Приключения Элизабет. Книга 1

– Ух! Хорошо! Крепкий табачок все же у Билла!

Нецензурную лексику, оказалось, можно было не замечать. Ну, или пропускать мимо ушей. Кстати, об этих моих локаторах! Они как-то сами теперь так и норовили поймать самую залихватскую историю. А если мне не удавалось подслушать, о чем перешептывались некоторые двуногие, то внутри души теперь неудовлетворение разливалось. И, конечно же, навострилась напрягать слух в таких случаях. А как же?! Я должна была обо всем знать, быть в курсе всего. И представили, да, что я могла узнать от тех простых и незамысловатых мужиков?

– Ты понял, да?!! – Вопил Гюнт, после того, как нашептал другу о своем случившемся увольнении на берег.

И далее они ржали так, что реи, наверное, дрожали. Воздух в кубрике так точно пошел волнами и всколыхнул мою клетку. Думаете, я смутилась от тех подслушанных и сплошь неприличных слов? Ничего подобного! Я лишь глубоко задумалась над той брехней, что удалось разобрать. Извините, конечно, за выражение, но разве возможно было не перенять всякую ругань у этих завсегдатаев ближайших к порту трактиров и борделей?! Вот и я нахваталась. И слово «брехня» было не самым худшим из их выражений. Но в тот момент меня заботила не лексика, а возможно ли, в принципе, осуществить было те позы, о которых так смачно рассказывал закадычному другу Гюнт? Ни за что не поверила бы! И даже попробовала немного заняться акробатикой, под таким впечатлением оказалась от услышанного. А в итоге только плюхнулась на дно клетки и потом весь вечер потирала ушибленный бочок. Нет, все же эти матросы ужасные выдумщики!

А еще я теперь все про всех знала. Потому что эти мужики обо всем выбалтывали в моем присутствии. Когда во всеуслышание, когда на ухо друг другу, но никогда никакой шепот не был мне помехой проникнуть в чужую тайну. И потом, меня же никто не замечал! Вот чаще всего и не таились при какой-то там крысе. Мало ли, что болталось под потолком кубрика! Подумаешь, клетка с грызуном! Ну, а про то, что я, вообще-то, еще была и женского пола, и не просто женщина, а леди, так это никому в голову не могло прийти. Вот и выливали эти мужики из своего захламленного нутра такие…одним словом, невозможные признания. И я научилась среди разного словесного хлама выбирать воистину ценные сведения. Сомневаетесь? Да взять, к примеру, биографию каждого из них. Или ладно, каждого не надо. Это слишком для пересказа неискушенному слушателю. Но вот у капитана или боцмана судьба была очень интересная. Ох, и помотало их по всему свету, пока осели здесь, на Медузе! Как, в почем, и каждого члена команды. И у меня после недельного пребывания в кубрике стало складываться впечатление, что каждый второй, наверное, прежде чем стать матросом на приличном корабле, так или иначе, прошел школу на пиратской шхуне.

Это что же получалось? Вот так мысль, пришла вдруг в голову. Это же…неужели, пираты не такая уж выдумка? Послушать моих новых знакомцев, так встретить в море корабль с черным флагом, что раз плюнуть. Вот! Опять выругалась, хоть и мысленно. Честное слово, уж лучше бы пищала. Или не лучше?.. Но оставлю пока копания в себе, вернусь к прежней теме. Пираты! Признаться, я за последние недели так много про них услышала, что в итоге начала расценивать их, как вполне обычное явление.

– Ну…пираты… Подумаешь!… – Как-то так я стала относиться к тем рассказам.

И хоть образы этих морских разбойников теперь несколько смазались в моем воображении, так сказать, расплылись, но все же от прежних мыслей про кривых, косых, людях с многочисленными шрамами и без некоторых конечностей я полностью не отказалась. Решила сохранить страшный образ из детства и рассказов гувернера брата. А что?! Пусть живет. Хоть рожа Билла и убеждала, что пираты – самые обычные грубые мужики.

Так вот о тайнах! Я их узнала немало. И не только про личную жизнь каждого члена команды. Нужны они мне больно! Я теперь знала, что в трюме имелся один очень интересный ящик, к примеру. Нет, никто не ведал, что в нем. Это-то и делало его таким интересным. И я поклялась себе, что как только смогу выбраться из клетки, так непременно наведаюсь в трюм и все разведаю. У нас, у крыс, знаете, какой нюх? Да он такой замечательный, как у скрипача музыкальный слух! Правда, мы и этим не обижены. И так вот выходило, что в каждом повороте судьбы были, оказывается, свои плюсы. Поняли намек?

