Приключение Арчибальда Д'энуре: в поисках Фиала

– Так вы не местные, – главный говорил на имперском с сильным акцентом. – Вас не касаются дела нашего ордена. Эта женщина преступник. Отдайте ее нам, и мы отпустим вас с миром.

Д’Энуре присмотрелся повнимательнее: то, что он сначала принял за лохмотья, таковыми не являлись. У них была смешанная броня, состоящая из как из латных частей, так и кожаных; некоторые были вообще деревянными. Но всю эту шутовскую мозаику объединяла единая стилистика, не видная на большом расстоянии: вся броня напоминала кору дерева. Будь то краска на латах, рисунки на кожаных частях или сама кора, вся их экипировка напоминала кору старого дерева, что делало их похожими на ожившие пеньки. На грудной пластине было нарисовано раскидистое дерево. Судя по всему, оно было лиственным, что было не типичным для местных лесов. Д’Энуре нашел это занимательным фактом: он еще не слышал о таком ордене рыцарей, но сейчас это была не самая важная информация.

– И что, с ней будет?

– Тебя старик это не касается, – бросил надменно главарь.

– А не слишком ли ты дерзок, смельчак? – встрял варвар, повернулся полу боком и поднял меч в боевой стойке.

Тройка всадников напряглась: двое опустили в сторону варвар копья, а лидер крепче взялся за свой меч. Видя, как страсти неоправданно накаляются, Арчибальд, решил не допускать кровопролития, насколько это было возможно:

– Тог’рек, опусти меч. Мой соратник хотел лишь сказать, что мы охотники рубинового ранга, – он медленно достал свой жетон из-под пончо и показал его всадникам. – С вашей стороны, будет не разумно бросать нам вызов.

Арчибальд не был уверен, знают ли они силу охотников, ведь в их краях лиги охотников не существовало, но рискнуть стоило. И судя по лицам двух копейщиков, они точно знали, кто такие охотники. Один из них наклонился к лидеру и попытался что-то ему сказать, но был отдернут жестом его руки.

– Мы заберем ее, даже если нам придется умереть. Правосудие постигнет эту заблудшую душу. А вы будьте хоть полубогами, наш орден не оставит это безнаказанным: магистр не будет терпеть это. За нас отомстят! – громогласно объявил он, будто бы стоял на центральной площади, перед толпой людей. Двое других согласно закивали головами.

– Не факт, – подала голос Юиль. – Если мы доставим к магистру ваши головы, и женщина подтвердит, что вы напали на нас без повода, то нам за это ничего не будет; таковы ваши собственные законы.

– Но это ложь! – голос лидера взвился до фальцета, а его лицо перекосило. – Вы, поганые лжецы! Вам не известно такое слово, как «честь». Вы умрете здесь и сейчас!

– Довольно! – Д’Энуре начал выходить из себя. – [Усиление Заклинания] – [Ледяная Стена]!

Между Тог’реком и всадниками выросла ледяная стена, высотой в два метра, из которой торчали острые как бритва сосульки, способные пронзить человека насквозь.

– Согласно Вашим же законам, мы имеем право потребовать встречи с магистром ордена, для решения спорных ситуаций! – Арчибальд перед отбытием прочитал кое-что о правилах и законах орденов.

– Это касается только граждан нашей страны!

– Она ей и является! Мы же граждане Империи, тем более являемся членами Лиги охотников. Как думаешь, захочет твой магистр ссориться с нами?

Лидер насупился и пытался просверлить Д’Энуре своим взглядом, но для того это было не сильнее детского чиха. Один из копейщиков, тот, что пытался заговорить с лидером в первый раз, наклонился к нему снова и успел ему что-то шепнуть, прежде чем лидер с рыком «выплюнул» какую-то фразу на местном языке.

– Хорошо, – он говорил сквозь зубы, источая яд каждым звуком, – но она поедет с нами.

– Нет, она отправиться в моей повозке. Так, или никак.

– Тогда один из нас поедет вместе с вами.

