Приказано победить. Снова в бой

Дальше тянуть было глупо. Если три пары тренированных глаз не нашли за что зацепиться за пять минут, вряд ли найдут и дальше.

Аккуратно просачиваемся в молельный зал. До нужного нам коридора — около пятнадцати метров. Через пять будет точка невозврата. Тронулись.

Пройден метр… два… три… пять. Еще шаг и механизмы в пустотах должны прийти в движение. Плиты отъедут, и нас нашпигует крупнокалиберным железом…. С Богом!

Рывок! Бегу по всем правилам — рваные ускорения, резкие смены направления и-и-и…. ничего. Я в коридоре, под сводами затихает мой топот. Система защиты так и не активировалась. Рядом крутит головой Дрозд. Когда только успел добраться? Мирон… результат тот же.

— Нихрена не понимаю, Миша, твой сканер не перегрелся случаем?

— Потом будем разбираться. Продолжаем движение.

Все происходящее сильно давило на нервы. Я не мог понять, в чем подвох и чувствовал себя рыбой заглатывающей наживку.

Первые два уровня ничем друг от друга не отличались. Хорошее освещение, режущая глаза белизна облицовочного пластика на стенах и пустота. Мест для организации обороны больше чем достаточно, спрятаться в прямых коридорах просто негде. Две-три подвесных турели и установка с силовым щитом задержат любую наступательную группу. Элементарно не подобраться на расстояние броска ЭМ-гранаты. Нафаршируют боеприпасом с гарантией и задолго до возможного броска. Только если из подствольника, но коридоры узкие, метра полтора в ширину, и потолки низкие, далеко не пульнешь, дуги не хватит.

Так и двигались, молча перекидываясь недоуменными взглядами, готовясь в любой момент непонятно к чему.

Перемены пришли вместе с третьим подземным уровнем. Резко потеплело. Освещение — сменило спектр на оранжевый, а под ногами — захлюпали лужи. Влага сочилась отовсюду. Стекала по стенам, крупными каплями падала с закругленного потолка. Не удивлюсь если и из под брусчатки пола проступала.

— Командир. Похоже храм сверху — это новодел, прикрывающий эти развалины…

Завершить мысль «Трояну» не дало активное сопение прямо по курсу.

Аккуратно переступая лужи и стараясь не шуршать скрипучим песком, весь отряд прокрался в конец коридора. Спрятались за грудами каких-то коробок, ящиков и черт его знает, чем еще. Проход закончился широким залом. От его обстановки у меня на голове волосы встали дыбом!

Зал был огромным, легко войдет пара ударных крейсеров. И везде, насколько хватало глаз, стояли платформы. На каждой было закреплено по женщине. Они были повсюду. Не пустовал ни один стол-платформа! Как и стены. В них были вмурованы оковы с цепями, в которых тоже держали пленниц! Но самое мерзкое было ближе к центру этой средневековой пыточной.

Между пленницами сновали они. Описать степень омерзительности без применения исконно русского матерного наречия невозможно. Боюсь, и оно не передаст всю палитру красок.

Верхняя часть туловища — частично человеческая. Если не считать головы — больше похожей на муравьиную, конечностей, как у крабов и просто огромного «инструмента» — вполне земного происхождения. На фоне этого, нижняя часть из восьми паучьих лапок, уже не впечатляла.

Позы, в которых закреплены пленницы, и их внешний вид — не оставляли сомнений в характере деятельности многочисленных уродов с хреном наперевес.

Сдерживая рвотные позывы, продолжили наблюдение за обстановкой. План действий не оставлял выбора — гасить. Но нужно было поискать охрану или заготовленные сюрпризы.

Через пару минут «Дрозд» пихнул под ребра и головой указал нужное направление. Почти все женщины не подавали признаков жизни. Толи были усыплены, толи находились в трансе. На их фоне наша старая знакомая со стойки регистрации отеля весьма выделялась.

Аника извивалась, и пыталась кричать через кляп, пока к ней семенил один из жуков-осеменителей.

Времени на раздумывания не оставалось. Будем вступать в бой с колес, без плана действий. Расстояние не позволяет дотянуться до урода. Киваю бойцам. Они все уже давно поняли.

Срываемся со своих мест. Я несусь по левому проходу, Мирон по центру, Миша ломится направо. Незамеченными остаться трудно, жуки, шипя, щелкая жвалами и клешнями, разворачиваются навстречу внешней угрозе в виде нас.

Хитин, покрывающий нижние конечности и часть туловища, защищает не хуже боевой брони. Но против дуплета в упор из старичка ИЖ-а, да еще и с самопальным боеприпасом, устоять сложно.

Голова, плечо и часть грудной клетки отправляются в свободный, от остального тела, полет. Еще два, разрывающих относительную тишину помещения, выстрела эхом отражаются от стен. Бойцы не зевают и активно множат на ноль гниль, проросшую на планете.

Переламываю ствол, но зарядить уже не успеваю, два жука уже тянут ко мне свои клешни. Хуже всего, что один зашел со спины. Перехватываю ружье и луплю прикладом по мерзкому черепу. Ствол короткий, рычага не хватает. Удар вышел не сильным, но пришелся в огромный муравьиный глаз. Приклад погружается в вязкое нечто.

Вытащить уже не успел. Получаю чувствительный удар в печень и отлетаю в сторону. Броня, даже задействованная на десять процентов мощности, иначе бы ее спалили местные глушилки, сдержала удар. Вернусь — напою научников до изумления!

Ствол не выпустил даже во время полета. От всей души пинаю надвигающееся насекомое по болтающемуся возле хитиновых колен хрену. Пусть тварь иноземная, но что такое удар по яйцам армированным армейских сапогом, оно ощутил по полной программе — сложилось в три погибели и воет на ультразвуке. Пока не очухалось, заряжаю обрез и тут же всаживаю дуплет в грудь. Эффект как и в прошлый раз — выродка разрывает на две неравные части.

По всему залу стоит непрерывный грохот. Пока я возился с этой троицей, мужики не зевали и не лажали, как я. Уверенно сокращали поголовье членистоногих. За спиной оставляли только разорванных пополам.

Возвращаюсь к Анике и занимаю оборону около нее. Вяло зашевелились прикованные к стенам. Видимо грохот от пальбы и яростный русский мат, привели их в сознание. Только сейчас замечаю что многие с огромным пузом. Даже страшно подумать, ЧТО из них вылезет. Усилием воли заталкиваю мысль избавить их от страданий, на задворки сознания. Надо еще зал зачистить и подкрепления не дождаться.

Отрываю картечью очередную уродливую башку. Перезарядиться. Не целясь — дуплет. Промахнуться невозможно, подпускаю тварей вплотную. Патроны в патронник — залп! Разлетом свинцовых шариков цепляю сразу двоих. Одного привычно разрывает, второму вышибает глаза и часть затылка остатками веера картечи.

Переломить ствол, вставить патроны, выстрелить. Повторить операцию. Ни о чем другом уже не думаю. Жуков невообразимо много. Аника извивается рядом, пол скользкий от крови и внутренностей. Насекомые хоть и не скользят, но скорость движения ощутимо замедлилась.