшим голосом ответил Мишка, шаря взглядом по окрестностям.

Евгений вновь припал к биноклю.

На прогалине происходило что-то неправильное. Гиви уже никуда не шел, а лежал, раскинувшись на траве, бородатый с изумленным выражением лица оседал на землю, остальные трое, выхватив пистолеты и присев, испуганно озирались по сторонам. Вот один из них крутнулся на месте, словно его резко ударили в плечо, выстрелил скорее всего инстинктивно, ни в кого не целясь, и упал. Звук выстрела туда, где находились наблюдатели, не донесся, слишком это было далеко. Они увидели только струйку дыма и огня, вылетевшую из ствола пистолета падающего человека. Двое, остававшиеся на ногах, наконец догадались залечь.

– Не пойму, откуда стреляют, – пробормотал Штефырца, продолжая водить биноклем. – Ни дымка, ни шевеления.

– Он близко от них, – отрывисто сказал Шишов. – И стреляет из винтовки с глушителем. Я почему-то предполагал нечто подобное.

– Были сигналы? – спросил его Евгений, не отрываясь от бинокля. Он тоже искал место, откуда расстреливали бандитов.

– Нет, ничего конкретного. Но слишком уж легко у нас получилось выйти на них и выпроводить. Обычно так не должно происходить. А тут за полчаса, считай, проблему решили.

– Но кому понадобилось их убивать? – чуть не взвыл Мишка. – Это что же теперь начнется? Долбаный Гурами так просто не уймется! Его людей убили – значит, было за что! Значит, у меня есть эти деньги и я готов за них сколько угодно людей положить. Война будет!

– С чего ты решил, что Гурами тебя обвинит в их смерти? – спросил Миронов.

– А кого же еще?! Послал он их ко мне? Ко мне! Денег они не нашли? Нет! Убили их, когда они от меня шли? От меня! А значит, кого наказывать надо в первую очередь? Меня, естественно.

– Погоди, может, последние двое еще живыми уйдут, – сказал Леня.

– Это ничего теперь не изменит, – безнадежно махнул рукой Штефырца. – Проклятый англичанин! Дернуло же его на поиски сокровищ отправиться!

Но и двоим, оставшимся в живых, не суждено было добраться до родной земли. Сначала один подскочил, будто его ужалила змея, и тут же, получив пулю от невидимого стрелка, рухнул обратно. А затем и второй, пытавшийся уползти с поляны, ткнулся головой в землю.

– Ну, – сказал Шишов, – по идее этот Вильгельм Телль должен сейчас показаться, чтобы проконтролировать результаты охоты. Вот тогда и увидим, кто это у нас такой целкий.

Но прошло двадцать минут, полчаса, час, а никто так и не показался из лесу. Наконец Штефырца уныло сказал:

– Не выйдет он. Засел где-то в зарослях и наблюдал за телами, вдруг кто-то пошевелится? А когда убедился, что всех уложил наповал, развернулся и дал деру. Нечего нам больше ждать, пошли к машине.

Они еще раз внимательно, в три бинокля, осмотрели прогалину, валявшиеся на ней трупы и окрестности этого места, ничего не обнаружили, развернулись и отправились вниз. По дороге Шишов приотстал, извлек рацию и с кем-то переговорил. По доносившимся до него отдельным словам Миронов понял, что Леня дает своим службам координаты места, откуда можно будет забрать убитых. Его работа продолжалась.

А Евгению вдруг стало страшно за Наташку. Если кто-то неведомый так запросто перещелкал пятерых матерых бандитов, то что ему стоит поймать в перекрестье оптического прицела фигурку ни в чем не повинной женщины? И ведь домой ее не отправишь, упертую! Да и опасно отправлять одну, учитывая случившееся в тамбуре вагона всего лишь позапрошлой ночью. А уехать вместе с ней не позволяет совесть. Как уехать, если товарищ попал, судя по всему, в безвыходную ситуацию? То есть до сегодняшнего дня эту ситуацию еще можно было разрулить, что они и сделали. Но как быть теперь? Гурами обязательно пришлет бригаду, утверждает Штефырца. Начинать воевать? «А придется!» – как сказала Баба Яга Ивану царевичу, попарив его в баньке и накормив-напоив…

– Не понимаю смысла этого, – сказал Шишов. – Зачем? Ведь они уходили и не должны были вернуться!

– Именно поэтому, – ответил Миронов, глядя себе под ноги, стараясь не оступиться и не загреметь с откоса. – Кому-то очень не хотелось, чтобы нас оставили в покое. Кому-то мы очень мешаем.

– Не сходится, – с сожалением сказал Леня. – На нас нападали явные дилетанты, а здесь профессионал работал. Разные уровни.

– Ну, может быть, этот или эти неизвестные учли первые ошибки и подняли уровень, поняв, что нас так просто не возьмешь.

– Действительно, на это похоже…

Мишка шел молча, со скорбным лицом. Нет, он не боялся того, что игра перешла в другое качество. Раньше ему слишком часто приходилось рисковать своей жизнью, чтобы сейчас, при смутной еще угрозе, начинать опасаться. Не хотелось войны, крови, трупов. Он уже привык к мирной жизни, и возвращаться на линию фронта было ну очень не здорово. Конечно, нынешняя его так называемая «мирная» жизнь тоже таила в себе опасности, но все они не были сопряжены с оружием и необходимостью его использовать. Контрабандисты не стреляют. Тем более что сам он давно уже не ходил тайными тропами через границу, на то были специальные люди…

Война, так война – не привыкать! Но есть еще Мария и будущий ребенок. Как с ними быть? Враг неизвестен, его возможности тоже. Отправишь жену куда-нибудь к родственникам, а ее и там найдут. Могут просто убить, а могут в заложники взять, потребовать от него что-то. Ох, блин, до чего же жизнь подлая штука!..

Обратно ехали в молчании. Каждый прокручивал в голове события последних дней и пытался найти в происходящем какое-то рациональное зерно. Пока не получалось. Кем мог быть этот неизвестный противник, который вцепился в них мертвой хваткой и не хочет отпускать? Что они такого сделали тогда, в Аргентине и Чили? За что сейчас, спустя столько лет, их пытаются уничтожить? Кому это нужно?