И о повороте судьбы… Я все же горячо желала снова стать человеком. Да, крыски, они вполне милыми и умными существами оказались. Я бы про них теперь даже сказала, что обладали многими высокими человеческими качествами. Как любовь к ближнему, сострадание, взаимовыручка и так далее. А еще не могла с некоторых пор не восхищаться их данными от природы: острым слухом, обонянием и зрением, небывалой гибкостью тела и ловкостью в движениях, непривередливостью в еде и жизненных условиях, а значит высокой выживаемостью в любом месте. И все же я хотела вернуть себе человеческий облик. Более того, страстно желала это. Но тогда надо было обязательно добраться до чародея. А Том с Геком рассказывали, что странный старик в остроконечной высокой шляпе теперь часто бывал на палубе. Он прогуливался там, а иногда усаживался на вынесенный из каюты стул и наслаждался теплыми солнечными лучами.

И да, друзья постоянно навещали меня, и семейство Теодора в полном составе, и Рыжик. Они делали много попыток добраться до клетки и попытаться ее открыть. Естественно в этом больше преуспели крысы, непревзойденные верхолазы. И у них получалось забираться на самую крышу моей тюрьмы, да только щеколда на дверце оказалась очень тугой, вот и не вышло у них меня освободить. Ох, горе горькое! Вот и стала я долго и напряженно думать, как мне оказаться рядом с чародеем хоть бы и в клетке. Было такое возможным? Вполне, если внушить юнге мысль, чтобы вынес свою любимицу на солнце. А там… да кто его знал, что могло бы произойти, да только в темном кубрике сидеть, давно поняла, что ничего не высидеть.

Вот и надумала использовать одно свое качество. Ох, и не знала уже, от кого оно мне перепало. То ли от крыски, то ли сидело в прежней мне, то есть в Элизабет ли Косторанс, человеческой женщине. А речь теперь зашла о хитрости. С недавних пор осознала и уверилась, что мне следовало сыграть на том, что юнга, да и другие члены команды очень привязались к карамельно-коричневой Красотке. А что, если изобразить хворь? Между прочим, вполне могла бы заболеть и давно. Эти же мужики меня постоянно перекармливали и заваливали клетку всякой всячиной. А это было не гигиенично!

– Вот я и… – Мои глазки заблестели в предвкушении театрального действа.

Но я сначала порепетировала. А как же! Все должно было выглядеть натурально. Потому что что-то подсказывало мне о необходимости действовать наверняка. Кто его знал, сколько попыток станут возможными? Вдруг, только одна? Вот и надо было все хорошенько обдумать. На все про все ушел день. И я уже точно знала, как себя поведу. А на следующее утро отдыхающий неподалеку в гамаке матрос Гюнт был разбужен тихим, но очень жалостным попискиванием.

– Что за черт?! С ночной вахты пришел, уставший как пес, а тут… Эй! Красотка, что с тобой?

Едва этот длинный и худосочный субъект протер спросонья глаза, ему предстала животрепещущая картина: любимица команды лежала на бочке, судорожно другала лапками, запрокидывала головенку и пищала.

– Карамба! Что это с ней?! Не подохнуть ли собралась?! Уй!! Она лапы отбросит, а все решат, что это я снова пихнул через прутья кусок окорока…

Кстати, мясо он мне, и правда, накануне совал. И Вальтер, мой официальный хозяин, имел из-за этого с ним ссору, посчитав, что жирное его питомице нельзя. Отчего – не знала, я тот кусок вполне быстро зажевала. И, вообще-то, мой крысиный организм все мог переварить. Да только тот юнга оказался слишком заботливым хозяином. Через чур! То нельзя и это!..

– Карамба! Что делать?!

И Гюнт, не одев даже башмаки, вот как спешил, помчался на палубу. А через несколько минут по лестнице в кубрик загрохотали сразу несколько ног, обутых в грубую матросскую обувь. Вальтер, естественно, оказался первым рядом с клеткой. Его глаза в тот момент были похожи на плошки. А еще он на нервной почве принялся постоянно лохматить свои отросшие волосы.

– Во, дела! Как же так?! – Беспрестанно повторял юнга и, просунув другую руку в клетку, пытался гладить меня по животику. – Я же уходил, а она…нет, нормально же с ней все было…