Прикладное терраформирование

— Если расселятся… — буркнул Леонид, аккуратно спускаясь сразу за тележкой. — Если выживут, если размножатся, если расселятся. Чего гадать? Сейчас заразим это озерко земной отравой и проверим.

— Да уж. — Грег шел в цепочке последним, и пару раз уже оглядывался, ожидая, что Данила последует за ними. Но тот не спешил, слишком много возможностей для хороших снимков открывалось отсюда. — Была такая милая, стерильная планета, и тут пришли тут мы, такие красавцы и все испортили.

— Чтобы тут что-то “испортить”, как вы выразились, — обиженно заявил Николай. — Нужно еще очень сильно постараться. Приложить, так сказать, немало усилий.

Николай сделал паузу, а затем резко сменил тему:

— Григорий, а скажи мне ты теперь: зачем ты здесь? Зачем всем этим занимаешься? Зачем прилетел? Что, на Земле не нашлось для тебя достойных занятий?

В отличие от большинства остальных, Грег сразу понял вопрос, и даже не стал прикидываться и уточнять, о чем именно идет речь.

— Это вопрос безопасности, — тут же ответил он.

— В смысле? — Настала пора уточнять Николаю. — Я сейчас не про твою должность инженера по технике безопасности.

— Я тоже. Мне вот тоже на Земле говорили, еще когда я только рвался работать в компанию, что ерунда это все. А ты же знаешь, я на Европу работал, и в очень амбициозных проектах участвовал. Можно сказать, что частично интеллект Джека — и моя работа тоже. Но только все равно — все это возня в песочнице. Пусть и песочницу мы сделали весьма приличной ухоженной, вполне пригодной для наших детей. Но сидеть в ней дальше? Протирать штаны, пока на нас что-нибудь сверху не грохнется? Или мы сами себя от скуки или жадности не грохнем? Сидеть и ждать, пока что-нибудь не случится масштабное, и тогда можно будет окончательно расслабиться? Не подход.

— Так а безопасность то тут при чем?

— Ну как. Две планеты, это совершенно не то, что одна планета. Это, я бы сказал, как минимум в два раза больше. Диверсификация среды обитания позволяет виду существенно увеличить совокупные шансы на выживаемость. И не только виду, а и вообще. Тебе ли, как биологу, не знать.

— Ага. — Многозначительно сказал Николай, то ли подтверждая слова Грега, то ли просто обозначая, что он понял ход его мыслей.

Данила сфотографировал напоследок цепочку машин и людей, спускающихся вниз. Первым шел кибер, потом грузовая тележка, Леонид, Николай, Грег, второй кибер. Третий кибер ждал Данилу, чтобы сопроводить его в путешествие. Четвертый, последний, в одиночку двигался по краю котлована, приближаясь к месту для следующего датчика.

Данила сфоткал и его, для коллекции, и двинулся вниз за остальными.

***

Место, куда они собирались скинуть садки с хлореллой, выбрали заранее, еще по спутниковым снимкам. Сейчас Леонид лишь проверял на местности, все ли так хорошо, как выглядело на снимках.

Им нужна была глубина, желательно прямо у самого берега, чтобы садки не пришлось вывозить на середину озера. А вместе с ними — усложнять конструкцию для поддува воздуха.

— Насос наверх, на скалу. Уровень воды явно поднимется, — командовал Леонид, — но на сезон может хватить.

— Больше и не надо, — согласился Николай. — Нам бы дать толчок размножению. А дальше сама пусть… Я распаковываю?

— Давай, — беспечно махнул рукой Леонид, целиком занятый установкой насоса. — Далеко их не разносите, а то шлангов не хватит. И еще один датчик прямо к насосу. Контрольный. Если концентрация кислорода начнет увеличиваться, то прежде всего это засечет именно он.

Садки в развернутом состоянии занимали метра три в длину (в глубину). Они уже были забиты влажной хлореллой, нужно было только снять наружную упаковку, закрепить на поплавке верх и подвесить груз к низу. Поплавки они привезли с собой, а в качестве груза Грег как раз подбирал камни нужной величины.

А Данила фотографировал. Снизу вид был в некотором смысле даже побогаче, чем с края кратера. Может, и не таким масштабным, зато у него появлялось множество возможностей для сложных многоплановых снимков.

Снимков вдоль холодной неподвижной воды, которую не трогал марсианский ветер на этой глубине. Снимков озера с фокусом на каком-нибудь булыжнике у берега. Снимков слегка вверх, так, чтобы показать глубину кратера, и озера в нем. Показать, насколько это может быть красиво.

Данила щелкал и щелкал, несмотря на ворчание Грега. Остановился он лишь после того, как в видоискатель попало то, что раньше он никогда не видел.

Хотя нет, видел, видел бесчисленное количество раз.

Но не на этой планете.

— Смотрите. — Данила поднял руку, указывая на небо. — Может быть, предсказания метеорологов скоро сбудутся?

Все подняли головы, и минут пять молча наблюдали за белым пушистым облаком, плавно плывущим на высоте. Оно выглядело как побитое, — одно, без товарищей, его нещадно рвали ветра, но даже при этом облако старалось оставаться таким же величавым и неторопливым, как и его земные собраться.

***

Они молчали большую часть обратного пути. Все устали, все таки, как бы много ни помогали им киберы, много работы, в том числе и физической, приходилось делать самим.

— Хорошо прокатились, — выразил общее мнение Грег в тот момент, когда на горизонте уже появились купола базы. — Много всего нового увидели…

— И свежий воздух, опять же, — поддержал Леонид. — Вода, солнце. Поесть бы еще.

Все согласились, что поесть бы точно не мешало. Помидорчики сейчас бы пошли в самый раз.

Николай даже не дернулся, уже привык. Заметил лишь, что будь у него побольше времени, то они ели бы и бананы.

Данила просматривал снимки. Нужно было выбрать из нескольких сотен кадров десяток-другой лучших и разместить их на конкурсной страничке Агентства.

Он знал, что облачко на последнем снимке точно войдет в число избранных.

Глава 7. Т: минус 14. 2052 год н. э. Смутьян

Каждый грамм доставленного с Земли груза являлся предметом глубочайшего анализа.

На предмет полезности, важности, объективной и субъективной нужности.

А самое главное — на предмет конкурентоспособности с другими грузами, которые тоже необходимо было доставить на базу.

Конечно, в таких условиях, когда на любую мелочь внимательно смотрит под две сотни человек, иногда даже объединяясь в целые фракции по продавливанию включения в список нужных им вещей, очень сложно протащить на Марс предметы не первой необходимости.

Коньяк, например.

Но с коньяком повезло, у каждого из шестерых был свой, неприкосновенный лимит, к которому нельзя было прикоснуться даже общим голосованием. Поэтому кое-что из личных вещей, или вещей, “ненужных” для терраформирования и экспериментов, с ним связанных, они привезли с собой.