Приключения частного охранника

Назову её «рыбкой», «пеструшкой».

Вам признаюсь: таких у меня

Целых восемь прекрасных старушек!»

Я закончил чтение второй своей поэтической вещички и посмотрел на Альфреда Соломоновича. Его некогда розовощекое лицо стало бледным, как у мертвеца, и было усеяно крупными каплями пота. В какой-то момент мне даже показалось, что он начал задыхаться, но я на это не обратил внимания, и со свойственным только мне энтузиазмом начал чтение своего третьего произведения:

Не жалею, не зову, не плачу

Не жалею, не зову, не плачу,

Всё пройдет, как юности года,

Я уже не буду прежним мачо,

Хотя им я не был никогда.

Ты теперь не так уж будешь сниться,

Женщина – мечты моей предел.

Стал я забывать слова и лица,

Видно очень сильно постарел.

Я о дамах думаю всё реже,

И подчас не думаю совсем.

По ночам хондроз мне спину режет,

Я тогда ищу лечебный крем…»

Молчать! Заткнись! – неожиданно перебил меня своим диким криком Альфред Соломонович. – Это убожество! Как ты мог? Как ты мог? Это же Есенин!

Да это не Есенин, Альфред Соломонович, это я! – опешил я от его неадекватности поведения. – Вы, пожалуйста, дослушайте до конца мою третью вещь!

Вон! Вот отсюда со своими похабными вещами! Я вас больше не хочу видеть, такие, как вы – бич нашей литературы! – не унимался он.

Из редакции я выходил, неся в душе два чувства – негодования и унижения, реально осознавая, что таланту у нас пробиться сложно, а подчас и совсем невозможно.

Знакомство с новым напарником

Явившись на работу, как обычно с опозданием, и получив от Саныча по полной, я спросил:

А кто со мной будет работать вместо моего покалеченного напарника?

Пойдем на КПП и я познакомлю тебя с твоим новым напарником, – сказал Саныч и открыл дверь на КПП.

Войдя вслед за Санычем на КПП, я увидел сидящего на стуле высокого худощавого мужчину лет за шестьдесят, сильно смахивающего на известного литературного персонажа – Дон Кихота. А его длинный острый нос и залысина на седой голове добавляли к его портрету определенную комичность.

При виде меня и Саныча старик не спеша встал со стула, протянул мне руку и представился:

Никодим Афанасьевич Прибрёхин, это самое!

Федор Львович Пугайло, эт самое! – представился ему я, тоже почему-то добавив «эт самое».

Мы крепко пожали друг другу руки.

Ну вот вы и познакомились, а теперь пора и приступать к работе! – дал команду Саныч.

А как мы сможем, Саныч, работать, если я не знаю – кто из нас старший смены?! – недоуменно развел руками я.

Ну, конечно, теперь старшим смены будешь, Пугайло, ты. Ну, как я могу старшим смены назначить Никодима Афанасьевича, если он на нашем объекте ничего не знает.

«Всё возвращается на круги своя», – подумал я и расплылся в довольной улыбке.

Неприятный разговор

Наступил вечер моего первого дежурства с новым напарником Прибрёхиным, когда на огромной опустевшей территории депо остались только он, я и стая деповских дворняжек.

Мы сидели на КПП и не торопясь пили чаёк.

А какие тебе, Федя, эт самое, женщины больше нравятся – блондинки или брюнетки? – неожиданно спросил Прибрёхин.

А тебя что, Афанасьевич, в твоём возрасте еще женщины интересуют?

Да разве, Федя, это возраст, эт самое, всего то шестьдесят три годка?!

Ну, да, Афанасьевич, твой возраст – это возраст расцвета охранника!

Тут я погорячился! А если выбирать между блондинками и брюнетками, то я выбираю женщин постарше.

А чем же тебя так, Федя, эт самое, бальзаковский возраст привлекает? – не унимался Прибрёхин.

Мудростью жизненной, – ответил я и закурил.

А у вас здесь что на КПП курить, эт самое, разрешается? – долбал меня вопросами новый напарник.

Разрешается, пока Саныч не видит.

Если ты, Федя, не бросишь курить, то скоро тебе и женщины, эт самое, не нужны будут.

Прибрёхин тронул наболевшее и разволновавшись я сразу же закурил вторую сигарету.

Заметив это, нудный старик продолжил:

Да, с таким количеством поглощаемого никотина ты, эт самое, и годика, как мужик не протянешь.

От последних слов глупого Прибрёхина я поперхнулся дымом и сильно закашлялся.

О-о-о, да у тебя уже и с лёгкими, эт самое, проблемы! – прокомментировал злой старик.

А ты можешь, Прибрёхин, помолчать?! Что ты раскудахтался на ночь глядя?! Надевай свой бушлат и айда на обход территории!

Прибрёхин обиженно засопел и стал медленно-медленно одеваться. Одевшись раньше его, я стоял и ждал.

Ты скоро, самец, оденешься? – съехидничал я, – или ты темноты боишься?

Да не то, что темноты, Федя, а боюсь я разной нечисти, эт самое!

Какой еще нечисти? – удивился я.

Разной, Федя, эт самое: вампиров, бесов, вурдалаков, призраков…

Перестань пороть чушь собачью! Никакой здесь нечисти не было и никогда не будет, она меня боится!

Смелый ты, Федя, как я посмотрю, эт самое. Видимо ты еще ни разу не попадал ни в какие переделки. Ни зря говорится «молодо-зелено».

Чтобы не слушать дальнейшую глупость больного воображения моего придурка-напарника, я вышел с КПП. Через пару минут и этот психопат присоединился ко мне, и мы выдвинулись на обход территории.

Мои размышления

Каждой женщине обязательно подавай брутального, высокого и богатого. А где их брутальных в таком количестве наберёшься? Ну, если только в сборной России по футболу пару десятков таких самцов наскребём.