Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла

– Интересная книга, для чтения на ночь, – сказала девушка, что собиралась перед своим уходом навестить Арчибальда.

– Думаешь? – и Д’Энуре рассказал ей о цвергах, главах гильдии и Августе.

– Вы предполагаете, что Император хочет использовать это для собственных политических игр?

– Я в этом практически уверен. Но раньше, чем состоится наша беседа, принять решения не получится.

– И все же, Вам лучше подготовится к ней, учитель.

– Этим я сейчас и занимаюсь. Цверги не выглядят интриганами, а значит, с ними проблем не будет. А вот Август… Можешь мне кое в чем помочь?

– Конечно, учитель.

– Я написал письмо о встрече с Императором завтра после полудня. Тебя же я попрошу собрать информацию об этих цвергах. Если они не врут, то слухи о Королевстве должны были уже дойти и до наших краев.

***

На следующий день, после спавшей жары, Арчибальд в своем нарядном одеянии, явился ко двору Августа. На самом деле все, или почти все, и так знали, кто это и зачем он здесь. Арчибальд был учителем двух дочерей Императора и мог спокойно, без опаски, входить и выходить из дворца. Его воспринимали, как члена императорской семьи, и доступ ему был открыт всегда и везде. Но сейчас Император вызывал его официально, а значит, нормы приличия должны быть соблюдены неукоснительно.

Август встретил его вместе со своей старшей дочерью. Арчибальду не нравилось, что девушка присутствует на многих заседаниях, но не выказывал недовольства. Он примерно понимал, что собирается делать Август, только вот своего однозначного мнения составить не смог. С одной стороны, таланты Августины были высоки, хоть и не ровня ее отцу; с другой, не факт, что знать даст ей возможность стать первой женщиной на троне.

После соблюдения всех дежурных традиций приветствия и выказывания соболезнования потере Арчибальда, Август перешел к сути:

– Господин Д’Энуре, я попросил Вас прийти сюда, из-за сложных обстоятельств, что невероятной новостью дошли до меня. В королевстве цвергов лютует болезнь, что сами цверги зовут «проклятьем камня и пепла». К моему двору прибыли послы, с официальной просьбой о помощи. И они настоятельно просят Вам им помочь.

– Ради поддержания мира и порядка между нашими государствами, я приложу все усилия, дабы народ цвергов страдал, как можно меньше. С Вашего разрешения, я сегодня же направлюсь в библиотеку Магической академии и начну поиски любых возможных подсказок, для решения этой проблемы.

– О, простите, господин Д’Энуре. Видимо я не совсем точно выразился: они просят лично Вас отправиться с ними в королевство цвергов и помочь им там, на месте.

Арчибальд сидел опешивши. Он мог предположить многое, но то, что Авугст так легко выпроводит его в дальние края, даже в его голову не пришло. Арчибальд бросил беглый взгляд на Августину, но та сидела с непроницаемой улыбкой. Единственное, что заметил Арчибальд, так это как подрагивали уголки ее губ. Это говорило о волнении; Арчибальд знал ее с малых лет и такое было ему знакомо. Ситуация казалась столь запутанной, что первым порывом было отказаться, но Август будто прочитал его мысли:

– Понимаю, господин Д’Энуре, наверное, тяжело, после путешествия по столь скорбному поводу отправиться в еще одно, но я надеюсь, что Вы не откажете в помощи нуждающимся. Если не главный благотворитель Империи, так кто же сможет им помочь?

Чувство удивления растворилось в гневе, накатившемся волной, из глубин его души. Он только, что простился с одним из своих учеников, а Август прямо говорит, что в его политических играх, ему, Арчибальду, и передышки не будет, ставя под сомнение все его добрые дела и начинания, коими сам Август пользовался будто бы своими. Или ты уедешь, или мы растопчем твой авторитет; простой, но понятный выбор.

– Мне нужно все обдумать: есть множество дел, что требует моего личного участия, Ваше Величество.

– Конечно, конечно, господин Д’Энуре. Я лишь надеюсь, что вы не затянете с ответом: каждый день промедления, стоит народу цвергов очень и очень дорого.

– Я приму решение так быстро, как только смогу.

Возвращался Арчибальд раздраженным, что заметил и Ренций, не решившийся ничего ему докладывать. Чуть позже вернулась и Юиль.

– Многие торговцы, действительно рассказывают о проклятье. Эльфийские, что прибыли из Королевства эльфов, говорят об этом единогласно. По всем полисам и государствам разбрелись официальные послы цвергов, что ищут помощи у всех, кого только можно: лекарей, заклинателей, даже захудалых деревенских травников.

– Входит, дело не в цвергах.

– Выходит, что так.

– Точнее, не в них самих. Август лишь использует это, как повод выпроводить меня из Империи.

– Вопрос только, зачем?

– Отличный вопрос, но пока он без ответа. На политику я не влияю, войны вести ему не мешаю. Зачем тогда? Хм… не понятно. Пока ничего определенного сказать нельзя. Выходит, придется встречаться с этими цвергами. Ренций!

– Да, господин Д’Энуре?

– Направь им письмо, что я готов встретиться завтра, в первой половине дня.

***

Карета, что заехала за Ульзом и его сестрой была не в пример скромнее, чем карета сенатора Альпина. Они ехали около часа с молодым человеком, который молчал большую часть дороги. Сухо ответив на пару вопросов Ульза, Ренций, так представился молодой человек, не проявлял желания к продолжению разговора. Это успокаивало Ульза, но одновременно и напрягало: старик Д’Энуре уже должен был встретиться с Императором и примерно знал, чего хотят цверги.

Остановившись у скромного, по меркам квартала, домика, Ульз и Ольдра вышли на крыльцо и направились за Ренцием, что жестом, указал идти следом. Дом был скромен; главным украшением его внутреннего пространства были полки с десятками и сотнями книг, от совершенно новых, еще пахнувших специфичным запахом чернил, до старинных пожелтевших фолиантов. Ульз примерно так представлял кабинет заклинателя, но не был готов к тому, что так заставлен весь его дом.

Их провели до дверей кабинета, и после недолгого ожидания пригласили внутрь. За широким столом сидели двое: старик и эльфийка. Старик хоть и выглядел древним, обладал живыми серыми глазами, не сильно отличаясь от любого другого старца из числа людей, что успел увидеть Ульз. Он оказался даже немного разочарован обыденностью его облика, ожидая увидеть перед собой существо, достойное тех слухов, что о нем ходили.

Эльфийка тоже не сильно отличалась от своих собратьев. Невысокого роста, свето-бежевая кожа, платиновые волосы до плеч, с заметно зеленоватыми кончиками и миндалевидные глаза, изумрудного цвета. Ульзу не часто приходилось видеть равнинных эльфов, (чаще он имел дела с их горными родственниками), но опознать в ней полукровку смог легко: равнинные редко имели платиновые волосы и миндалевидные глаза; эти признаки девушка явно унаследовала от своих горных родственников.

Арчибальд смотрел на прибывших цвергов с заинтересованностью и любопытством исследователя, на секунду позабыв, зачем те сюда пришли. Хоть он и видел зарисовки и прочитал краткое описание их вида, увидеть вживую их было интереснее в разы. Цверги примерно соответствовали ожиданиям Арчибальда: крепкие, почти квадратные фигурой, не высокого роста, (мужчина ростом был чуть выше Юиль), с хорошо уложенными волосами, большими носами, глубоко посаженными глазами и грубыми, будто бы рублеными, чертами лица. Визуально, мужчины отличались от женщин лишь наличием бороды; у последних росли только бакенбарды.