– Хорошо, – Арчибальд решил, что нужно было немного уступить. – Но это точно будешь не ты, а тот, кто сядет в повозку, будет безоружен.

Лидер ничего не сказал и лишь развернулся в сторону, откуда он и прискакал. Копейщики переглянулись, перебросились парой фраз, и первый, что постоянно пытался отдергивать своего лидера, слез с коня. Он закрепил свое копье и меч на боку животного, подошел сзади повозки и привязал коня к одной из стоек. Прежде чем парень влез, его остановил варвар и указал на правое предплечье:

– Давай, давай. Условились же.

Парень вздохнул, вынул спрятанный под наручем кинжал и положил его в сумку, что свисала с бока его коня. Когда он влез под, тент женщина взвизгнула и попятилась к переду повозки, намереваясь выпрыгнуть. Но Арчибальд не дал ей это сделать. Он взял ее за плечи и произнес:

– Мы отправимся к магистру, но если ты сбежишь, мы не сможем тебя защитить, ты поняла?

Естественно она ему не ответила и лишь продолжала хлопать намокшими глазами.

– Ты говоришь по-имперски? – спросил Арчибальд у рыцаря.

Тот сделал не определенный жест рукой:

– Шут-шут, – произнес он. Его говор был не сильно лучше, чем у самой женщины, но это было лучше, чем ничего.

– Объясни ей ситуацию.

Парень бросил пару фраз и сделал жесть ладонью в сторону выхода и замолчал. Женщина вцепилась в руку Д’Энуре, как клещ и он ее спросил:

– Теперь понятно?

Парень перевел его слова, и женщина замотала головой во все стороны сразу, одновременно соглашаясь ехать к магистру и отказываясь покидать повозку.

Лидер пропустил повозку вперед себя и пристроился в пяти шагах сзади. Впереди ехал копейщик, указывая Юиль дорогу. Варвар же забрался в повозку, сел чуть поодаль парня на противоположенную скамью и положил свой меч себе на колени, острием в его сторону с простым и понятным намеком. Такой процессией они и двинулись в путь.

Глава 2.

В пути они пробыли пару часов. Все это время Д’Энуре пытался разговорить рыцаря, что сидел с ними в повозке. Но то ли он не хотел говорить, то ли действительно не понимал имперского языка, только разговор совсем не клеился. Самое большое, что Арчибальд смог из него выудить это слово «вор», которым он сопроводил указующий жест, направленный на женщину. Ни название ордена, ни имя этого парня, ни какую-либо другую информацию, он так и смог от него получить.

Женщина понемногу успокоилась, но все так же продолжала держаться рукой за локоть Д’Энуре. Парень попытался с ней заговорить и даже о чем-то пошутить, но она лишь сильнее вжалась в лавку, и тот прекратил свои попытки. Он отбросил краешек тента и погладил своего коня, что продолжал трусить за повозкой. Лошадь ответила ему приветственным ржанием.

Когда они подъехали к краю леса, то из-за него им навстречу выплыла небольшая деревенька. Домики в ней отличались от домов в деревнях Империи: они были не каменные, а деревянные. Учитывая огромные леса, простирающиеся по всему северу, ожидать чего-то другого было бы наивно. Другой отличительной особенностью деревни была грязь; много грязи. Если центральная улица, что они проезжали, еще можно было назвать «чистой», то прилегающие к ней были обычным грязным месивом.

Но самым выделяющимся элементом пейзажа была крепость, что возвышалась, чуть поодаль от деревни, на холме, притягивая взгляды. Крепость была каменной и, судя по торчащим башням на ее углах, имела форму шестиугольника. Арчибальд вспомнил, что в «том» мире уже видел рисунки и фотографии крепостей. Но на всех них, по центру над стенами, обычно возвышалось главное здание замка. Здесь же замка не было и в помине: над крепостью возвышалась величественная крона огромного дерева. Даже на таком расстоянии было видно, что дерево было действительно раскидистым; не высоким, в лесу хватало более высоких деревьев, а именно что, раскидистым. Д’Энуре предположил, что внешний вид местных рыцарей как-то связан именно с этим деревом.