Приключения Гаррета. том.2

Блок принялся читать мораль: дескать, жизнь злодеев издалека и впрямь кажется роскошной, но вблизи она — уродливая и отвратительная. Спорить никто не спорил. Я так вообще каждый день вижу подтверждение его словам.

С другой стороны, злодеи процветают, а праведники барахтаются в пучине отчаяния.

— Ага. Вроде как мы с моим эполетом.

Попка-Дурак, который, естественно, тоже увязался с нами, презрительно фыркнул. А Морли заявил:

— Протестую. Эта птица — мой подарок от чистого сердца.

— Я тебе этот подарочек никогда не прощу. Уф! — Вонь становилась все сильнее, и в ней вдобавок появился некий знакомый привкус. Что-то пивное…

— Здесь. — Релвей указал на древние медные котлы, которые до сих пор никто не спер — что по меньшей мере удивительно, учитывая, в какой цене нынче медь. — Берите факелы и залезайте наверх. — Он ткнул пальцем на пирамиду из ящиков у стенки одного из котлов. — Ты тоже, Вес.

Я разжился факелом у стражника. Капитан Блок забрал факел у другого из своих подчиненных. Нам удалось влезть на ящики, ничего себе не сломав, разве что мистер Большая Шишка лишился нескольких перьев, когда я ненароком подпалил ему хвост.

Котлы оказались полны-полнехоньки. На поверхности ближайшего вспух и лопнул громадный пузырь.

— Брр! Не умеешь пиво варить, так не берись. — Правда, я не то чтобы уверен, что тут варят именно пиво. Но запах все равно знакомый. Может, от самого котла идет?

— Угу, — мрачно согласился Релвей. — Возьми вон то весло и помешай.

Поперек второго котла лежал длинный шест с лопастью на одном конце. Я подчинился приказу Релвея.

— !!! — воскликнул Блок. — Что за хренотень?!

Продолжая ворочать шестом, я задавал себе тот же вопрос.

На дне котла находилось нечто вроде очень крупного слизняка, отдаленно напоминавшего человека. Нет, больше оно смахивало на обезьяну. Лапы длинные, костлявые, голова круглая, глаза большие и без век, как у лемуров, ушей нет, зато позади болтается хвост.

Во втором котле скрывался брат-близнец этого урода.

— Что скажете? — справился Релвей. — Может, вот зачем оборотням понадобилась крупнейшая в Танфере пивоварня?

— Они растят своих младенцев. Проклятие! Теперь понятно… Но не все. Н-да, если так они размножаются, можно им только посочувствовать. — Я готов был побиться об заклад: здесь присутствовало древнее колдовство, наподобие того, которое сотворило народ Пулар Синдж. — Но сочувствие сочувствием, а жалеть их никто не собирается. Думаю, когда Макс узнает, что же понадобилось оборотням от него и его семьи, легче ему не станет.

— Мертвых не воскресишь, — угрюмо подтвердил Блок.

— Гаррет! Опасность! — пискнула Синдж и опрометью кинулась прочь как… как перепуганная крыса. В той стороне, откуда мы пришли, послышался шум. Кто-то что-то выкрикнул. Релвей схватился за нож. Стражники взялись за клинки.

— Дил, расслабься! — бросил Блок. — Это…

Релвей застыл, точно статуя.

Из теней проступила более плотная тень, кошмарное видение. Мне на память вдруг пришла легендарная порода вампиров, способных превращаться в туман, проникающий в любую щель. Когда эта тень подплыла ближе, я разглядел в ней человека в черном балахоне, расшитом золотыми молниями; лицо было скрыто серебряной маской. Ясненько — к нам пожаловал пресловутый Владыка Бурь Перилос Спайт. Что ж, явление как раз в духе чародеев: пугай своих, чтоб чужие боялись.

По мне, так одеваться надо со вкусом, а не абы как. Впрочем, у публики с Холма свои пристрастия. Порой мне хочется спросить, где они находят себе портных… Интересно, что ему тут понадобилось? Потусоваться пришел?

Попка-Дурак решил, что ему непременно надо отыскать Пулар Синдж. Неплохая мысль. Еще не хватало, чтобы чародей засек моего попугайчика.

Блок перехватил мой взгляд и дернул подбородком. Я послушно слез, он спустился следом за мной, уступив свое место чародею, который взял весло и принялся мешать гнусное варево.

Который или которая? Понятия не имею. Один шанс из трех, что под маской — женское лицо. Хотя это без разницы. Чародеи все сволочи изрядные — что мужчины, что женщины.

Блок потянул меня за рукав, мотнул головой. Пора сматываться, простым людям тут делать больше нечего.

Карабкаясь по проходу, я продолжал размышлять, хорошо это или плохо, что к нам примкнул чародей. Вполне может быть, что его присутствие заставит вновь залечь на дно того самого полководца из Кантарда, с которым лично я встретился бы с куда большим удовольствием.

* * *

По дороге к дому Вейдера Релвей спросил:

— Гаррет, ты для меня что-нибудь узнал?

— Не-а. И не узнаю, похоже. Мне в открытую заявили, что к тайнам меня не подпустят и ничего такого, чего не ведал бы весь белый свет, я не выясню.

— Но ты же для них лакомый кусочек.

— Был. Пока с тобой не связался.

— То есть?

— Да так… На вашем с Блоком месте я бы поискал среди стражников парня, который и за порядком бдит, и за права человека любому шею свернет.

Релвей насупился. Его черты словно затвердели.

Не вздумай кланяться иным богам, человече. Бог один, и он — твой командир.

102

Макс смотрел на чародея, который только-только появился в зале и, разумеется, сразу привлек к себе внимание. Футов девяти ростом, весь какой-то полупрозрачный, вокруг головы нимб, в котором сверкают золотые молнии. За спиной чародея мялись два охранника, слегка отливавших позолотой. По мановению хозяйской длани они заняли места у двери. Сардж и Пудель охотно уступили им свой пост.

С прибытием чародея в зале воцарился страх. Все ждали, когда Перилос Спайт прекратит просто стоять и начнет действовать. Оборотни тряслись от ужаса; похоже, этот чародей был им знаком, причем достаточно близко, и знакомство сие к приятным явно не относилось. А Маренго Норт-Энглиш усиленно пытался раствориться в ближайшей стенной панели.

Вейдер внимательно выслушал мой рассказ о находке на пивоварне Лампа.

— Захвати они мою, могли бы целую армию наварить, — заметил он негромко.